Ахтимаг - Михаил Бабкин Страница 4

Сев на скамейку под вековым дубом, ещё почти зелёным, но с заметно поредевшей листвой, Ройд коснулся пальцем сектора «Приём».

– Шеф, к сожалению, о самой Тильте я мало чего нашёл, – Принц выглядел несколько виноватым. – Перелопатил кучу линий и случайно наткнулся в каком-то архиве на историю о колдовской башне, которая стоит посреди города…

– Стояла когда-то, – уточнил Ройд. – Снесли башню, раритеты из неё продали, а деньги разворовали: обычная история!

– А… э… – запнулся на миг Принц. – Не знал. В архиве о том не сообщалось, видно, мне устаревшие сведения попались.

– Ладно, давай о башне, – отмахнулся Ройд. – Сейчас она меня более всего интересует. Есть, понимаешь, кой-какие идеи.

– Ага, – согласился Принц, – давайте, – и приступил к длительному, до занудства подробному отчёту: память у Принца была великолепная, можно сказать, фотографическая, но выбирать главное из общего призрак не умел. Потому Ройду всегда приходилось выслушивать сообщения Принца полностью и разбираться самому, что в них важно, а на что можно не обращать внимания.

Маг Орсун, известнейший в своё время чародей, был личностью неоднозначной: служил при королевском дворе, занимая высокий пост «наставника драконов», то есть работая укротителем-воспитателем с драконьим молодняком – армейские драконы в ту пору составляли основную ударную силу в войсках. А заодно Орсун тайно занимался перепродажей земельных участков под новостройки и разнообразными дворцовыми интригами, нажив тем самым приличное состояние и массу высокопоставленных врагов. В конце концов интриги для Орсуна закончились плачевно: в один далеко не прекрасный день он был официально разжалован королём из элитных магов в сельские колдуны – на главной площади столицы, под бой барабанов, с обязательным ломанием волшебной палочки над головой – и сослан в глухую провинцию, без права появления в столице и выезда за границу. Где ему, Орсуну, и надлежало отныне прозябать в безвестности.

Но творческая натура колдуна не могла смириться с таким положением дел: для начала Орсун построил в центре городка высокую каменную башню, вбухав в ту постройку немало средств; потом закупил множество разнообразных магических книг и артефактов, которые везли к башне из столицы на шести подводах с охраной. А после разжалованный чародей объявил себя бароном, владельцем всех окружающих земель, и навсегда удалился в башню – более Орсун в городке не появлялся.

Местным жителям, ленивым и неспешным, деловой колдун был настолько чужд и непонятен, что о его самозванном баронстве никто и не подумал доложить куда следует: провинциальная общественность решила, что опальный маг окончательно тронулся умом от горя, а какой прок заявлять на сумасшедшего? Ни награды, ни уважения, одни лишь пустые хлопоты.

И всё же интерес к Орсуну у жителей городка имелся: нанятая колдуном прислуга охотно рассказывала о том, что творилось в башне. А творилось там всякое разное, удивительное и странное – одно слово, разгулялся безумный чародей без надзору! Ставит непонятные эксперименты в своей лаборатории день и ночь, отчего по всей башне то страшная вонь, то сквозняки с незнакомыми запахами. А то и привидение какое в тёмном зале углядишь… но это, скорее всего, прислуга врала, цену себе набивала.

Впрочем, никакого вреда от тех странностей здешнему народу не случалось и потому на деятельность изгнанного мага смотрели сквозь пальцы: в конце концов, он у себя дома и имеет право хоть вино до одури пить, хоть колдовать до потери сознания – его проблемы.

…Ещё громадный интерес у сплетников вызвало дивное окно, устроенное колдуном на крыше башни в подвижной кабине; кабина та могла поворачиваться в любую сторону, позволяя смотреть через окно куда угодно. Но самое невероятное заключалось в том, что окно показывало не то, что есть, а то, что произойдёт лишь через полгода! Особо поражало воображение стекло: оно было сделано из неощутимого, опасного «ничего», легко отрывающим конечности, если, разумеется, те конечности в него сунуть – в чём слуги однажды и убедились: один из них с дурна ума решил подышать воздухом будущего… Голову, к сожалению, ни друзья, ни родственники найти не смогли, хотя старательно искали вокруг башни; тело пришлось хоронить в закрытом гробу. Но в конце концов голова нашлась – аккурат через полгода, под башней: свежая, только что оторванная.

Неприятный случай колдун замял крупной денежной суммой, выплаченной родственникам погибшего, после чего немедленно рассчитал слуг и выписал себе из дальних краёв чернокожих людей, которые по местному говорить не умели и потому ничего интересного рассказать не могли.

Вот тогда-то и возникло у наиболее именитых жителей городка подозрение, что колдун Орсун замышляет нечто вредное и крайне непотребное: возможно, свержение короля с престола, а, может, и того ужаснее – насылание града на их посевы, мора на их скот и реальный захват местной власти… с чего бы это гнусному магу потребовалось подглядывательное окно в будущее? Не иначе, как за развитием своих коварных планов наблюдать, в дальноскоп… С тем и полетели скорые депешы-доносы в столицу, прямиком в королевскую службу надзора за неблагонадёжными элементами. Реакция службы оказалась быстрой: через неделю башню окружило войско, по пути вытоптав посевы и конфисковав всю скотину на провиант; заодно были разрушены дома, мешающие осаде… собственно, все дома осаде и мешали. К сожалению, башня оказалась добротно зачарованной и ни тараном, ни баллистами, ни огнеплюйными драконами не разрушаема: подлый маг так и не сдался на милость победителя. Мало того – наглый колдун выслал к командиру войска чернокожего слугу с запиской, где сообщал, что знал об осаде за полгода до её начала и успел запастись всем необходимым. И что, мол, ничего у осадников не выйдет, это он тоже в своё окно видел. Поняв, что бороться с уже определённым будущим глупо, командир увёл войско обратно в столицу, где был прилюдно бит батогами за суеверие и отправлен в штрафной полк рядовым. Однако случившееся пошло впрок и более король своих войск к башне не посылал.

Колдун Орсун прожил ещё тридцать с небольшим лет, никем не тревожимый; за это время город полностью восстановился и даже основательно разросся – наслышанные о неудачной осаде, многие и многие стремились поселиться возле знаменитой башни, наивно полагая, что столь могучий чародей, в случае чего, не даст их в обиду. Разумеется, люди ошибались: Орсуну были совершенно неинтересны как они сами, так и их глупые надежды.

Когда чародей умер от старости и защитные чары башни исчезли, королевская следственная комиссия нашла в его рабочем кабинете завещание, обстоятельное и подробное. Во-первых, колдун благодарил городские власти за его пышные похороны на следующей неделе, которые ему очень понравились, за удачно выбранное место для могилы и за мраморный, радующий глаз памятник. Далее была указана сумма, заранее переведённая в городской филиал королевского банка на имя мэра – очень внушительная сумма! – исключительно на похороны, последующие за ними всегородские поминки и, разумеется, на памятник. Особо указывалось, что мэру дозволено присвоить не более десяти процентов от перечисленного в банк, иначе он будет посмертно проклят (кстати, мэр оказался добропорядочным человеком и действительно, более десяти процентов не взял, хотя и мог).