Любовь одной актрисы - Анна Зимина Страница 40

– Нет, конечно, – недоуменно ответил этот образчик гуманизма и непонимания чувства юмора.

– А я вот тебе скажу, что если дядя Игор не замолчит, то будет покрыт синяками целиком.

Акатош нахмурился, а оборотень заржал. А чего бы ему не посмеяться? Сидит тут, довольный, жизнью наслаждается. Тьху! Зла моего не хватает.

Кстати, Акатошу было полегче – приступы больше не повторялись. Найдем мечик, вернем бывшему богу – и адье. Но чем ближе мы подбирались к пескам, тем напряженнее я становилась. Как мы получим в свои руки такую ценную реликвию? Повезет, если она валяется где-нибудь неподалеку, слегка присыпанная песочком. А если она в сундуке какого-нибудь гада? Или, того хуже, во дворце правителя-песчаника?

Оборотень мне намедни пересказал парочку слухов о властителе этих земель, и я впечатлилась. Главный песчаник был явно покруче Мавен. Встречаться мне вовсе не улыбалось.

Конечно, с нами оборотень с его слухом, нюхом и вообще… Но он тоже не супергерой – и у него есть уязвимости. Если против нас встанет небольшой отряд в пару десятков людей, положение наше будет так себе. А если с ними будет еще и какой-нибудь песчаник… Я содрогнулась, вспомнив этого Нарима. Он мне не нравился, ну вот вообще. Хотя, может, я предвзята. Может, он лапочка и душка, котик и зайчик, а я по одному Ирдану сужу обо всем народе. Так и получаются расисты… Не ко времени задумавшись, я едва не пропустила закат. В пустыне он был стремительным. Это была вторая ночь в песках – утром мы должны прибыть в назначенное место.

Акатош ощущал свой клинок все явственнее, говорил, что мы движемся в правильном направлении. Это радовало, но и нервировало. Надо будет как-то выбираться из садов, пройти через деревни, оказаться в городе, если мои надежды на быстрый и простой исход дела не оправдаются, то и во дворце. Жуть… Страшно-то как!

Игор, казалось, наоборот, жаждал приключений. Акатош равнодушно и спокойно взирал на бесконечные песчаные дали, уставший от жары и путешествия. Даже когда мы перевалились через очередной бархан и перед нами, как на ладони, открылся вид на простиравшуюся от края до края страну, он не сменил выражения лица. А посмотреть было на что! Это было бело-зеленое великолепие посреди рыжего песка. Белые дома – россыпями, зеленые оазисы, снова дома… Вдали высокими шпилями выделялся, видимо, главный город. Солнце прощальными лучами золотило его, и он казался отлитым из расплавленной меди с вкраплениями изумрудов. Изумительное зрелище!

Но настала ночь. Вместе с ней скрылся и город, и его шпили, и изумруды зелени, только далёкие огоньки светились белым и золотым. Красиво… И все-таки страшно. Что день грядущий нам готовит?

***

На рассвете мы выползли из барханов и вечной жары к высоким стенам. Ворота гостеприимно распахнулись, впуская нас на территорию заветных садов рут. Спустя четверть часа мы остановились перед большим нарядным домом. Люд выполз их телег, тихонько переговариваясь и оглядываясь по сторонам. Вокруг богатые уютные дома – исключительно белые. Чтобы не так жарко было в них в солнцепек? Много зелени, под которой били самые настоящие ключи. Подземные дренажи? Да черт его знает. Но первое впечатление было очень приятным.

– Приехали, – закричал Орег, проходя по каравану и заглядывая в телеги. Нарим уже разговаривал в полголоса с мужчиной, который поспешил к нам на встречу. Местный житель. Загорелый, лет пятидесяти, хмурый и серьезный. Человек, не песчаник.

– Об оплате лечения говорите с Касимом, он – староста деревни и садов рут, – познакомил нас Нарим. Кивнул Касиму, отошел и с этого момента полностью потерял к нам интерес. Споро и быстро опустевший караван во главе с ним скрылся с зоны нашей видимости.

Ловко они.

– Подходите по одному или семьей! С детьми – вперед. С маленькими детьми – совсем вперед, – властно и уверенно сказал он, не дав народу расшататься.

С детьми у нас была только Мара. То есть, с дитем. Касим пригласил ее в большой дом, придержал за локоть, потрепал по голове мальчишку. Улыбнулся, сказал что-то обнадеживающее. Она несмело улыбнулась в ответ. Ну, Касим этот вежливый – уже хорошо.

Обратно Мара с мальчишкой не вышли. Пригласили следующих, пояснив, что некоторых пока будут размещать в доме старосты.

Так потихоньку очередь дошла и до нас троих.

Мы зашли в прохладные темные сени с выбеленными стенами. Прошли в большую комнату, в которой стоял стол и несколько стульев – и больше ничего. Касим важно что-то рассказывал, шутил, смеялся, и я отвлеклась на его болтовню. А дальше все слилось в одну большую сутолоку. Я ощутила пальцы оборотня на своем предплечье, удивленно обернулась.

Он был напряжен и потихоньку пятился назад, схватив и меня, и Акатоша за руки. Зрачки вытянулись в тоненькую линию.

– Быстро, уходим, – прошипел он мне на ухо, но было поздно.

Касим стремительно обернулся к нам. С его лица мгновенно стекло доброжелательное выражение. Он смотрел на нас равнодушно и спокойно.

– Не торопитесь, дорогие гости, – сказал он, не делая попыток двинуться к нам. Просто стоял и смотрел, опершись ладонями на стол.

А в следующий миг крепкий сильный запах трав ворвался в голову, заполняя ее туманом. Я успела только недоуменно посмотреть на оборотня, но он уже падал на пол, не отпуская наших рук.

Через мгновение сознание потухло. Нет, ну сколько можно-то уже?!

***

– … А бабка нам на что?

– Пусть прибирает. Она не такая развалина, какой хочет казаться, – хмыкнул Касим, глядя на улов.

На пески опустилась ночь. Оборотень крепко спал на полу, одурманенный крепким запахом сонного порошка. Зверолюдам нужна большая доза сенны, очень уж быстро они восстанавливаются, поэтому все его лицо было присыпано мелким серым порошком – для верности. За такого кота дадут немало, главное, чтобы в поселении оборотней об этом не узнали. Но да ничего, новый хозяин справится.

Больше интереса вызывал красивый мужчина, сын странной бабки. С него осторожно стянули перепачканные бинты и присвистнули – никакой раны там и в помине не было. Штатный лекарь подтвердил, что никаких травм головы у мужчины не случалось.

Что ж, тем лучше. Видимо, шпионы или просто люди, которым зачем-то понадобилось в пески. На это указывали их личные вещи. Деньги и камни – очень много, намного больше, чем в принципе могло быть у такой необычной компании за всю жизнь. Ополовиненная бутыль с розовым настоем. Целый пучок розовых водорослей – а это бешеные деньги! Нарим довольно улыбался – жирный улов, ничего не скажешь.

Оборотня купят, красивого мужчину – тем более. И бабку… И бабку кто-нибудь тоже купит. Главное, сжечь эти страшные тряпки, которые она почему-то называет одеждой.

В самый разгар ночи приехали покупатели. Несколько десятков людей – Нарим уже намекнул кому надо, что улов в этот раз жирнее обычного. Шутка ли – крепкие и здоровые разбойники, которые ударно смогут поработать на плантациях несколько лет, известная на все королевства вышивальщица, самый настоящий оборотень, который так глупо попался, красивый и сильный раб с вишневыми глазами – диковинка, за такого немало заплатят.