Последний ученик магистра - Сергей Корж Страница 4

Цена на услуги священника была установлена столетия назад и с тех пор не менялась – два медяка. Нищета начиналась тогда, когда в кармане не оставалось и двух пятаков священнику на отпевание.

В королевствах существовали гильдии. Ремесленников, по интересам, купцов по состоянию, магов по наличию Искры. Каждый одаренный обязан был принести клятву стихиями гильдии и королю. Приставка «ван» в имени говорила о наследном дворянстве, «тан» говорила, что человек простолюдин, но окончивший университет. Даже король носил титул «ван», но, как говорится, он был всего лишь первым из дворян, и не более.

Священниками, посвященными Праматери, были исключительно женщины, Земле, естественно, мужчины, и те и другие имели право на семью и, как правило, были многодетны. Доходы с ритуалов делились пополам, половина уходила в казну, половина оставалась священникам. Из этой половины половина шла на нужды деревни, а именно устройство трех праздников: весной, после сева, праздника Праматери, осенью, после сбора урожая – Праотца-Земли, и дня рождения короля. Как ни странно, но короли рождались только зимой.

Церковь была в каждой деревне одна, в городе – в каждом квартале. Вид церкви, внутреннее убранство, одежда священника – все было строго регламентировано и подчинялось линии «Строгая аскеза». Во всем. В пище, одежде, удобствах. У священников был свой университет, учиться в котором мог каждый, будь он дворянин или простолюдин. По окончании семилетней учебы послушник направлялся на семилетнюю практику в сельские церкви, по окончании практики одни восполняли естественную убыль священников, другие строили новую церковь. По закону любое поселение начинается с церкви. Сначала строится храм, потом вокруг него, по единому для всех поселений проекту, селятся крестьяне, ремесленники, отставные воины.

Что-то дернуло лодку, я закрыл энциклопедию, глянул на карту – я был единственный человек на двадцать верст, так я примерно определил радиус действия «радара». Леска! Она-то и послужила причиной рывка, ну не она, а рыба, решившая полакомиться наживкой. Представляю ее ощущения: заглотала сверкающую безобидную рыбешку, а та вдруг стала рвать ей внутренности. Метрах в десяти из воды выпрыгнула большая рыбина, дергаясь на крючке и пытаясь, видимо, выплюнуть сумасшедшую рыбешку. После получасовой борьбы рыба сдалась и обреченно позволила себя вытащить в лодку.

Наш судак, а на языке королевства – чорон. Кстати о языке, его знание я получил в момент, когда заклинание «последний помощник» оценило мои параметры и признало достойным звания Последнего Ученика. Амулет, брошенный магом сквозь время и пространство, выбрал меня из сотен проезжающих той дорогой, активировал переброс, вот тогда-то я и получил знания местного языка и еще пары наречий, которыми обладал на тот момент сам магистр. Как получилось с моторикой лицевых мышц, не знаю. Вроде и на Земле нас не сильно выворачивало, когда мы говорили по-английски. Итак, чорон.

– А давай-ка, друг чорон, мы попробуем тебя на вкус, – пробормотал я вслух.

Приглядев пологий песчаный берег с редким кустарником, я направил лодку в маленькую бухточку. Освободив и смотав снасть, почистил рыбу, нарезал кусками, черпанул воды котлом из реки и поставил на костер. Долго ли вариться рыбе? Соль, лист какой-то травы, по запаху очень похожей на лаврушку, горсть пшена, и вуаля – садитесь жрать, пожалуйста.

Поел, остатки кулеша положил в лодку, накрыв котел листом какого-то лопуха. Плыть дальше сегодня я не собирался, торопиться пока было некуда, знаний для спокойного вхождения в общество недостаточно. Поэтому «учиться, учиться и еще раз учиться». В два приема вытащил лодку на берег и с помощью небольшого бревна, найденного тут же на берегу, придал ей горизонтальное положение, натянул тент из плотной ткани, нашедшейся во втором мешке, завалился на лежак и открыл энциклопедию. Странным образом, но раз прочитанное накрепко запоминалось.

