За гранью игры - Валентин Никора Страница 4

Doc001

Их было двое. Они стояли ко мне спиной и тихо переговаривались. Униформа у них была странная: какой-то легкий металл, вроде пластика. По крайней мере это точно была не ткань. Я даже немного позавидовал этим парням. В руках обоих были опущенные бластеры. Впрочем, я впервые видел такое странное оружие, чем-то напоминающее самодельный обрез с дулом автомата и с двумя рожками по бокам, предназначенными, видимо, для патронов. Наивный, как я заблуждался! Просто счастье, что в эти мгновения я ничего не знал об этом оружии и был беспечен.

Нет, я не попросил у охранников закурить. Я ведь даже не знал, поймут ли они меня и курят ли здесь вообще. Я напал. Холодно, расчетливо, как учил старик Ким, бежавший много лет назад из Кореи, да так и оставшийся у нас, в России, навечно.

Я почувствовал, что тело мое стало стальной пружиною. Мгновение, и перед глазами возник образ Красного Дракона. Настоящего, дышащего серой и огнем. Я ведь пять лет учился правильно представлять это чудовище и теперь не боялся, а даже любил плавную кошачью грацию этого мифического зверя. Мой личный дракон сильно отличался от китайских и геральдических. Я представлял себе именно живое существо, с крыльями, которые могут поднять огромное тело в воздух, с лапами, которыми ходят: со всей детальной анатомией живого существа. Я даже знал, откуда и почему в желудке дракона вырабатывается ядовитая струя газа, которая самовозгорается при выдохе, если дракон рассержен или вынужден защищаться... Впрочем, драконы извергали пламя и при чувстве страха. И паранойя, бывало, косила их иногда, но лишь потому, что у них был разум более гибкий, чем человеческий, более жесткий, но в то же время более любвеобильный. Этому восприятию мифических зверюг меня тоже Ким научил.

Кажется, я даже зашипел, потому что один из охранников почему-то обернулся. Мгновения превратились в вязкую кашу. Я знал, что от моей скорости и точности зависит, кто выйдет из этой схватки живым. Я увидел глаза врага: голубые, холодные, как лед.

Я уже занес хвост для удара. Конечно, это была моя нога. Но я тогда об этом не думал. Ким говорил, что нужно слиться с драконом на уровне сознания, и мышцы сами сделают свою работу. Так оно и было. Я видел мир глазами дракона, я чувствовал и действовал совершенно не по-человечески.

В округлившихся глазах охранника метнулся ужас. Он даже не попытался воспользоваться бластером. Удар моим шипастым хвостом сломал человека пополам. А из пасти в то же мгновение вырвался огонь. Второй противник умер на развороте три четверти. Он уже испугался и стрелял, но меня перед своей гибелью так и не увидел. Странно, что я не слышал грохота. Только заметил метнувшийся по стене луч. Все было кончено.

Еще несколько минут я тревожно сопел, чувствуя ноздрями свой специфический драконий запах. А потом перед глазами поплыла легкая поволока. Раньше такого со мной не случалось. Но раньше мне и убивать не приходилось. Никогда.

Я прислонился к стене и осмотрел поле битвы. Впечатляющее зрелище. Вот это да! Я не верил своим глазам. Один человек был разорван пополам и лежал в луже крови, а второй походил на запеченную тушу. Что же это такое? Я хотел только оставить этих бедолаг без сознания и пройти. А получилось так глупо. И так страшно. Чем же это я их так? Неужто, правда, слился сознанием с драконом? Я облизал пересохшие губы.

Как бы там ни было, нужно было торопиться. Судьба забросила меня, черт знает куда. Я никогда раньше не видел такой униформы и бластеров. Может быть, это вовсе и не люди?

Я покосился на оплавленную стену, на ту, по которой секундою раньше метнулся луч бластера. Бог мой! Даже огнеметы не прожигают сталь толщиной в десять сантиметров! Представляю, что было бы со мной, если б «закопченный» успел меня задеть! И зачем здесь нужны стальные стены? Где я? В большом сейфе?!

Я вытер со лба холодный пот, прихватил оба бластера: один из них повесил за спину, как автомат Калашникова, второй осмотрел, нашел рукоять, клавиатуру, маленький жидкокристаллический экран, в котором отражалась вся комната, и красную кнопку, видимо, заменяющую спусковой крючок. Какая-то смесь цифрового фотоаппарата и пистолета. Я навел прицел на разорванного стражника. На мониторе вспыхнули слова: «Противник убит». Ах, вот в чем дело! У них было преимущество. Вот почему первый обернулся, а второй сразу начал стрелять: все отражалось на мониторах! И мое счастье, что первый страж не увидел угрозы в безоружном человеке. Только вот как они меня увидели на этих мониторах, если их бластеры были опущены? Видимо, и в одежде были какие-то датчики.

Стоп! Монитор писал по-русски! Вот это вляпался! Похоже, занесло на секретный объект, и я только что своими руками убил новобранцев. Впрочем, тот, который не обгорел, выглядел лет на тридцать с гаком. Слабое утешение, но все же это были офицеры, а не юнцы.

Из комнаты вели две двери. Я появился как раз между одной из этих дверей и охраной. На счастье, позади людей. Стало быть, в эти двери и входить безопаснее, но они и важнее – секретнее. Я колебался. Все равно придется прорываться сквозь патрули. А комбинезон из легкого металла мне не достался: оба оказались окончательно испорченными. Я знал, что если не загляну сначала в эту дверь, которую охраняли, то потом умру от любопытства.