Сокрытые в веках - Ирина Лазарева Страница 4

Ноябрьским ранним утром в парижской квартире Рене Мартена раздался звонок.

Рене протянул руку к телефону, но трубка оказалась лежащей далеко на журнальном столике. Кляня себя за беспорядок, Рене вынужден был встать, высвободив другую руку из-под головы спящей Мари.

– Слушаю, – сонным голосом произнес Рене, глядя на фотографию в рамке, где была заснята Мари с золотой обезьяной на коленях. Руки девушки утопали в блестящей красно-коричневой шерсти ее подопечного, мантией спадавшей с плеч. Своими круглыми как вишня, темными глазами на голубой, симпатичной мордочке со вздернутым носом, он недоуменно таращился в объектив.

– Дружище, – услышал Рене голос Жана Дюфо, давнишнего своего приятеля и бывшего однокурсника. – Извини, что разбудил. У меня к тебе срочное дело. Если позволишь, я заскочу через полчасика.

Нельзя сказать, чтобы Рене с Жаном связывала дружба, но как-то так получалось, что они периодически встречались. Инициатива всегда исходила от Жана – ему вечно что-то было нужно от Рене: то консультация, то помощь в написании статьи, то он просил осмотреть больное животное, потому что знал – лучше Рене никто не поставит диагноз. Когда-то они учились на одном факультете, оба стали зоологами, но Рене намного превосходил Жана как специалист. В свои тридцать лет он был уже известным и уважаемым ученым в кругах натуралистов. Он организовал несколько экспедиций по изучению диких животных в Южную Америку, Африку, Таиланд, на острова Кука, снял с десяток научно-популярных фильмов и написал много интересных статей. Он был одним из ярых защитников дикой природы. Благодаря усилиям его и других ученых, несколько территорий были объявлены заповедными.

Рене не знал, чем, в частности, занимается Жан; тот то появлялся, то исчезал из поля зрения. Говорил, что был в экспедиции, но Рене никогда не видел каких-либо привезенных им видео– или фотоматериалов. Жан как-то очень ловко умел уходить от конкретных разговоров, пользуясь тем, что Рене, как любой увлеченный своим делом человек, был забывчив и не уделял внимания мелочам.

Жан пришел через двадцать минут. Пройдя с Рене в кабинет и усевшись в кресло, он сразу же приступил к делу:

– Наш коллега из Манилы прислал мне фотографию животного, найденного в лусонских горах. Признаться, я в затруднении. Взгляни, пожалуйста, сам.

Рене взял фотографию и удивленно вскрикнул. Одного взгляда было достаточно, чтобы понять – в руках у него снимок совершенно неизвестного животного. Его можно было принять за игуану, если бы не высокая шея с изящно посаженной головой и непонятно откуда взявшиеся маленькие уши, да и тело было длиннее, и краски ярче, чем у игуаны.

– Каких он размеров? Ты что-нибудь узнал? – возбужденно спрашивал Рене. В нем мгновенно проснулся азарт ученого, оказавшегося на пороге открытия.

– Мне сказали, что величиной он с небольшую собаку.

– Я надеюсь, они запомнили место, где его нашли? – забеспокоился Рене.

– Видишь ли, – замялся Жан, – его нашли невежественные крестьяне, держали у себя дома, потом сообщили в Манилу. Мой друг приехал туда немедленно и просит ему помочь. Кажется, животное заболело, и никто не знает, как и чем его лечить.

– Мы сейчас же вылетаем на Филиппины, – объявил Рене и бросился собирать вещи.

Он сообщил Мари куда едет, но о причинах поездки решил пока не говорить – все это могло оказаться очередной фальсификацией.

Мари привыкла к его неожиданным отъездам, к тому же сама была опытным ученым-натуралистом и собиралась через два дня ехать в Китай, в провинцию Сычуань, изучать золотых обезьян. Это был ее конек – она буквально жить не могла без этих очаровательных приматов.

Жана очень обрадовало решение Рене.

– Я знал, что ты не откажешь, дружище, – сказал он.

Прибыв в Манилу, они сразу пересели на вертолет и отправились на север острова в небольшой горный городок. Несмотря на то, что все здесь носило отпечаток бедности, город произвел на Рене приятное впечатление своим особым колоритом. Каждый домик выглядывал из зарослей высоких тропических деревьев. По узким улицам, мимо кустарных лавок и магазинчиков, ездили размалеванные яркими красками допотопные джипы, часто дополненные деталями от других автомобилей. Казалось, водители соревнуются в том, кто ярче раскрасит свою машину, навесит на нее больше побрякушек и даже приделает фигурки на капот.

Именно на таком джипе Рене и Жан подъехали к небольшому домику, обнесенному бамбуковой изгородью. Рене удивило, как сразу и уверенно нашел Жан нужный адрес, словно бывал здесь неоднократно. Жан постучал в дверь, которую открыли не сразу.