Фарландер - Кол Бьюкенен Страница 40

— Живей, живей, нам на это не вся неделя отведена, — поторапливал подопечных Холт, внимательно и с как всегда несколько надменным видом наблюдавший за вверенными ему юнцами.

Нико проверил остроту деревянного ножа и, убедившись, что режущая кромка достаточно остра, слизнул с пальца кровь. На Алеаса он старался не смотреть.

Холт самолично проверил клинки и собрал стальные ножи.

— А теперь, мои юные оруженосцы, слушайте меня. Сегодня разыгрываем сценарий с котом и крысой. Да, Пантуш, да, я знаю, что ты обожаешь эту игру. Пусть каждый выберет напарника, и начнем.

Напарника? Нико потерянно огляделся — все его товарищи быстро разбились на пары, оставив в одиночестве одного лишь Алеаса. Выбирать в противники самого искусного в данном виде состязания никто, разумеется, не хотел.

Алеас ухмыльнулся, и Нико сделалось нехорошо. Бараха, стоявший за спиной у маннианца, вопросительно взглянул на Эша.

— Кот, крыса — западное крыло, первый этаж... — Холт наградил подзатыльниками первую пару. — Кот, крыса — западное крыло, второй этаж...

Дойдя до Нико и Алеаса, светловолосый патиец усмехнулся.

— Кот, — с выражением сказал он, кладя ладонь на макушку Нико, и повернулся к Алеасу, — и крыса. — Он посмотрел на Эша и Бараху. — Западное крыло, господа. Чердак. И будьте осторожны, не разбейте там ничего.

Отойдя в сторонку, Холт хлопнул в ладоши и зычным голосом проревел:

— Время — до следующего колокола! Один прячется, другой ищет. Кто первым пустил кровь, тот победил. Кого не нашли до колокола, тот тоже победил. Все. Крысы, пошли!

Алеас повернулся и побежал к двери в западное крыло. Бежал он легко, как настоящий атлет, прекрасно подготовленный, уверенный в себе и в победе.

До первой крови. Пальцы, сжимавшие рукоятку деревянного ножа, уже сделались липкими от пота. Во рту пересохло. Как это понимать? Какие раны здесь дозволяются? Как всегда у рошунов, Холт ограничился минимальным объяснением: вперед, и понимай как хочешь.

Бараха спешить не стал. Сложив на груди руки, он пренебрежительно, словно уже решив для себя вопрос о победителе, взглянул на Нико.

— Твоему, наверное, было бы лучше стать крысой, а? — обратился он к Эшу. — Я слышал, парнишка хорошо прячется.

Эш напрягся, но от резкого ответа все же не удержался.

— Возможно, если бы ты прятался получше, мы сумели бы избежать некоторых проблем в прошлом.

Стоявшие поблизости наставники встретили реплику одобрительными возгласами. Сам же Бараха отхаркался и демонстративно сплюнул в пыль.

У Нико даже потеплело на душе — оказывается, старик все же на его стороне. Впрочем, дело тут было, похоже, не только в нем — между этими двоими определенно существовало некое соперничество. Причем Бараха явно пытался отыграться.

Легкий, почти как дыхание ветра, шепот коснулся его ушей:

— Имей в виду, Алеас не станет прятаться как крыса. Постарается устроить засаду. Затаится, как хищник. Будь осторожен, парень.

— Коты, пошли! — прозвучала команда.

Оставшиеся ученики устремились к дверям монастыря. Нико на мгновение задержался и наконец-то посмотрел старику в глаза.

Посмотрел и... даже моргнул от неожиданности.

«Он думает, что я проиграю!»

Эш едва заметно кивнул — ступай.

Нико повернулся и побежал к дальней двери северного крыла. Растерянности и неуверенности как не бывало. Все его внимание сосредоточилось на предстоящем испытании. Он докажет, что они ошибаются, заранее списывая его со счетов.

* * *

Здесь хотя бы не было ветра.

Монастырь притих. Обитатели его, зная о предстоящих занятиях, заранее покинули большую часть здания. Западное крыло вмещало в себя библиотеку, учебные кабинеты, а также зал для медитаций. Большие окна обеспечивали хорошее освещение, в воздухе постоянно присутствовал запах полированного дерева и старой пыли.

Легкое движение воздуха — Бараха и Эш вошли следом в корридо, причем последний с неизменной чашкой в руке. У каждого на руке белая повязка, обозначавшая, что в данном случае они выступают как наблюдатели и, следовательно, обязаны держаться в стороне и не допускать каких-либо комментариев во время испытания. Учись в деле — руководствуясь этим принципом, наставники поощряли подопечных следовать собственному чутью и полагаться только на себя.

Холт назвал чердак, поэтому Нико направился к лестнице и быстро поднялся на второй этаж. Мимо торопливо, словно и не заметив его, прошел молодой рошун.

Деревянная лестница, что вела на чердак, находилась в конце длинного коридора. Здесь располагались отдельные спальни членов ордена. Из окна на дальней стене открывался вид на каменистую долину и видневшийся за ней эскарп из темного камня. Над одиночной вершиной проплывала череда рваных туч. Остановившись у подножия лестницы, Нико осмотрел открытый люк вверху. Темно. Может, поискать фонарь?

Нет, глупо. С фонарем он превратился бы в слишком легкую цель.

Эш и Бараха ждали у другого конца коридора. Нико снял сандалии и осторожно отставил их в сторону.

Набрал полную грудь воздуху и медленно, прижавшись к стене, чтобы ступеньки не скрипели под его весом, двинулся вверх. Добравшись до люка, Нико пригнулся. Позиция для засады весьма удобная, тем более что, оказавшись в темноте, он на мгновение ослепнет.

Секунды летели, но ничего толкового в голову не шло.

Как ни крути, остается только одно.

Он прокрался еще выше, прыгнул, оттолкнувшись от ступеньки, в люк, прокатился по заскрипевшему жалобно молу и замер, лежа на спине, держа перед собой нож и ожидая нападения.

Никакого нападения не последовало. Оставшись на месте, Нико постарался взять под контроль дыхание — шуму он уже наделал немало. Глаза постепенно привыкали к недостатку света, и из темноты выступали неясные формы.

Он бесшумно поднялся и отступил подальше от люка, поглубже в тень. Чердак оказался просторнее, чем ему представлялось. А еще здесь было тепло. Поступавший снизу свет позволял различать предметы, находившиеся в пределах десяти—двенадцати шагов от люка, дальше все покрывала тьма, но движение воздуха давало ощущение пространства. Хлама здесь собралось немало: ящики и коробки, груды одежды, поломанная мебель и даже ружейные пирамиды. Спрятаться тут не составляло труда — выбери любое место и затаись.

Осторожно, проверяя прочность половиц, Нико двинулся вперед — шаг... еще шаг... и еще... Снаружи, прямо над головой, ветер пробежался вдруг по кровельным деревянным плитам, и две или три из них, соединившись в небольшой хор, добавили свой аккомпанемент призрачному вою стихии.

Нико достиг границы более или менее освещенной области и остановился. Еще одно удобное для засады место — сам он был здесь виден, тогда как противник оставался в темноте.