Зазеркалье для Евы - Елена Кароль Страница 40

– Не сметь! – Гневный окрик императора, и багровая молния, заставившая подсудимого застыть недвижимым, но пока еще живым изваянием. – Не с-с-сметь, мраз-з-зь…

Недовольный ропот зала, но, судя по шепоткам, главы кланов осуждают отнюдь не судью. Хм… А они жестче, чем я думала. Кто-то уже шепотом обсуждает с соседом, какой именно смерти заслужил подсудимый.

Побледнев от расслышанных подробностей, порадовалась, когда по столу судьи грохнул молоток, прекративший шепотки. Нет, больше я на местные суды ни ногой!

– А теперь, раз подсудимый целиком и полностью признал свою вину, пришел черед озвучить компенсацию тем, кто вопреки всему выжил. Согласно законам мира Каравия, выжившие рабы получают…

Пропуская мимо ушей имена, статусы и суммы, отметила лишь то, что я сама, как выживший донор, получу немало денег. Неплохо. Не золотые горы, но тем не менее…

– Кроме того, следствию стало известно о несовершеннолетнем кровном наследнике клана, единственном его члене, оказавшемся незапятнанным в данном деле… – Пауза, чтобы переждать неверящий ропот зала, а потом взгляд прямо мне в глаза. – Согласно законам мира Каравия, все движимое и недвижимое имущество, а также интеллектуальная и вся остальная возможная собственность, изъятая в ходе следствия, переходит во владение наследника.

Мать моя!!! Ох, ежики… ох, пакость какая…

У меня хватило сил только на то, чтобы сглотнуть. Я не верю. Не хочу верить. Я не хочу этого!!!

– Принимая во внимание то, что наследник несовершеннолетний, его опекуном и поверенным лицом становится мать, не являющаяся членом клана. Кроме того, согласно законам мира Каравия, самой женщине также положен опекун. В нашем случае им станет ее… – ленивая усмешка в зал и слова, после которых наступает гробовая тишина, – муж. Иеррнат Анеорурген Иммериахантен.

Простите, кто?

Подавившись воздухом, я закашлялась до слез, но смолчать сил хватило. Что за… бред??? Возмущенный взгляд на Рурга… Вот только он не торопится смотреть мне в глаза, почему-то недовольным взглядом прожигая самого императора.

Какого зеленого овоща?!

И вот на эту новость я должна смолчать?!

Да никогда!

– Любимый? – Скрипнув зубами, заставила демона посмотреть на себя и едва слышно поинтересовалась, не собираясь ставить в известность остальных присутствующих: – Муж? И давно?

Напряженное молчание вместо ответа, затягивающееся и нервирующее даже больше, чем сам ответ.

– Не сейчас.

Молчи, женщина? Что ж…

Следующим заказом будет кувалда.

Любимый.

Отвернув голову от Рурга, все внимание обратила на подиум, где сидел и, не покривлю душой, сиял император. А какова в этом твоя выгода, Бриан?

– Встаньте, госпожа Иммериахантен. – Жест ладонью, и я не посмела ослушаться, встав и выпрямившись в струнку. – Господа, позвольте представить вашему обществу первую за последние пять тысяч лет леди, не побоявшуюся связать себя узами брака с высшим демоном, используя древний и многими забытый, но весьма уважаемый лично мною ритуал…

Сдавленное и недоверчивое перешептывание за спиной, а затем озадаченные единичные возгласы, но опять же шепотом.

– Не может быть!

– Нет!

– Это невозможно!

– Ева Андреевна, будьте любезны… – Снова жест императора, но на этот раз он приказал мне подойти к нему.

Сволочь. Мало? Я тебе кто? Экспонат? Неведомая и ужасно забавная зверюшка? Игрушка?!

Сжав пальцы в кулаки, я шагала, как на эшафот. Взгляды в спину жгли, а больше всех жег взгляд низвергнутого лорда. Никогда… Никогда не прощу им это унижение!

– Итак, вижу, кто-то до сих пор сомневается в моих словах? Ева Андреевна, будьте любезны ответить на несколько вопросов. – Дождавшись, когда я встану чуть ли не рядом, император повернул ко мне свою рогатую голову и, улыбаясь, поинтересовался: – Это ведь вы связали и подарили иеррнату Анеорургену шарф цветов его клана?

– Да, – коротко и по существу, как они и хотели. На самом деле я едва выдавила даже это. Хотелось убивать. Я мирная, но сейчас почему-то очень хотелось убивать.

– Вы приняли от иеррната Анеорургена ответный подарок цветов его клана?

– Да.

– Какой?

– Шаль… у меня на плечах. Это она.

– Прекрасно. И последний вопрос. Состоялась ли после этого между вами интимная связь?

– Да.

Сказала и поняла, что еще немного, и нервы не выдержат. Или заору, или разревусь. А он все сидел, довольно улыбался и смотрел.

Не все? Еще не все???

– Госпожа Иммериахантен, а теперь просьба, после которой я вас отпущу. Будьте любезны показать лордам свою обнаженную спину.

А что не целиком раздеться? А заодно и переспать с кем-нибудь? Впрочем, почему «с кем-нибудь»? Давай со всеми! Чего мелочиться?! С кого начнем?

Самый злой еж ощетинился и приготовился к бою. Плевать, что я недоведьма…

– Ева Андреевна? – Тон императора похолодел сразу на пару десятков градусов, а во взгляде полыхнул багровый огонь.

И ежи сдулись. Испугались… и попрятались.

Какая же я все-таки трусиха!

Меня хватило лишь на то, чтобы, вздернув подбородок, стянуть с плеч шаль и, приподняв бровь, поинтересоваться:

– Порвете платье на спине? Боюсь, мое воспитание не позволяет обнажиться при столь высокопоставленных лордах.

– Не могу отказать даме. – Усмешка, адресованная мне одной, и он уже разворачивает меня к себе спиной, чтобы, проведя по шее когтями и перекинув волосы на грудь, рывком разделить платье на две половинки, обнажая спину.

Не упало бывшее платье лишь благодаря моим рукам, судорожно прижимающим его к груди. А еще я благодарила Бога, что стою к присутствующим спиной и они не видят моего лица. Как же я в этот момент их всех ненавидела… Всех. Всех без исключения.

Я не знаю, что было на моей спине. Я не знаю, что они там увидели – и что это значило для них. Я не разбирала их громких и многочисленных возгласов, сразу ставших для меня иностранной речью. В себя я пришла лишь тогда, когда меня обняли знакомые и мгновенно ставшие ненавистными руки, а еще через три секунды я уже стояла в своей спальне.

А руки все не отпускали.

– Ева…

– Уйди.

– Я просил его не делать этого.

– Уйди. Просто уйди.

И не возвращайся.

Открыв глаза только тогда, когда пропали руки и стихли удаляющиеся шаги, на негнущихся ногах дошла до кровати и рухнула, накрывшись одеялом с головой.

Какое жестокое Зазеркалье… Зазеркалье для Евы… Для глупой, очень глупой Евы…