Кровь королей - Сурен Цормудян Страница 4

– Да, Роберт, – отозвался Мясник и вмиг оказался на земле.

– Садись в телегу. Покойник и Болтун – с тобой. На всякий случай. Отдашь подводу, кобылу и вот… – Он протянул горсть медяков и один сильверин. – И напомни Барнсу уговор: телегу сегодня же на дрова. А кобылу с рассветом – на Южный рынок. Да пусть не особо торгуется.

– Все сделаем, – кивнул Джон.

Вскоре телега укатила, а прочие разбойники остались ждать возвращения Олвина Тоота.

* * *

Все произошло быстро, как вспышка молнии. Дни подготовки не прошли даром. Вестник и два латника валялись бездыханными. Клир-хранитель, не успев и вскрикнуть, оказался на полу, его рот сжимала ладонь Болтуна. Потом перемена одежды, без лишних слов и проволочек. Клир превратился в пленного Олвина, а на Олвине оказалось темно-серое облачение.

Выпустив разбойников с пленником, Тоот запер дверь изнутри. Когда-то он сам был вестником и хорошо знал порядок: в покой клира-хранителя никто без вызова не входит. Конечно, за те восемнадцать лет, что Олвин провел на Мамонтовом острове, многое поменялось. В цитаделях появились наемные латники, а некоторые цитадели орденский престол продал. Но Олвин надеялся, что это старое правило действует и поныне.

Тоот печально посмотрел на убитого им вестника, что лежал в луже крови, продолжавшей медленно истекать из разрезанной шеи. Как могло случиться, что вестник убивает вестника? Конечно, этих бедолаг латников тоже жаль, но вестник… Это ведь братство. И Олвин вестник. А значит, этот мертвец, имени которого он не знал и лица которого никогда ранее не видел, брат ему. Павший от его руки…

Хотя он же убил и самого́ великого магистра Зеленого ордена. А что оставалось? Бежав из многолетнего рабства на Острове Колдунов, Олвин немедленно явился к великому магистру с тревожной вестью: колдуны вырастили двойника короля Хлодвига Эверрета Четвертого, правителя Гринвельда. Олвин знал это наверняка. Знал он также, что корабль с демоном-двойником, как только течение в океане Предела сменило направление, взял курс на северо-восток. Ясно было, что демона переправляют в Гринвельд. Для чего? Догадаться нетрудно. Настоящего короля хотят подменить порождением злейших врагов королевства. Тому было подтверждение: случайно Олвин узнал, что через леса королевства движется отряд молчаливых мангусов. Тоже детища колдунов. И стоило лишь Олвину Тооту, верному клятве вестника, выложить все это великому магистру, Созомену Вульдегорну, тот сразу попытался Олвина отравить, за что и расстался с жизнью. Вульдегорн все знал. И о демоне, и о замысле колдунов.

Да, великий орден вестников уже не тот. Раньше в страшном сне не могло присниться, чтобы Зеленый орден оказался замешан не просто в кознях против короля, но и в сговоре с иноземным врагом. А значит, нельзя обойтись без братоубийства. Нельзя, покуда не будет удален жуткий нарыв, поразивший крепкий некогда организм братства.

За окном сумерки быстро поглощали все вокруг. Олвин достал из крохотного мешочка на поясе золы и измазал лицо. Сумерки, пока еще не зажглись всюду факелы, лучшее время, чтобы выбраться в окно и, оставаясь незамеченным, взобраться по стене наверх. В тайную комнату башни, святая святых каждой цитадели ордена. А потом так же незаметно покинуть это место. Медлить было нельзя: пусть своевольно являться к хранителю не положено, но на ужине заметят отсутствие Деранса Ментана, его сенешаль все же постучится в дверь. И когда никто не ответит… станет худо…

* * *

Глубоко за полночь. Холодно. Лунный свет – не солнечный, не согревает. Крошка Четт что-то затих там, на дереве. Не уснул бы. А, нет. Вот он снова щелкнул языком, как и велел ему Роберт: внизу должны знать, что дозорный не спит. Да и не сможет Четт заснуть. Свалится непременно. Сон у него беспокойный. Не то что у его братца Джона Мясника. Он, словно кот, уснет и на жердочке, хоть и дороден не в пример этому рыжему цыпленку Четту.

– Заждались? – Тихий, уверенный голос прямо у левого уха.

Роберт вздрогнул и, обернувшись, резко поднял свое оружие.

– Проклятье, – прошептал он, уставившись на едва различимое в лунном свете перемазанное сажей лицо. – Как ты здесь очутился? Кругом листва лежит, а ты без звука…

– Ветер чуешь? – улыбнулся Олвин. – Когда сильный порыв ворошит листву, иди. Только шагай не ровно, как звонарь в колокол бьет. Шаг – досчитай до одного, еще шаг – до трех, еще шаг – до двух…

– А за каким бесом ко мне так подкрадываться?

– Так издали не разглядеть, что это сам лесной король. Корону ты не носишь. Капюшон вместо нее, – продолжал улыбаться опаснейший преступник королевства, за голову которого была обещана неслыханная награда.

– Нашел, что искал? – спросил Роберт.

– И даже более того. Только не разобрался, что это. Наш пленник, надеюсь, мне в этом поможет. Он, к слову, жив еще?

– В убежище уводили живым. А денег добыл?

– Ну, до сокровищницы не добрался. Не до того было. Но горсть пегасов и один лик принес. Да и не ради денег жизнями рискуем…

– У каждого свой интерес.

– Согласен. Шагов триста назад я слышал далекий лай и крики. Тревога в цитадели. Собак по следу небось пустили уже. Листва пожухлая их замедлит, но не сильно.

– Ты что же, шаги свои считаешь?

– Уже нет, Робб. С годами начинаешь чувствовать число шагов, как чуешь холод или пекло, зловоние или благоухание. Я как-никак боевой вестник Зеленого ордена.