Продолжаю изучать раздел «Обществоведение».

Обращение дворянина к простолюдину – «ты», дворянина к дворянину – «ван», к даме – «вана», к девушке-дворянке – «ванесса», к священнику любого ранга – «брат» или «сестра». Причем так к ним обращался и простолюдин, и дворянин. Никаких величеств, высочеств, сиятельств. К королю – «мой король», к герцогам, графам и баронам, соответственно, по титулу – «герцог», «граф», «барон». Простолюдин к дворянам обращался «ваша милость», и никак иначе. Каждый ребенок в возрасте семи месяцев, независимо от высоты положения и состояния родителей, посвящался Праматери, о чем оставлялась соответствующая запись в храмовой книге города или деревни, в которой родился ребенок.

– Оппа! А ведь это проблема для легализации! – вынырнул я из состояния полусна «обучалки» в реальное осознание. – Придется решать эту проблему в ближайшее время. Рэй ван Орж как-никак наследный дворянин, и хотя королевство большое и дворян разной степени богатства и родства как собак нерезаных, по закону подлости всегда найдется тот, кто знал твоих родственников, но не видел среди них тебя. Кстати, «Орж» в титуле обозначал герцогство. Герцогство Орж. Дословно: Рэй – фамилия, ван – дворянин, из Оржа. Как д’Артаньян из Гаскони. На протяжении всей книги ни разу вы не встретите имени шалопая, удравшего из глухомани в столицу.

Быстренько глянул на карту королевства в поисках герцогства Орж. Зажатая с трех сторон горами территория, равная по площади Италии, три реки, пара озер и горы, напичканные всевозможными полезными ископаемыми. Если бы не эпидемия, странно поразившая герцогство трижды за столетие, оно бы было самым богатым из пяти.

Три раза ха и два раза ха-ха. От столицы королевства до герцогства – как до Киева раком. Мало того, в герцогстве вымерло две трети населения, некоторые дворянские семьи вымерли под корень. Кстати, как и гасконцы на Земле, дворяне из Оржа были необыкновенно честолюбивы и драчливы. Маги среди них попадались довольно редко, но вот военные всех рангов – сплошь и рядом. Острый ум, острый язык и острый клинок – это было самой верной характеристикой для дворянина из герцогства Орж.

Та-ак, а что нам скажет энциклопедия о фамилии Рэй? Баронство. В медвежьем углу герцогства Орж. Прэлестно. Пусть скачут проверяют. Три тысячи чертей! Нет, здесь говорят «три тысячи хрогов!» (хрог – противная вонючая крыса).

Праматерь! Так я еще и дуэлянт по натуре? Да мне проще самому зарезаться! Все мои познания о поединках на шпагах базировались на двух сериях «Трех мушкетеров» с Боярским в главной роли, на песне «Вжик, вжик, уноси готовенького» в исполнении Миронова и обширной практике оказания первой медицинской помощи пострадавшим в бытовых драках от колото-резаных ран. Все! Ну-ка, глянем, что по этому поводу нам говорит киножурнал «Хочу все знать». Открываю «обучалку», ищу «фехтование». Есть! Только тут оно называется «искусство владения оружием». Читаем. Ага, пять герцогств, пять школ. Естественно, очень сильная конкуренция, практически вражда. Но в спорах, как говорится, рождается истина, а в споре шпаг рождается непревзойденный стиль убивать себе подобных. Король, конечно, как мог, запрещал дуэли (вы, наверное, помните Людовика XIV, сыгранного Табаковым: «Все! На сегодня больше никаких дуэлей, господа! Я вам приказываю! Хватит дуэлей!») Единственное, чего он смог достичь, так это введения в моду «милосердной дуэли». Считалось высшим шиком нанести десяток, а то и два десятка царапин и порезов, пока противник не упадет от потери крови. Победителей таких дуэлей воспевали в балладах, проигравшим посвящали эпиграммы или в худшем случае эпитафии.