Сварог. Война за мир - Александр Бушков Страница 40

– Притормози-ка, Коля, – распорядился Ольшанский ипервым выбрался из остановившейся машины.

– Уже приехали? – сонно пробормотала Лана из-пододеяла. Она дремала, свернувшись в клубок на заднем сиденье.

– Техническая остановка, – сказал ей Сварог.Подумал малость и выбрался наружу вслед за Ольшанским. Потянулся. Будьвозможно, он бы тоже сейчас вздремнул еще часиков пять. Общий подъем сыграли,как и было накануне уговорено, с рассветом… Словом, толком поспать удалось часадва. Да и сон вполуха, вполглаза вряд ли можно назвать полноценным. А послескорого завтрака сразу и отъехали. На все стенания Ланы, что она не может так,что ей надо вымыться как следует, привести себя в порядок, отвечали: «Такоставайся, с собой не тащим, на обратном пути подберем». Однако в лесничествеона не осталась.

– Не хотите взглянуть на наш Аркаим сверху? –олигарх появился из-за кедра, застегивая ширинку.

– Отчего бы не взглянуть.

– Тогда, как говорится, пройдемте. Ключник, останешьсяздесь…

Они сошли с дороги, обогнули заросли кустов, прошли сквозьмолодой ельник и вышли к обрыву, протянувшемуся вниз острыми гранями камнейметров на триста. Они находились сейчас на вершине одной из сопок, окружавшихогромную долину.

Было около десяти часов утра. В общем-то, пора бы утреннемутуману и рассеяться без остатка. Ан нет. Туман в долине рассеиваться, похоже, ине помышлял. Он слоился по долине, окутывал ее молочно-белыми, плавноперекатывающимися клубами. Из-за тумана не то что древнего города не было видно– все в долине было скрыто от глаз туманом. Ну ладно туман! Что туман посравнению с тем, что висело в небе…

Серое утреннее небо кое-где было запятнано белыми, похожимина клочья овечьей шерсти облаками, медленно кочевавшими на восток почти побезветренному небу. И среди этой благолепной акварели, аккурат надпротивоположной сопкой, висел натуральнейший, всамделишный, огромный смерч. Онбыл таким, каким его всегда показывали в телерепортажах: темно-серая воронка,тонкой извивающейся «ногой» шарящая по земле. Черт его знает, без бинокля невидно, вбирал ли в себя и закручивал ли сейчас этот смерч камни, траву идеревья, вырывая их с корнем, но вертелся он как заводной.

Сварог аж прикрыл глаза и потряс головой. А когда поднялвеки, смерч никуда не делся, не оказался бредом и наваждением.

Насчет наваждения Сварог решил все же удостовериться,включив магическое зрение…

Оп-па! Л-любопытно. А непростое, однако, явление сибирскойприроды мы тут наблюдаем, все из себя такие счастливые. Внутри смерча кое-гдемерцали немногочисленные крохотные зеленоватые огоньки, наводя на невольноесравнение со светляками в ночной траве. М-да, вроде бы смерч – творение немагической природы, но, тем не менее, совсем уж без магии, выходит, необошлось. То же самое, между прочим, творилось и с туманом. Кое-где внутри неговспыхивали зеленоватые точечки. Вспыхнут и погаснут. В другом месте сновавспыхнут и снова погаснут.

Но даже если выключить магическое зрение и забыть об этихнеприродного происхождения зеленоватых вкраплениях, все равно не удаетсяотделаться от ощущения, что перед тобой фрагмент некоего неземного пейзажа,словно не на краю обрыва стоишь, а на пороге звездных врат и сейчас распахнетсявход в иные миры…

– Хотел бы уйти я в небесный дым, измученныйчеловек, – проговорил Ольшанский.

– Что? – невольно вырвалось у Сварога.

– Да вот… Припомнилось отчего-то, – сказалОльшанский. – Туман этот удивительно похож на тот, сквозь который я шел всвоем видении к монастырю.

– Еще бы ему не быть похожим. Туман – он и есть туман.

– Не скажите, – возразил Ольшанский, закуривая. –Нет двух совершенно одинаковых предметов или явлений. Даже фонарные столбы привсей своей похожести чем-то друг от друга отличаются.

– Странно, что вы обращаете внимание на туман, когданад головой висит такая вот дура.

– А она который день уже висит. Уже не актуально.Правда, до сего дня она висела несколько севернее, медленно перемещаясь квостоку, а сегодня вот передвинулась сюда. Все метеорологи давно уже на ушахстоят из-за этой хреновины. Симпозиумы готовятся созывать. Кстати, вполне безобиднаяштука при всей угрожающей внешности, стихийных бедствий и разрушений народномухозяйству не причиняет.

– Аркаима с этой обзорной площадки я так, похоже, и неувижу.

– Не повезло нам с туманом, – сказал Ольшанский,бросил недокуренную сигарету под ноги и брезгливо растоптал. – Он там, ужповерьте мне. Мысленно проведите линию от себя к просвету между теми двумядальними сопками. Видите? На этой линии, где-то примерно посередине долины, новсе же чуть ближе к нам, и находится Аркаим. А еще, благоволи погодка, мы быувидели рядом с древним городом лагерь археологов.

– Тут еще и археологи? – удивился Сварог.

– Ага, – кивнул Ольшанский. – Я вам разве неговорил? Археологи нашего Шантарского университета под руководством ученейшегодоцента из самой Москвы удовлетворяют тут свой научный интерес на мои деньги.

– И сколько среди них настоящих археологов, а скольковаших людей, оставленных приглядывать за ученым народом?

– Моих двое, – спокойно ответил Ольшанский. –Вполне достаточно, чтобы держать тут все под контролем и вовремя оповещать меняо научных открытиях. Ну мало ли, выкопают что-то ценное или до чего-тогениального додумаются. Важно, чтобы я первым узнал и именно я, а некакие-нибудь китайцы или москвичи, решал, что делать дальше.