Одно отражение на двоих - Надежда Олешкевич Страница 4

«Подожди, схожу проверю выключатель».

«Нет, Лия. Это будет уже моей заботой», – и Самилия широко улыбнулась.

Я еще собиралась отговорить ее от глупой затеи, подобрать веские доводы, чтобы она увидела отрицательную сторону нашего возможного обмена. Ведь ей, наверное, показалось, что в моем мире забавно.

«Самилия, давай не будем», – подумала я, закусив губу.

«Прикоснись рукой к стеклу, – мысленно проговорила она повелительным тоном. – Я сейчас буду шептать заклинание, а ты ни в коем случае не переставай на меня смотреть. Это очень важно. Иначе мы можем обе пострадать, попадем в межмирье и не выберемся».

Дрожащей рукой я дотронулась до холодного стекла. Она поступила так же и опустила голову, начиная зачитывать вслух какие-то строки. Мне стало не по себе. Вдруг за окном раздался шум, и леденящие лапы страха прикоснулись к моему лицу. Я чуть было не отвернулась от зеркала, но вовремя вспомнила об указании.

Губы подруги безмолвно шевелились. А во мне поселилась неясная тревога.

– Лия! – раздался стук в дверь.

«Самилия, нам надо прекратить», – испуганно подумала я.

– Лия! Я знаю, ты там. Открывай дверь, паршивая дрянь!

Мне стоило бы послушаться, иначе отец разозлится еще сильнее. Когда он выпивает, лучше вообще не появляться ему на глаза. А если не удалось, то надо просто опускать голову и выполнять любую прихоть. Уж лучше так, чем терпеть издевательства. Он слишком страшен в гневе.

«Самилия…»

Но она покачала головой и подняла указательный палец вверх, призывая меня к вниманию. Вскоре я начала различать ее шепот. Сперва он еле прорывался сквозь густую пелену, а затем каждое слово становилось все громче и громче.

Я вздрогнула от новых ударов в дверь. И как только оторвала взгляд от Самилии, моя комната стала меняться на глазах. Далеко вперед вытянулся узкий темный коридор, освещаемый тусклыми полосками невесть откуда взявшегося света. Хоть не было ни ламп, ни огня, ни свеч, почему-то подругу я отчетливо видела. Но пол, потолок, стены… Казалось, их попросту нет. Самилия не меньше моего удивилась происходящему, оглядываясь назад, а потом быстро пробежалась по мне взглядом.

– Привет, Лия, – довольно сухо сказала Самилия.

– Мне надо вернуться, – обернулась я, но позади была лишь зияющая пустота.

– Не переживай, – улыбнулась она и взяла меня за руки.

Мы одновременно пошли по кругу. Она – потому что знала, как надо действовать, а я просто неосознанно повторяла за ней. Едва мои ноги оказались на ее предыдущей позиции, вокруг все начало меняться.

– Нет, Самилия, нет!

Я протянула руку, но она ускользала. Нас растягивала неведомая сила в разные стороны. Вскоре вокруг стало светло, и лишь в зеркале отражалась подруга.

«Вот и все», – улыбнулась она.

Но вдруг Самилия изменилась в лице. Там появилась гримаса ужаса, рот открылся в громком крике, не доносившимся до моих ушей.

В комнате, погруженной во тьму, начало происходить что-то странное. Зеркало словно кидали из стороны в сторону с неимоверной скоростью. Там периодически мельтешил свет от окна. А затем появилось разъяренное лицо отца с занесенной вверх рукой. Именно в этот момент стекло треснуло с противным хрустом.

– Нет! – вскрикнула я, дотрагиваясь до холодной поверхности этого окна между мирами.

Оно покрылось мелкой паутиной. Я слышала, как что-то лопается, а потом последняя возможность вернуться обратно распалась на тысячу мелких кусочков.

– Что я натворила?! Самилия!

Дрожащими пальцами я начала собирать осколки на столе. Говорят, нельзя смотреть в разбитое стекло. Но сейчас верить в суеверия не было смысла. Хоть в одном из осколков должна отразиться подруга. Ведь не может произойти все настолько ужасно.

Я подвела ее, подставила, не предупредила насчет правильного поведения с пьяным отцом.

– Извини, – до сих пор не веря в произошедшее, прошептала я.

Все получилось слишком неправильно, ничего подобного не должно было произойти. В какой-то момент осколки посыпались из руки, а те стали опорой для головы. Меня не интересовал новый мир, шикарное помещение, вид из окна. Растерянность, тревога, желание вернуться и обреченность из-за разбитого стекла не были сравнимы с чувством собственной гадливости. Я обрекла подругу на жалкое существование, не смогла воспротивиться, предостеречь. На душе скребли кошки. Я упустила столько шансов все остановить, а теперь…

Что будет с Самилией?

***

Тянущая боль в спине выдернула сознание из крепкого сна. Еще не успев разомкнуть веки, я поняла: вокруг что-то изменилось. Было слишком жарко, да и запахи оказались слегка другими – тягучими, тяжелыми, но одновременно приятно-сладкими.

Я подняла голову, протерла глаза и сразу же наткнулась на груду осколков. Только спустя секунду пришло осознание, что это другой мир, что я на месте Самилии, а она там, рядом с отцом.

Наверняка он уже закатил скандал. А если дошло до рукоприкладства?! Правда, подобное в последнее время случалось крайне редко. Изначально он должен хорошенько напиться, а затем еще и встретить сопротивление с моей стороны. Лишь тогда поднимал руку. От алкоголя у него всегда сносило крышу. В таком состоянии отец обычно каждым действием и словом пытался унизить, указать законное место. Сперва это задевало, но однажды он назвал меня именем матери – и словно камень с души свалился. Только тогда стало понятно, что папа видит во мне ее и пытается отомстить.

Я подскочила и начала оглядываться по сторонам. Шикарная комната в красных тонах так и кричала о богатстве. Но мне было не до этого: надо помогать Самилии, а не разглядывать огромное помещение с разными огненными украшениями, огромным свободным пространством и мебелью круглой формы.

– Зеркало… Мне нужно зеркало. Где же оно? – нервно проговорила я, пытаясь отыскать глазами так необходимый предмет.

Мой взгляд метался по комнате в поисках полок, шкафов… любой мебели, в которой могло оказаться зеркало, но ничего здесь не нашлось.

– Ванная! – догадалась я и побежала к первой попавшейся двери.

Однако мне пришлось отстраниться и сделать пару шагов назад. Это была совсем не она, а узкое помещение круглой формы со стеклянной широкой колбой, соединяющей пол с потолком. В ней изредка подрагивала самая настоящая лава. Если бы Самилия не рассказала о ней прежде, я бы даже испугалась. Просто в этом мире тоже существовали лифты, правда, с другим принципом работы. У огненных семей внутренней составляющей являлся жидкий огонь.

Там, в колбе, начало происходить что-то странное и одновременно завораживающее. Лава пришла в движение, начала переливаться. Она устремилась по одной стенке вверх, а по другой – вниз. Я не успела оторвать взгляд от этой красоты, как передо мной появилась мама Самилии.