Чужой ребёнок может стать твоим - Ирина Агулова Страница 4

— Вам где остановить? — спросила я притихшую старушку, рассматривающую город как какую-то диковинку.

— А тебе куда надобно, деточка? — поинтересовалась та.

— К адвокатской конторе, расположенной на берегу реки, — вздохнув, ответила я, понимая, что выходить незнакомка, похоже, не спешила.

— Ой, так и мне туда же, — улыбнулась старушка, сверкнув белозубой улыбкой, которой могли бы позавидовать некоторые звёзды телеэкрана, — надо же, какое совпадение. Не иначе сама судьба соединила наши пути.

— Да уж, повезло, так повезло, — пробормотала я, усмехнувшись, петляя при этом по городским закоулкам.

На город уже спустились сумерки, зажигая огни в окнах домов, когда впереди показалось величественное здание старинного поместья, в котором на протяжении многих лет располагалась адвокатской конторы Шторна. И чем ближе мы к ней подъезжали, тем сильнее сдавливало грудь от нехорошего предчувствия.

Заехав на парковку, я остановила машину. Напряжение нарастало с каждой минутой, обостряя чувства, но в какой-то момент на душе вдруг стало спокойнее, словно по мановению волшебной палочки. Сегодня уже произошло столько странностей, что на этой я даже не стала заострять внимание, радуясь самому факту.

Мне редко приходилось бывать в адвокатской конторе, хотя я с точностью могла воспроизвести в памяти большой холл, мраморную лестницу с фигурами львов у самого основания, широкие коридоры, украшенные позолоченной лепниной, и даже расположение комнат, мысленно воспроизводя весь путь. Я без труда могла найти кабинет самого Шторна, вот только почему-то медлила, будто ожидая чего-то. И не то, чтобы боялась, нет… Хотя, о чём это я? Страх присутствовал с самого начала моего пути, но находился где-то на задворках сознания фоном, так сказать чтобы не расслаблялась. Просто, ни с того, ни с сего, возникло ощущение, что надо ждать, вот я и сидела, всё ещё цепляясь за руль, вглядываясь в сгущающиеся сумерки.

— В жизни часто случаются неожиданные повороты и события, кажущиеся плохими, которые на самом деле могут изменить её к лучшему. Главное — не опускать руки и доверять внутреннему голосу, — торжественным голосом внезапно произнесла попутчица, отчего я вздрогнула, поскольку забыла о её существовании.

— Это вы сейчас к чему? — не отрывая взгляда от заснеженного крыльца величественного дома, поинтересовалась я.

— Да так, мысли вслух, — пробормотала она, вдруг заторопившись. — Ладно, бывай, деточка, авось ещё свидимся.

Хлопнула дверь, и старушка будто растворилась в тени вековых дубов, растущих рядом с парковкой. Эти великаны, тянущие свои ветви к вечернему небу, словно молчаливые стражи взирали на усадьбу, невольно становясь свидетелями целой эпохи, пролетевшей перед ними. Но подивиться чудесам маскировки, которой, похоже, овладела бабуля за годы своей жизни, я не успела, поскольку дверь усадьбы распахнулась, являя двух полицейских, которых мне уже довелось видеть сегодня утром в доме Вяземских. Следом показалась молодая женщина, держащая за руку Аришку.

Сердце сильнее забилось в груди, при виде малышки. Растрёпанная одежда, заплаканное лицо… В свете уличных фонарей чётко просматривались все детали, даже хищное выражение, что искажало лицо молодой особы каждый раз, стоило ей только посмотреть на девочку.

Поскользнувшись, Ариша замешкалась, и, недолго думая, женщина залепила малышке звонкую пощёчину, да так, что та, не удержавшись, упала на ступени. Слёзы брызнули из глаз моей воспитанницы, но с её губ не слетело ни звука.

Кулаки непроизвольно сжались, а ярость затопила сердце, при виде такого обращения с маленьким ребёнком. Вытащив из-под сидения электрошокер, подаренный мне на День рождения Вяземским, после того, как однажды, рядом с универом, ко мне пристали хулиганы, я выбралась из машины, осторожно прикрыв дверь, чтоб раньше времени не привлекать к себе внимания.

Дурой я не была и вполне осознавала, что мне одной не справиться с этой троицей, но проснувшийся материнский инстинкт по отношению к беззащитному ребёнку, гнал вперёд, подталкивая на безумные поступки. Эмоции в тот момент будто отключились, инстинкт самосохранения, похоже, тоже. Лишь одна мысль вела меня вперёд, придавая сил и уверенности — я должна была, во что бы то ни стало, спасти маленькую девочку, которая прочно заняла место в моём сердце.