Нам не узнать друг друга сразу - Алена Медведева Страница 4

Ольга

Утро моего первого дня на «Эндорре» началось очень нетривиально. И, что досаднее всего, очень рано. Около пяти утра меня разбудил сигнал вызова от двери каюты. Ошалело покосившись на часовое табло, поняла, что сейчас без четверти пять по космическому времени. Если учесть, что вчера от переживаний я поздно заснула, то оставшиеся два часа до нормированного пробуждения хотелось бы доспать. Но повторные звуковые сигналы сообщили мне о настойчивом стремлении посетителя лицезреть меня именно сейчас, поэтому пришлось вставать и прямо в казенной пижаме плестись к двери. Предусмотрительно для начала включила на дверном табло опцию окна и, когда часть стены сделалась для меня прозрачной, с настороженным интересом уставилась на стоявшего за дверью тарна. И зачем я ему? Активировав звуковую связь, прямо спросила:

– Что вам надо?

– Поговорить с вами. Не бойтесь, я – ваш предшественник, прогнозист прошлогодней переброски. Я не причиню вам вреда, но хочу кое-что обсудить.

Прислушавшись к своему внутреннему голосу, поняла, что он молчит. Или досыпает, в отличие от меня, или от этого тарна мне ничего не грозит.

– Подождите, – решившись, отошла от двери и натянула халат, с трудом спросонок попав в рукава.

Открыв дверь и пропуская незнакомца внутрь, внимательно его осмотрела. Тарн как тарн, явно немолод, лицо сосредоточенное, а каждое движение расчетливо выверено. Эта раса относилась к небелковым формам жизни, обладая изначально отличной от нас анатомией, морфологией и иным геномом, а также способностью трансформировать тело по желанию. Могли растечься лужей у твоих ног, а могли превратиться в твое подобие.

– Итак? – Я вопросительно уставилась на разглядывающего меня мужчину.

– Действительно, землянка, – разочарованно протянул он, заставив меня ощетиниться от обиды.

– Ну, раз вы лично в этом убедились, уходите! Я с удовольствием еще посплю, – прошипела я.

– Просто жалко вас, поэтому решил сообщить то, что в свое время никто не сказал мне, – примирительно объяснил он. – И лучше бы вам послушаться дельного совета.

Я заинтересованно уставилась на него.

– По правилам, после переброски у вас есть неделя на то, чтобы написать в Кадровый Центр отказ от указанного места трудоустройства. Сделайте это, не теряя времени, – очень серьезно посоветовал он.

Опешив от такого предложения, я прошептала:

– Но меня тогда лишат лицензии, и придется позже заново пересдавать аттестацию на профессию…

– Пересдадите! Поверьте, это лучше, чем остаться здесь.

Для кого-то – возможно, но при моих обстоятельствах… Потеря лицензии означала необходимость возвращения на родную планету и ожидающий там самый жуткий конец… В общем, лучше уж я тут тихо сгину от чего угодно, чем вернусь на Землю.

– А что, здесь так сложно? – озвучила свое недоумение.

– Тут не просто сложно. Вы хоть сознаете, куда попали? Это вам не прогнозирование показателей нового урожая, объемов увеличения переработки шлака или перспектив добычи полезных минералов на неизученной планете! «Эндорра» подчас решает такие задачи, что становится жутко. И это – ответственность, колоссальная ответственность! Понимаете ли вы, насколько тут страшно ошибиться в прогнозе? Когда от этого зависит, выживет ли разведгруппа, вернутся ли с задания штурмовики, спасут ли заложников. Вообще, в нужном ли направлении ведется работа. Когда смертельно опасна потеря каждого часа! Я за этот год словно прожил три жизни! Если бы знал, что так будет, ни минуты бы не раздумывал над отказом!

– Но… – Я запнулась, пытаясь выразить в одном вопросе все то, что взметнулось в душе от пояснений тарна. – Ведь решает капитан? Прогноз на то и прогноз, чтобы прислушаться к нему или проигнорировать (именно так поступала сама, когда внутреннее «я» твердило мне о неточности выданного программой вердикта). Ответственность не на вас. Или он всегда поступает согласно заключению прогноза?

На последних словах мой голос дрогнул. Да быть такого не может! Эти неймарцы… Да никогда они не будут считаться с чем-то, противоречащим их собственным убеждениям. Хотя что я о них знаю? Возможно, наоборот, такой подход удобен в случае, когда нужно найти крайнего, снимая с себя ответственность за последствия. Вроде как это не я отправил разведгруппу на верную гибель, это вот он – штатный прогнозист. Не получится ли у меня из огня да в полымя?

– Капитан… В этом вы правы, он всегда поступает только так, как считает нужным. И часто оказывается прав, – как-то подавленно признался тарн, – но осознавать это нисколько не легче! Начинаешь чувствовать себя пустым местом, чем-то никчемным и ненужным…

Поймав мой взгляд, он осекся: верно, все это и есть моя жизнь, в двух словах. Видимо, я просто создана для этой работы. В этом и была логика мозга Кадрового Центра.

– Все годы до этого у меня были колоссальные успехи в прогнозировании, я не привык чувствовать себя непрофессионалом, – уже спокойно разъяснил тарн. – Да, я не предупредил, вы можете обращаться ко мне Шейн-оган.

Ко мне, очевидно, обращаться не планировали, и мое имя тарна не интересовало. Но зря я придираюсь: тайно явившись сюда с целью, как он полагал, спасти меня от профессиональной трагедии, Шейн-оган поступил очень… по-человечески. Со мной так редко обходились.