Черная вдова ищет мужа - Анастасия Маркова Страница 40

«Соберись, Элейн! Сейчас не время поддаваться эмоциям!» – отчитала саму себя, тихонько всхлипнула, вытерла влажный след на щеке и приступила к осмотру комнаты.

Покосившийся от старости шкаф был полон одежды. Однако если бы из него и исчезло несколько костюмов и пару рубашек, я бы об этом ни за что не узнала, ведь ни разу туда не заглядывала. Закрыв дверцы, перешла к резному комоду, трясущимися руками потянула за ручку ящика, и он нехотя, с противным скрипом, все же поддался мне.

Его содержимое сильно озадачило меня – там лежало огромное количество нотных записей. Ящик был буквально забит ими доверху. Задержав дыхание, я принялась аккуратно перебирать стопки пожелтевших от времени бумаг. Судя по пометкам, сделанным вверху листков корявым почерком Марка, нотные записи принадлежали ему. Но он не пользовался нотами! По крайней мере в моем присутствии супруг всегда наигрывал что-то по памяти. Или он сумел выучить эти произведения наизусть? Вот только когда?

Все остальные ящики оказались пустыми. Больше осматривать было особо нечего. Мне с трудом удалось подавить разочарованный вздох. Четверть часа поисков не дали никаких результатов. Я не обнаружила в этой спальне ничего, что давало бы подсказку о местонахождении Марка или указывало бы на то, что он остался жив. Ни единой зацепки. Однако подаренной ему папки для нот я тоже не нашла. Этот факт казался странным. Куда она могла запропаститься? Ноги у нее выросли, что ли? Или ей помогли исчезнуть?

И тогда я решила поискать ответы в другой комнате. Смежной. Стражников в коридоре не оказалось. Значит, у меня имелось в запасе не так много времени, как хотелось бы. Следовало поторопиться. Но я не смогла просто взять, нажать на бронзовую ручку и ворваться в запечатанные покои жены лэрда Маркуса Уэста. Отчего-то в душе зародилась уверенность, что увиденное там мне совсем не понравится. Возможно, поэтому я медлила, набиралась смелости.

Прошло десять секунд, пятнадцать… Больше нельзя было оттягивать момент истины. Сделав глубокий вдох, рывком распахнула дверь и вошла в комнату. Стоило ноге ступить на некогда розовый ковер, я ощутила, как пол под ногами стал зыбким, и оперлась ладонью о стену. Однако отвести взгляд от того, что вызвало такой испуг и вышибло подобно удару в живот весь воздух из легких, не сумела.

– Не может быть, – ошарашенно прошептала, едва немного пришла в себя.

Над камином, отделанным декоративной гипсовой лепниной, висела огромная в золоченой раме картина. Семейный портрет. В центре полотна сидела непередаваемо красивая молодая женщина. Ее рыжие волосы, скорее всего, от природы вьющиеся крупными локонами, непослушно выбивались из сложной прически и обрамляли изящный овал лица с высокими скулами и маленьким, чуть вздернутым носиком.

Она походила на эталон элегантности и совершенства. Эти качества чувствовались во всем: в сложенных на коленях руках, в прямом взгляде, который завораживал, покорял своей живостью и добротой, в наклоне головы. Я не видела издалека, какого цвета у нее глаза, но отчего-то думалось, что зеленые, как первая молодая листва. Именно такого оттенка было на ней роскошное платье.

Рядом с женщиной стоял мальчик лет семи с такими же рыжими кудрями. Вот только в остальном он являлся точной копией мужчины, расположившегося по правую сторону от супруги. Одной рукой он опирался о так хорошо знакомую мне трость, тем временем как другая лежала поверх хрупкого женского плеча.

Не знаю, сколько прошло времени, прежде чем я осмелилась подойти к картине в намерении получше рассмотреть мужчину. Каждый шаг давался тяжело. Ноги словно налились свинцом и не желали переставляться. В голове поселилась нелепая мысль, и она не желала оттуда искореняться.

Я не хотела верить собственным глазам, но мужчина был очень похож на Марка. Те же темно-каштановые волосы, угловатые черты лица, широкие черные брови… Но разве такое возможно? Судя по потрескавшимся краскам, этому полотну было лет двести, если не больше. Нет! Не может быть! Это не он!

Да и если присмотреться получше, можно заметить существенные различия между моим мужем и изображенным на холсте мужчиной. Этот был более крупным, нежели Марк. А главное, его лицо светилось от счастья. Темно-карие глаза лучились теплотой, а на губах застыла запечатленная художником искренняя улыбка.

На руках обоих супругов я заметила обручальные кольца. Значит, они не просто связали судьбы брачным договором, как мы, но и принесли друг другу клятвы любви и верности. Укол глупой ревности неприятно кольнул в сердце. Мне с трудом удалось отвести взгляд от картины и начать осматриваться здесь.

Кровать была расстелена, но не примята, край одеяла отброшен, на тумбочке лежала раскрытая книга, на стуле небрежно лежал халат. Все выглядело так, будто хозяйка этих покоев приготовилась ко сну, но в постель не успела лечь. Казалось, она вышла куда-то совсем недавно, вот-вот вернется, застанет меня врасплох и грозно спросит: «Кто ты и что делаешь в моем доме?!»

Невольно вздрогнув от этой мысли, в последний раз обвела комнату внимательным взглядом и собиралась уже уходить, как дверь распахнулась и в помещение влетел бледный Джерард. Судя по взлохмаченным волосам и застегнутой через пуговицу ливрее, собирался он впопыхах. Донесли все-таки верзилы!

– Нира Элейн, что вы творите?! – завопил привычно сдержанный дворецкий. – Вам запрещено здесь находиться. Если немедленно не покинете эти покои, я буду вынужден донести на вас лэрду Энсли.

– Можете прямо сейчас брать экипаж и отправляться к нему с ночным визитом. Думаю, вам это зачтется, – сухо бросила в ответ.

– Вы лишитесь наследства! – изумленно воскликнул он, желая вразумить меня.

– Вас не должно это волновать. Придется – отвечу по всей строгости. Лучше скажите, Джерард, накануне гибели лэрда Уэста вывозили ли из особняка какие-нибудь его вещи?

– О чем вы, нира Элейн? – растерянно спросил дворецкий, с которого внезапно сошла вся спесь. – Какие еще вещи?

– Без понятия, – пожала я плечами. – Может, сундуки с одеждой.

– Нет, – задумчиво протянул он, покачивая головой. – По крайней мере мне таких распоряжений не поступало и ничего подобного я не замечал.

– Что ж… Это ничего не меняет. У него полно денег, чтобы купить все самое необходимое, – сорвалась с языка мысль, и глаза дворецкого округлились.

– У кого? – спросил он после затянувшейся паузы.

– Неважно, – махнула я рукой, не желая вдаваться в подробности. Иначе меня точно сочтут полоумной и упекут в учреждение для душевнобольных. – Джерард, вы говорили, что лицо лэрда Уэста сильно обожжено, так?

– Да, – с заминкой кивнул дворецкий.

– И по внешности узнать его не представлялось возможным, я правильно поняла? – продолжила я докапываться до правды.

– Все верно.

– Тогда с чего вы взяли, что это ваш хозяин?

– Так это… – опешил мужчина от услышанного. – Костюм и обувь были его, да и волосы темные, стрижка та же.