Кровавый рассвет - Дмитрий Казаков Страница 4

Саттия заколебалась. Сельтаро глядели без дружелюбия, и хотя мечи их оставались в ножнах, было ясно, что отдай Вилоэн тар-Готиан приказ атаковать, схватка закончится в считаные мгновения.

– И он нашел нас, – медленно проговорила девушка. – Точнее – Бенеша. А сам оказался без сознания. И что ты хочешь делать дальше?

– Оставаться тут смысла нет. Поэтому мы заберем их, – сотник указал на лежавших, – вас, вернемся на корабль и отплывем обратно в Ла-Себилу. Или вы хотите остаться тут?

– Нет! – завопил гном. – Мы Бенеша не оставим!

– Отправимся с вами, – кивнула Саттия.

Им дали некоторое время на сборы. Затем последовало несколько отрывистых команд на эльфийском языке. Бенеша и посланца Великого Древа аккуратно подняли и понесли, остальные зашагали следом.

Пока шли, Вилоэн тар-Готиан делился последними новостями о войне в Мероэ.

– Путь от берегов Жаркого океана долог и труден, поэтому до нас доходят только слухи, – говорил он, – но, судя по ним, дела обстоят не лучшим образом. Крепости гномов, что в Серых горах, держатся, и это мешает нагхам. Владения герцогов тар-Пеллан и тар-Рилг разорены, враг появился на юге, у пределов Гормандии, так что людям пришлось тоже вступить в войну…

– И не пойму я, чем берут эти слизепузые? – Гундихар пожал широкими плечами. – Вот, помню, дрались мы с ними. Ну, ящеры здоровые… Ну, магия… Ну, много их… Но ведь ничего особенного, укуси меня скальная крыса!

– Вы сражались с ними? Когда? – удивился сотник.

– В битве у Ла-Малады. Три месяца назад, – не очень охотно ответила Саттия, про себя кляня гнома за язык, по длине сравнимый с бородой.

Сейчас последуют вопросы о том, как они оказались в войске эльфов и – самое главное – как они его покинули.

Но Гундихар то ли заметил красноречиво сердитый взгляд девушки, то ли сам догадался о собственной оплошности. По крайней мере, он попытался увести разговор от опасной темы:

– А что слышно про дела на севере? И в Архипелаге?

– Э… ну… – Вилоэн тар-Готиан мгновение помялся. – С севера мы не получаем известий, но Харугот из Лексгольма, судя по всему, не оставил попыток захватить Терсалим. Если это ему удастся, то в руках консула окажутся земли сразу двух империй и он станет одним из могущественнейших правителей Алиона… Болтают что-то о нашествии йотунов, о новых тиренах на склонах Опорных гор, но в это я не верю. А в Архипелаге тоже война, кто-то из гоблинских князей решил объединить все острова под своей властью и почти добился успеха…

– Азевр рычит, пускает слюни, а колокол Адерга звонит, не переставая, – сказал Гундихар. – С одной стороны, ничего хорошего, а с другой – только в такие времена обычный родан может добиться многого…

Сотник покосился на него, но ничего не сказал.

Они миновали пустой, наполовину разрушенный город и вышли к причалам. Эльфийский корабль открылся во всей красе, со смолеными бортами, покрытыми резьбой, и фигурой Сифорны на носу – непостоянной и неистовой хозяйки морей. Богиня улыбалась, руки ее были вскинуты, а изящный торс покрывала рыбья чешуя.

– Прошу вас на борт «Доблести предков», – сказал Вилоэн тар-Готиан, делая изящный жест.

Широкие сходни заскрипели под ногами эльфов, несших Бенеша и посланца Великого Древа. Саттия двинулась следом, глянула вниз, где у борта плескала вода. Гундихар закряхтел, должно быть, вспоминая предыдущее плавание, закончившееся около Теноса.

Они оказались на палубе, просторной, словно городская площадь.

Башнями поднимались носовая и кормовая надстройки, на каждую вело по две лестницы. Четыре мачты несли на себе такое множество парусов, что ткани хватило бы для того, чтобы сшить штаны для бога. Тянулись многочисленные веревки и канаты, блестели смоленые доски.

И всюду, где только можно, на фальшбортах, на перилах, на люках, виднелась искусная резьба. Сельтаро украшали свои корабли даже в ущерб мореходным качествам, и отучить их от этой привычки не могло ничто.

– Ларгуэн лас амаррас! Партимос! [2]– крикнул сотник, ступивший на борт последним, и всё на судне пришло в движение.

Нет, эльфы не бегали и не орали, как матросы с того же «Дракона», все делалось молча и с достоинством. Но не успела Саттия и глазом моргнуть, как сходни оказались убраны, загрохотала якорная цепь. «Доблесть предков» содрогнулась всем корпусом и медленно двинулась прочь от берега.

С шелестом упали белые паруса со скалящимся алым львом.

– Проводить вас в каюту для гостей или желаете посмотреть на отплытие? – спросил тар-Готиан.

– Посмотрим, – сказала Саттия. – Кстати, мы до сих пор не назвали наших имен…

Этого момента она ждала и боялась. Как отреагируют сельтаро на то, что она не просто из младших эльфов, а еще из Ланийской марки, чьи обитатели веками жили меж людей и не могли сохранить кровь в чистоте?

– Рад буду познакомиться. – Сотник улыбнулся столь торжественно, словно перед ним была по меньшей мере герцогиня.

Услышав имена девушки и гнома, он лишь кивнул и проговорил:

– Будьте моими гостями, Саттия тар-Ролан и Гундихар фа-Горин. На время я вас оставлю, но позже мы обязательно побеседуем…

Он отошел. Гном хмыкнул в бороду, а Саттия облегченно вздохнула и откинула со лба выбившуюся из прически прядь. Пока все прошло нормально, но кто ведает, что будет дальше?

Они стояли у борта и смотрели, как медленно и величественно, словно танцующий кит, разворачивается эльфийский корабль. Скрипел такелаж, покачивались мачты, бурлила вода под килем.

А потом «Доблесть предков» вышла из бухты Харида и поймала ветер. Паруса надулись, и Тенос начал удаляться. Сначала он превратился в зеленую кляксу, затем в пятнышко на горизонте. И только когда исчез совсем, Саттия наконец поверила, что вырвалась с этого проклятого острова…

Судно шло на юго-восток, и шумели у бортов волны.

Харугот из Лексгольма натянул поводья, останавливая коня.

– Клянусь Великой Бездной, все это уже было, – сказал он. – Осталось лишь повторить то, что мы совершили в прошлом году.

Свита, вслед за консулом Золотого государства поднявшаяся на круглую вершину холма, промолчала. Никто не осмелился сказать, что войска устали, что их несколько меньше, чем было тогда, и что во время битвы при Обманной речке у Серебряной империи не имелось союзников в виде орков Великой степи.

Все это Харугот знал сам и все равно собирался победить снова.

В этот раз войска сошлись чуть севернее, чем в прошлый, на древнем тракте, соединяющем столицы двух империй.

– Ари Форн, как ты оценишь их позицию? – спросил консул.

– Они хорошо укрепились, – осторожно проговорил седой командир большого полка, едва не казненный за неудачу при осаде Терсалима. – Я бы не рискнул атаковать их до тех пор, пока не подойдут тердумейцы.