Семейное дело - Чарлз Стросс Страница 40

— Я не… — Она тяжело вздохнула. — Вряд ли смогу научиться так жить.

— Хельга… Мириам… — Роланд остановился и пристально взглянул на нее, проявляя озабоченность. — Все не так плохо, как кажется.

Она молча покачала головой.

— Нет, правда нет. — Он обошел вокруг автомобиля и приблизился к ней. — Потому что ты не одна. Не одна проходишь через все это.

— Это… — Она замолчала. — Клаустрофобия. — Он стоял совсем близко. Мириам подошла ближе, и Роланд, раскинув руки, чуть скованно обнял ее.

— Я помогу тебе в любом случае, чем только смогу, — пробормотал он. — Любым способом, какой тебя устроит. Ты только проси, если что. — Она почувствовала, как напряжены мышцы его спины.

Мириам крепко обняла его. Не поддающиеся выражению мысли бурлили в ее голове, стараясь обрести форму.

— Спасибо, — прошептала она, — мне это очень нужно. — И высвободилась из объятий кузена.

Роланд торопливо отступил и вернулся к багажнику автомобиля, как будто ничего не случилось.

— Это все уладится, вот увидишь. — Он открыл багажник. — А пока не могла бы ты помочь мне? Заодно окажешься полезной.

— Полагаю, нам нужно забрать все это туда?

— Выбирай, какой удержишь на весу, — сказал он. — Хотя бы минуту.

— Выбирай, — повторила она, сгибаясь под тяжестью второго из заурядных серебристых алюминиевых чемоданов на колесах и собственной большой сумки-чемодана, набитой покупками.

— Вниз и на ту сторону? — спросил он.

— Гм-м. — Она пожала плечами. — А герцог не ждет нас вечером к обеду?

— Нет, насколько я слышал.

«Уже легче», — подумала она.

— Тогда нам незачем торопиться назад.

— Гм-м. — Он открыл двери лифта. — Боюсь, придется; понимаешь, мы должны обеспечивать бесперебойное движение «почты». Две «ходки» в день, пять дней в таком режиме и пять дней выходных. Таковы правила. — Он махнул рукой, показывая на лифт. Пока он спускался, они стояли рядом.

— Ну хорошо. — Она кивнула. — Я полагаю…

— Ты не будешь против, если я приглашу тебя пообедать? — спросил он вдруг. — Ничего официального, просто так. Если хочешь, чтобы присутствовал кто-то еще, я уверен, что Винченцо почти всегда свободен…

Мириам неопределенно улыбнулась, удивляясь собственной реакции, и прикусила губу, стараясь не выдать тревогу.

— Я с радостью пообедала бы с тобой, — сказала она. — Но вечером меня ждет работа. Как насчет завтра?

— Хорошо, раз так удобней.

Когда лифт спустился до конца, Роланд провел ее в помещение почты.

— Так это здесь? — спросила она.

— Ну да. — Он указал ей на желтый квадрат три на три фута, отчетливо различимый на полу. — Вставай там, лицом к этой стене.

— Хорошо. Что теперь? — спросила Мириам.

— Поднять два чемодана… я понимаю, они тяжелые, но тебе нужно всего лишь на минуту оторвать их от пола. Сможешь? А все внимание сосредоточишь вот на этом стенном шкафу. Я отвернусь и нажму вот эту кнопку, а ты сделаешь то, что всегда, и как можно быстрее сойдешь с квадрата. Я прибуду следом за тобой, через пару минут; у тебя преимущество идти первой.

— И… о-ох.

Она увидела, как экран, снабженный электроприводом, пополз вверх. Открылся подсвеченный сзади знакомый символ, напоминавший декоративное украшение, отчего ее взгляд «поплыл». Рисунок действовал так же, как медальон. Собственно, он был такой же, как медальон, и Мириам почувствовала, будто проваливается в него. Затем у нее ужасно разболелась голова, и она осела под тяжестью чемоданов. Помня об инструкциях Роланда, она выкатила их вперед, заметив, что помещение почты с виду такое же, но шкаф с экраном на этой стороне был закрыт, а на стене виднелось несколько царапин.

— Гм-м. — Мириам огляделась. Роланда еще не было. — «Так-так-так», — подумала она.

Она бросила взгляд вниз, на чемодан, который перенесла сюда, мысленно зажмурилась, а затем подошла к стене с ящиками для корреспонденции, где ожидал отправки другой чемодан. Чемодан, приготовленный не для нее. Она нагнулась над ним, щелкнула замками, положила его горизонтально и подняла крышку. У нее захватило дух. Она не знала точно, чего именно ожидает, но надеялась обнаружить золото, драгоценные камни, скрижали или, может быть, антибиотики и компьютеры. Но там оказалось то, что она опасалась увидеть. Мириам захлопнула чемодан и вновь поставила его вертикально. Затем отошла к тем двум, что доставила сюда, и сосредоточила все внимание на том, чтобы успокоить бьющееся сердце и смягчить выражение лица, изобразив с помощью сдержанной улыбки радушие и открытость, пока Роланд, блестящий реформатор, Роланд, полный сочувствия друг, Роланд, лживый притворщик, подонок, не заявился сюда со своим грузом.

«Кого ты хотела обмануть? — с горечью раздумывала она. — Ты же знала, что так хорошо не бывает». И, разумеется, с самого начала было ясно, что где-то здесь должен крыться подвох.

Природа этого подвоха была очевидна и, если оглянуться на прошлое, иронична; раздумывая об этом, Мириам решила, что Роланд, по сути, не врал ей. Просто она не сумела задать нужные вопросы.

В чем источник огромного богатства семьи на другой, американской стороне границы, на ее, Мириам, стороне? Несомненно, не быстрота почтовой службы и не то, что требуется шесть недель, дабы с вьючными мулами пересечь дикие просторы, населенные дикими племенами. Нет, это была совершенно другая разновидность доставки — та самая, что предназначается для товаров с высокой стоимостью и низким весом, вероятно, идущих непрерывным транзитом через систему городов Америки. Для чего-то такого, что семья могла без риска перевозить через свои королевства и перемещать туда-сюда по Америке в любой удобный момент. В Америке они делали деньги на быстрой перевозке товаров через Грюнмаркт; в Грюнмаркте они делали деньги, перемещая товары по Америке, медленно, но верно. Чемодан содержал запечатанные полиэтиленовые пакеты общим весом почти двадцать килограмм, и не нужно было быть семи пядей во лбу и разбираться в журналистике и медицине, чтобы догадаться: все они набиты кокаином из Боливии.

Она вспомнила о расследовании, которое затеяла вместе с Поли, и теперь не знала, плакать или смеяться. Вместо этого, насвистывая брехтовский зонг — «Предложение и спрос», — она подхватила чемодан и направилась к лифту, чтобы подняться в свой номер.

«Моя средневековая, столь давно потерянная семья путешественников между мирами — всего-навсего наркобароны, занятые импортом-экспортом дури, — осознала она. — Чем это обернется для меня?»