Шаги в глубину - Сергей Цикавый Страница 4

«Ну, привет».

Мой «Тиморифор». Мой Алый.

Хорошо тебе, Алый, «Несущий возмездие». Ты можешь даже нервы отрастить, если выжгут. И модульное строение тоже многое решает: броню пересобрать из космического мусора — звучит знаменито, фантастично и круто. Ты классный, «Тиморифор». И знаешь, если мне есть, к чему вернуться после отпуска, то это к тебе. И продолжим охоту, да, Алый? Бойня — это дело такое: с кем не бывает при нашей-то работе.

Я смотрела на чешуйчатую морду, смотрела и ежилась: здесь было холодно, а вот на Бруствике… Мне вдруг стало отчетливо ясно, что в последний день отпуска я что-нибудь с собой сделаю. Откроется дверь, войдет портье, потому что я не ответила на пятнадцатый уже звонок, войдет охранник, и они увидят меня. Точка. Здесь я придержала воображение.

«Ну и все, и хватит. Вдруг влюбишься там. Или курортный роман таки исцелит».

Не влюблюсь, не исцелит — глупые надежды. Дальше все пойдет по накатанной задумке: пятнадцать неотвеченных, портье, охранник, остывшая ванна… Мой смысл жизни — космос и ты, Алый. И что-то этот смысл перестал меня радовать.

Чертовы нелегалы. Чертова работа.

Наверное, я дурею с жиру. Вот этих двоих техников, что перебирают кристаллы, разрежут на органы, если они не заработают гражданство, у них же на лицах написано: сто двадцать ай-кью на двоих. По всей Империи людей маршем водят в шахты за то, что в городе грохнули карателя. Статистический работяга каждому кредиту рад, он жену убьет, если та вдруг понесет не в сроки, это ж бюджет перекраивать и заявку задним числом писать. А если еще и сосед доложит о беременности…

А я тут страдаю от смыслов жизни и от того, что лучший пилот на деле — просто смазливая дурочка с кучей проблем.

Я обхватила себя за плечи. Страшно. Все в никуда: и отпуск этот, и космоходка, и спарринги, и допросы задержанных. Вот спросить тебя, Алекса: зачем это все? Правильно, во имя Первого Гражданина, во имя человечества, восславим и вознесем. А сама ты кто, Алекса? Лучший пилот? Винтик с самой классной шляпкой? Фрагмент программы?

Плечи никак не согревались: это все чертов холод, которым тянет прямо оттуда, из космоса. Лучше бы грели этот ангар честно, чем на аргон тратиться. Я вдруг поняла, что мне что-то тычется в ладонь, что-то ниже плечевой нашивки. Подняв руку, я увидела, что из-под капитанского шеврона торчит запал-карта «Тиморифора».

«Я же…» Стало еще холоднее: я должна была сдать эту штуку, раз меня отправили в отпуск. Но ведь погодите: сун цу Хименес своими руками спрятал карту себе в стол, а потом…

«Ты отличный капитан, Алекса», — и легкое пожатие чуть повыше локтя. Чуть пониже нашивки.

Я пошла к рукаву стыковочного шлюза. И так хотелось бежать, что просто ах. И в голове пело: «Он меня понял! Вы все слышали? Он меня понял!!» В голове был праздник с бухлом и фейерверком, в голове униженно дрожали какие-то трусливые мыслишки, но впереди оставался космос, со мной — «Тиморифор», а я — снова в строю, пускай отныне — в своем собственном.

Шлюз, тепло огромного тела, и я внутри.

Фрегат оживал.

— Добрый день, Алекса.

— Привет!

Я сбросила китель и рванула в рубку. На диспетчерском посту уже засветилась активация корабля, и оттуда сейчас пытаются прозвонить Алого, одновременно проверяя, нет ли у меня срочного вылета.

Еще пятнадцать секунд до прямого запроса, значит, придется уходить на полной синхронизации, а я такого не люблю, потом болит низ живота. Прогрев реактора вместе с кораблем — это как вторые месячные.

«Не хочешь? Так, может, в отпуск?»

Смех. Мой собственный — впервые за последний месяц.

— Ключ на старт. Интерфейс синхронизации, порт экстренный.

— Разрешение на вылет?

Я ухмыльнулась и вставила запал-карту в интерфейс. Рубку тут же затопило аварийным светом, и в этом кровавом мигании я поняла, что сейчас все будет быстро. Быстрее, чем отстучат четыре удара сердца. Скорее диспетчеры не опомнятся.

— Получена директива форсированного старта, — с недоумением в голосе произнес виртуальный интеллект. — Напоминаю, что диспозиция корабля…

— Астрид, бесишь! Быстро порт синхронизации!

Я рухнула на крест пилотского ложа. Надо мной сгустился из ничего сияющий цифровой канал.

Поле зрения пошло трещинами, прогнулось и лопнуло, когда копье из света пробило мне голову. Вокруг горели сотни кнопок, существующих только в уме — уме «Тиморифора», — и по этим кнопкам сейчас надо барабанить так быстро, что сгорят воображаемые пальцы.

Внешний сигнал — отсечь.

Шлюзовый стык — отсоединить.

Реактор — пакет сверхтоплива пошел. Пошел, я сказала!

Поле зрения изменилось: часть кнопок исчезла, и я просто смотрела на ангар. Здесь все было спокойно, но где-то за сотни метров уже разгоралась тревога. Сейчас несколько команд, и пленка зарастет так, что я не пробьюсь без стрельбы.

Только это вы хрен успеете.

Я всем телом подалась назад — это как гребля, когда рвешь спину, не видя, куда плывешь, когда чувствуешь русло, когда опыт за тебя, — и впервые против тебя все остальное. Толчок — и я в стартовом пространстве, а прямо перед лицом разворачивается башня зенитного скорчера.

А еще в канале висит готовый к старту крейсер, который еще ничего не знает.

В животе уже очень горячо. Достаточно горячо, чтобы управлять телом так, как надо. А надо — «чакру Фролова». Я рванулась вперед, пропуская первый залп зенитки левее — мимо, дружочек, и прощай девятый наблюдательный пост. По курсу был крейсер, старый добрый мультикласс, а значит, — неповоротливая дура.

Ствол зенитки плюнул еще раз, и я пропустила его залп в кульбите.

Если вам кто-то скажет, что обратный кульбит с радиусом в свой корабль — это невозможно, посмотрите эту запись, вам понравится. Можете сказать, что это монтаж.

А мне плевать: я на свободе.

Скорчер проделал огромную дыру в дюзах крейсера, и я, вернувшись из петли, прошла сквозь нее. Ноги свело судорогой, но передо мной горели звезды. И побоку перехватчики: я от всех уйду.

«Ты отличный капитан, Алекса».

«Тиморифор» кувырками уходил от наружных батарей и вскоре оказался в недосягаемости для них.

Теперь пришла пора поболеть голове.

«Астрид, подмодуль расчета прыжка».

«Куда, Алекса?»

К фронтиру, куда же еще. Подальше от звезд — новых, бывших, будущих и черных. Подальше от планет, подальше от людей и иже с ними… Карта зоны стремительно теряла возможные точки выхода из прыжка, я отметала их сотнями, за мной увязались перехватчики и даже один инквизитор, но меня это не гребло.