Небесный странник - Владимир Корн Страница 40

Атакующий корабль снижался, заходя на «Небесный странник», и это обстоятельство играло нам на руку. Потому что сколько бы л'хассов у них там ни было, сразу поднять судно они не смогут: при спуске вес начинает давить вниз, и сначала его нужно остановить. Трудная работа для л'хассов. Если их, конечно, на пиратском корабле не целый десяток. Но какой тогда смысл в самом пиратском ремесле, с боязнью в любой день остаться без головы? Продай их все, приобрети на вырученные деньги поместье и живи себе в спокойствии и достатке.

Над головами промелькнул гафель — теперь ветер задувал «Небесному страннику» в другой борт, и надо его ловить, он нам еще понадобится.

— Два оборота вправо! — подал я команду Энди, вцепившемуся в рукоятки кабестана, — а затем еще два. — На тот случай, если он в горячке перепутает правую сторону с левой, добавил: — Поднимаемся.

Четырех оборотов мало, но и резко подниматься тоже нельзя — нагрузка на л'хассы будет огромной и камни могут рассыпаться серой пылью. Тогда «Небесный странник» рухнет на землю, а шансов выжить после падения с такой высоты нет. Очень уж не хочется стать одним из тех духов, которых так панически боится Энди…

Палуба «Странника» начала заметно давить на подошвы: всё, подъем начался.

Я взглянул на Энди, и тот, поймав мой взгляд, снова закрутил кабестан. Этим он мне и нравился — когда нужно, Ансельм все понимает без слов. Тем временем на палубе под руководством навигатора Брендоса кипела работа. Лючина уже лежала в стороне, и из трюма успели достать первую бочку, за которой последовала и вторая.

А чего их жалеть, трюм забит ими полностью, бочек в нем двести штук.

«Это что же получается, Мелвин мне за доставку рома к бхайрам заплатил за каждую бочку по золотому ноблю? — Мысль, пришедшая мне в голову, явно была не к месту. — И сколько же тогда он сам рассчитывает заработать?»

Сам Мелвин и рта не открыл, наблюдая за тем, как принадлежащий ему товар готовят к тому, чтобы выбросить его за борт. А бочки большие, двадцатипятиведерные. Если умудримся угодить в пиратский корабль — мало ему не покажется. От удара бочка треснет, на палубу выльется ее содержимое, и если Лард не промахнется с факелом…

Мне бочек вообще не жалко. Будь такая возможность, я бы и всех их за борт отправил, чтобы облегчить корабль — жизнь дороже.

— Готово, капитан! — донесся с палубы крик Рианеля.

Сам вижу, что готово. Теперь с каждой стороны находилось по одной бочке, и даже доски уже наготове, чтобы их удобней было перевалить через борт. В том, что они там оказались, полностью заслуга Мирры. Ведь когда она заставила Родрига убрать их из подшкиперской, ему только и оставалось, что разложить доски у обоих бортов.

К Аделарду, державшему копье наготове, с точно таким же копьем присоединился и Родриг. Им предстояла самая трудная задача — помочь выбросить бочки за борт, а затем и самим за ним оказаться, повиснув на веревках, чтобы вовремя метнуть копья с факелами. На обоих уже надеты широкие страховочные пояса, применяемые, когда необходимо осмотреть корабль на лету. Именно в таком Энди и лазил за борт после нападения пиратов, когда мы везли груз вонючих кож.

«Только бы веревки выдержали и в них не успели попасть из арбалетов — на пиратских кораблях их хватает. Святая Богиня-Мать, пошли нам всем удачу!» — молил я небеса.

Теперь оставалось сделать самое важное: пройти точно над пиратским кораблем, иначе все наши приготовления пойдут прахом. Все необходимые команды уже отданы, и я стоял, затаив дыхание, дожидаясь развязки.

Мы находились уже выше пирата, и тому пришлось прекратить подъем, иначе он мог упереться вершиной мачты в железное днище «Небесного странника».

— Вали бочки за борт! — в полный голос заорал я, понимая, что более удобного положения уже не будет — ганипурский корабль находился точно под нами.

Парни умудрились угодить в ганипурца обеими бочками. Правда, с левого борта, где командовал Родриг, бочка лишь задела бушприт. Хорошо так задела, до нас донесся треск ломающегося дерева, да и сама бочка раскололась, но все ее содержимое пролилось на землю мечтой законченного пьянчуги о дождях из рома. Зато Аделард со своим помощником Амбруазом не подкачал — сброшенная ими бочка угодила как нельзя более удачно: у самого основания мачты ганипурского корабля.

Затем Аделард с Родригом с такой решительностью выпрыгнули за борт, держа в руках копья с уже зажженными факелами, что у меня сердце дрогнуло: выдержат ли рывок привязанные к их поясам веревки? Как бы там ни было — каждый из них весил больше Гвена с Энди вместе взятых.

И веревки выдержали, и копья оба они метнули удачно, разве что Род изрядно подпалил свою гордость — роскошную бороду. Но главное, копья вонзились там, куда они и целили. На пиратском корабле настолько не ожидали наших действий, что когда, наконец, они бросились тушить возникший на их палубе пожар, было уже слишком поздно. Пламя так быстро набрало силу, что будь даже все пираты с ведрами, полными воды, все равно ничего бы у них не вышло.

А что они хотели? Одна бочка — это тысяча с четвертью стаканов рома, с математикой у меня всегда складывалось хорошо. И сам ром еще разбавлен в корчме, или куда он там предназначен?

Пиратский корабль горел, охватываемый пламенем все больше и больше, и я с удовольствием поддержал раздавшийся с палубы «Небесного странника» восторженный рев. Но когда на палубе начали обниматься, сразу же умолк: Энди, вместо того чтобы обняться с Миррой, внезапно поделился своей радостью с Николь, крепко прижав ее к себе. Правда, и сама Мирра почему-то оказалась в объятиях Пустынного Льва. Единственное, что мне понравилось во всей этой истории, что Николь освободилась значительно раньше Мирры, причем — по своей воле.