Капитан-командор - Дмитрий Светлов Страница 4

Тяжело крякнув, Сергей Николаевич поставил сундучок на стол и открыл его. Сундучок был заполнен монетами разных стран. Хотя – видимо, позже – сверху насыпали юбилейные и олимпийские рубли. Да, правильно: он продал свою квартиру в Риге вместе с мебелью. Когда отбирал то, что повезет в Петербург, нашел в комнате младших сыновей деревянный ящичек с юбилейными и олимпийскими рублями. Не заморачиваясь, пересыпал рубли в сундучок и благополучно забыл. Да и кому сегодня все это надо?

Достал из сундучка несколько монет – датские ерики с дыркой посередине, граненые голландские гульдены, шведские и норвежские кроны, немецкие и финские марки, драхмы, динары, фунты, шиллинги, франки. Сегодня эти белые и медные монеты уже ничего не стоили. Изначально он привозил своим детям кенийские, аргентинские, сирийские, греческие и прочие монетки как экзотические сувениры. Затем это стало традицией и привычкой, а дети стали хранить свои сокровища в «золотом» сундучке. Позже Сергей Николаевич просто высыпал туда оставшуюся иностранную мелочь.

…Дети были рады переезду в Ригу. И жена была довольна, хотя, видя горечь мужа, пыталась это скрыть. Он был обижен, очень обижен и за несправедливое увольнение, и за растаявшие адмиральские погоны. Его не порадовал подарок жены на день рождения: она заказала у ювелира-частника шикарный перстень с изумрудом. Перстень сверху сеточкой покрывала монограмма «СНА» – Сергей Николаевич Алексеев. Не радовали бумаги на льготное получение автомобиля «Волга», мебели, холодильника, постельного белья и еще много-много чего. Офицеры-северяне получали хорошие деньги, и у Сергея Николаевича на книжке было более шестидесяти тысяч рублей. Продать свою старую «Волгу» на рижском авторынке за тридцать тысяч он сможет легко. Затем купит новую машину за десять тысяч. Его семья вполне обеспечена, можно спокойно жить дальше. Но ему сорок лет, и ему не дали адмиральских погон.

Когда закончилось обустройство на новом месте жительства, Сергей Николаевич пошел в управление Латвийского морского пароходства. Хотел устроиться на работу и снова пойти в море. Но и тут ждало разочарование: его не взяли. Сказали, что возьмут только на должность третьего помощника капитана. Как капитан первого ранга, он рассчитывал как минимум на должность старпома. Предложение начать с низшей ступени воспринял как оскорбительную насмешку.

Неизвестно, до чего могло его довести жизненное разочарование. Но снова помогла жена. Познакомившись с другими женщинами, как с женами офицеров-отставников, так и с женами моряков, она разобралась в новой жизненной ситуации. Однажды она буквально за руку привела мужа в военкомат. В одном из кабинетов после недолгого разговора Сергей Николаевич получил направление в Латвийское морское пароходство. Его рекомендовали на должность первого помощника капитана. И хотя первый помощник капитана на торговом судне – то же самое, что замполит на военном корабле, Сергей Николаевич согласился. Во-первых, он снова в море, во-вторых, жена ему объяснила единственно возможную дорогу карьерного роста.

Капитаном судна, куда был направлен Сергей Николаевич, был сорокалетний латыш. Ян Гунарович окончил Ленинградское высшее инженерное морское училище имени адмирала Макарова. Они хорошо сработались, оба были педантами, да еще и ровесники, впоследствии дружили семьями. В Латвийском морском пароходстве про них в шутку говорили: «Они оба всегда застегнуты на все пуговицы». Ян Гунарович поддержал карьерное стремление Сергея Николаевича, помогал с освоением новой работы, которая действительно оказалась совсем иной. Сначала Сергей Николаевич стал подменять второго помощника, когда тот уходил в отпуск. Затем уверенно замещал старшего помощника. Наконец, партком и служба мореплавания официально утвердили Сергея Николаевича в должности старшего помощника.

Теперь он уже смеялся над своим наивным желанием сразу стать старпомом. Это и другая жизнь, и другая работа. В 1985 году Сергей Николаевич был утвержден в звании капитана дальнего плавания. Все было хорошо, живи и радуйся, но… Через два года погибла жена, нелепо и непонятно. В вечерних сумерках ехала на машине с работы домой. Обычным маршрутом по городу, с обычной скоростью, и вдруг поперек – огромный асфальтовый каток. Баротравма легких от удара грудью о руль, и через десять дней она умерла в больнице.

…Он был в море, дети в Ленинграде. Старшие уже работали, младшие учились. Жену хоронили дети и друзья. К большому удивлению Сергея Николаевича, его дети не захотели возвращаться в Ригу. Они, прописавшись у бабушки с дедушкой, решили остаться в Ленинграде. Когда он потребовал от детей объяснений, то получил ответ: «А что нам делать в этой провинции? В Ленинграде у нас есть перспектива, а в Риге для нас нет никакого будущего»… Как показала жизнь – они были совершенно правы.

Развал СССР и бардак революций прошел для него стороной. Он был в море, заключая контракты то с англичанами, то с голландцами, то с американцами. К этому времени уже бегло говорил на многих языках. А основные европейские языки освоил весьма прилично. На вопросы друзей и знакомых о его способностях к языкам всегда отвечал одно и то же: «Язык не математика, его не надо учить, на нем надо говорить. Хочешь иметь хорошую зарплату – говори на языке хозяина судна».

Как-то в один из его приездов сыновья спросили о зарплате. На его ответ они переглянулись и заметили, что контракт выгоднее заключать в Петербурге. Если заключить контракт здесь, то зарплата будет как минимум в два раза больше. Сергей Николаевич не поверил, по меркам Риги он получал огромные деньги. У него был такой высокий заработок, что было неловко говорить о нем другим людям. Не поверил, но решил проверить. Пошел в посредническую фирму, поговорил, все подтвердилось.

В Риге его больше ничего не держало, кроме могилы жены. Сыновья помогли найти в Петербурге хорошее жилье в хорошем месте. В ответ на его слова о желании купить большую четырехкомнатную квартиру в сталинском доме просто пожали плечами. Хочешь такую большую квартиру – найдем по твоему желанию. Сами они были уже вполне самостоятельными людьми и ставили на ноги своих детей. Когда Сергей Николаевич вернулся с моря, квартира была отремонтирована и готова к вселению.

И вот прозвенел прощальный звонок. Последние годы он работал в крупной японской компании. Когда ему исполнилось шестьдесят пять лет, президент компании господин Камада поздравил его с выходом на пенсию и вручил довольно толстый конверт. Поздравительная открытка была в другом конверте.

Сначала он просто отдыхал и неспешно выполнял заказы на компьютерные программы. Но со временем все острее стал ощущать недостаток общения. Как капитан он привык находиться в центре внимания и принимать решения за себя и других. Сейчас же он был предоставлен самому себе, регулярные звонки детей и внуков поднимали настроение лишь на несколько часов.

«Нечего сидеть и вспоминать, жить надо сегодняшним днем, а не вчерашним», – подогнал себя Сергей Николаевич. Сбросив с плеч китель, он поднялся в свою комнату. Порывшись в привезенных вещах, достал вышитую бисером и искусственным жемчугом косметичку. Сюда, в эту старую косметичку жены, он последнее время складывал иностранные монетки. Он раздаривал эти монетки малышне родственников и знакомых. Иногда, расплатившись за чашку кофе, с серьезным видом вручал официантке какую-нибудь экзотическую монетку…