Ущелье - Маргарита Епатко Страница 40

– Нет, вряд ли – вслух сказала женщина. Беспокойство противным червячком зашевелилось в груди. Кора привычно хлопнула по карману джинсов, находя там сотовый и тут же выругалась. Это же надо, завести семью в глушь, где даже телефоны не работают. О чем она думала? Да ни о чем. Исключительно о себе. Хотела сбежать от неприятностей на работе.

Кора потерла виски, стараясь взять себя в руки. Они не могли уйти далеко. Определенно, не могли. Она обошла поляну, стараясь не отходить далеко от валунов. В принципе, несмотря на все эти блуждания по зарослям, она прекрасно помнила дорогу обратно. Был вариант: пойти в поселок и позвать людей на помощь. Но экскурсовод вроде говорила, что скоро закат. Ночью никто искать не пойдет. Перспектива того, что ее сын в темноте будет где-то в лесу, вызвала у Коры тихую панику. Не успокоили и мысли о том, что с ним должен быть отец.

– Димка! Петр! – стала кричать она, методично обходя поляну по краю.

– Ищешь кого? – из лесу вышла женщина, одетая в национальный наряд.

– Добрый день, – Кора расплылась в улыбке. – Как я рада, что хоть кого-то встретила. Вы из храма?

– Да, – кивнула женщина.

– Ну, разумеется. Экскурсовод что-то говорила про деревья с ленточками. Могу себе представить: народные танцы, сувенирные лавки. А мы вот заблудились. Вы не видели здесь мужчину и мальчика семи лет? Это мой муж и сын.

– Найти их хочешь?

– Еще как.

– Тогда здесь, что делаешь? – женщина повела рукой, обводя местность.

Кора вздрогнула и чуть не закричала от ужаса. Она стояла на краю ущелья. Где-то там на многометровой глубине пенилась и билась о каменные стенки вода. От обрыва Кору отделяло не больше двух шагов.

– Мамочка моя, – она попятилась и уперлась спиной в женщину.

– Некоторые думают, что сами управляют своей жизнью, – прошептала женщина, – а на деле, оказывается, что они рушат ее.

– Это точно, – неожиданно для себя согласилась Кора.

События двух последних месяцев промелькнули перед ней чередой. Ей почудилось, что женщина рядом знает про нее все: про безумную любовь к сыну и мужу, про неприятности на работе и отчаянные попытки спасти фирму, про затеянный ей развод.

– Чего хочешь? – тихо сказала женщина.

– Я хочу найти сына и мужа, и никогда больше не расставаться с ними, – скорее для себя, чем для нее ответила Кора.

– Боюсь, не смогу это сделать, – ответила женщина.

– Ну, разумеется, – кивнула Кора. – А дорогу обратно к валунам покажете?

– Желание выполнено, – кивнула незнакомка.

Кора увидела просвет среди деревьев. Четкую и вполне утоптанную тропинку, в конце которой виднелась поляна. – Спасибо, – бросила она и пошла не оборачиваясь.

Собственно говоря, и оборачиваться было не к кому. На месте незнакомки качалась низкорослая горная елочка. И солнечный зайчик задорно играл с ее поникшими ветвями.

Димка фотографировал жука. Блестя бронзовой спиной, он неторопливо полз по пню.

– Привет, – рядом с ним шурша тяжелым платьем, опустилась незнакомая тетя.

– Здравствуйте, – вежливо ответил Димка, на всякий случай отодвигаясь. Он помнил, что мама и папа настрого запретили ему общаться с незнакомыми людьми. С другой стороны, вон же они. Разговаривают возле этих дурацких валунов. И совсем не обращают на него внимания. Наверное, опять ругаются.

– Ты меня боишься? – спросила женщина, не делая попытки придвинуться ближе.

– Вас? – Димка задумчиво посмотрел в синие глаза тетки. – Нет, вы не страшная, а какая-то несчастная. Что-то случилось?

– Да, – кивнула женщина.

– Я могу помочь? Хотите, я покажу вам фотографию жука? Он смешной.

– Ты спрашиваешь у меня, чего я хочу? – женщина удивленно рассмеялась.

Тихо, едва слышно. Но Димка понял, что она смеется. И обрадовался. Он не любил, когда люди грустят, а тем более ругаются.

– А чего хочешь ты? – спросила она его.

– Я хочу быть с мамой и папой, и чтобы они не разводились. Еще, чтобы по утрам можно было забираться к ним в постель. И папа бы смеялся. А мама бы вставала и готовила нам завтрак. Она вкусно готовит. Только ей некогда. У нее бизнес, – произнес Димка на одном дыхании и добавил. – И в школу меня няня водит. А раньше папа отвозил.

– Удивительное единодушие, – прошептала женщина и погладила мальчика по голове горячей рукой. – Вам здесь не место. Уходите, пока не поздно. Вон там за старой елью дорога. Понял?

– Да, – кивнул мальчик.

– Это подарок, – она показала на пенек. Там рядом с жуком лежал браслет из больших серых бусин. – Я не властна над людьми, но обстоятельства можно изменить.

– Прикольно, – Димка взял браслет. – Можно, я его маме подарю?

Но рядом уже никого не было. Димка вздохнул и засунул браслет в карман. Потом повернулся к родителям. Мама, почему-то оказавшаяся на краю поляны, со всех ног бежала к отцу.

– Куда ты исчез? Где Димка? – прокричала она.

– Где ты была? Я потерял его! – одновременно с ней крикнул папа.

– Да здесь я, – Димка встал и пошел к ним, ожидая получить нагоняй, за то, что его потеряли.

– Солнышко мое, – Кора обхватила сына и заплакала.

– Дорогие вы мои, – обнял их обоих Петр.

– Па, что у тебя с рубашкой? – удивленно произнес мальчик, глядя на лохмотья, висящие на отце.

– И правда, – Кора перестала плакать.

– Ерунда, – отмахнулся Петр, снимая рубашку и оставаясь в майке. – Когда вы потерялись, решил в следопыта поиграть. Но теперь все держимся вместе и возвращаемся на базу. Я с вас глаз не спущу, – он снова обнял жену и сына. – И никуда больше не отпущу, – добавил он, крепко прижимая их к себе.

1840 год

Казаки выехали из гостеприимного аула на рассвете.

– Не нравится мне это, – пробормотал Грицко, пришпоривая коня и оглядываясь через плечо.

Группа черкесов на вороных жеребцах неторопливо гарцевала метрах в ста за ними.

– Не суетись, – невозмутимо сказал Никола. – Они ведут себя мирно. Провожают.

– Как бы эти провожатые нам головы не посносили, – присоединился к Грицко писарь. – Ты посмотри, как братья Максимку в оборот взяли.

Никола глянул на черкесов, едущих по обе стороны от сына атамана. Исмаил, наклонившись, что-то горячо втолковывал парню. Никола встретился глазами с Грицко и кивнул. Казак еще раз пришпорил, не желающего идти быстро рыжего тяжеловеса, стараясь присоединиться к тройке. Подъезжая, он уловил обрывок разговора.

– Да пойми ты, не нападал я, – черкес ударил себя в грудь.

Его скакун нес хозяина рядом с лошадью Максима, слушаясь не столько поводьев, сколько сильных ног джигита. Максим хмыкнул что-то неразборчивое.