Степь - Константин Калбазов Страница 4

– Погоди, а как вы смогли волков-то подманить?

– Есть способы, – многозначительно заявил Жан, – тут главное, чтобы стая оказалась поблизости, ну и не дать себя сцапать. В общем, большая оказалась стая, голов пятьдесят, не меньше. Зима-то снежная выпала, а сейчас как раз конец, голодно стало совсем. В обозе у церковников кровью все пропахло, так что волки легко соскочили с нашего следа и пошли на обоз. Сколько-то волков они завалили, но все одно всех их порвали. Двое попытались вскачь уйти, и ушли бы, да только с десяток волков что-то на них взъелись: они, уходя, одного волка свалили – видать, волчицу. В общем, догнали и загрызли и их и лошадей. Зверь в это время лютый – вроде и хватает добычи, а они все одно не успокаиваются, пока все живое вокруг не порвут.

– Значит, с нами это происшествие связать не смогут?

– Хвала Господу, ночью снегопад прошел, так что наши следы замело, а то, что найдут на дороге, скажет лишь о том, что сначала сдуру на инквизиторов напали разбойники, а потом тем не повезло пересечься с волчьей стаей.

«Вот так вот. Порвали волки волков. А ведь фактически это охотники порвали их, и заметьте, инквизиторы пока вам еще не угрожали, а только ехали произвести следствие. Какое качество у него было бы – вопрос второй. А вот охотнички ждать не стали: угроза только обозначилась, смутно так, а они тут же бросились ее ликвидировать, да еще столь радикальным образом. А ведь трое подчиненных ничем не обязаны вам, долг крови только на Жане, хотя вы не раз говорили ему, что должником его ни в коей мере не считаете. Симптомчик, однако. Хотя чего скрывать-то – салом по сердцу, как любил поговаривать ваш однокурсник с Украины. Значит, люди вас любят, а это дорогого стоит».

– А стоило ли это того? – задумчиво произнес Андрей. – Ну приехали бы, потолкались бы здесь дознаватели, ведь никакой крамолы у нас нет, ересью и не пахнет. Вон даже церковь поставили. А изобретения – ну, чего же тут такого, никаких происков сатаны здесь и в помине нет, мы же из свинца золото не получаем.

– То есть как это не стоило? – обиженно возмутился старшина охотников. – Если бы они хотели просто следствие произвести, то не ехали бы такой силой: для охраны и десятка достаточно, и дознавателя одного хватило бы. А тут такая силища, что, почитай, любой замок на щит могут вздеть. Вот всем вы хороши, но иной раз ну прямо как дитя, ей-богу, – потупившись, тихо закончил Жан.

Андрею даже неловко стало от собственных слов, а лицо залила краска стыда. Люди рисковали своей жизнью ради того, чтобы помочь ему, более того – поставили себя вне закона, организовав гибель инквизиторов, а стать виновником гибели одного инквизитора или тридцати двух – разницы не было никакой. Следствие по этому поводу проводилось всегда с завидным тщанием и скрупулезностью.

– Извини, Жан. Я очень благодарен вам. Даже не знаю, как высказать это словами.

Жан, быстро подняв голову, впился взглядом в глаза своего господина и, что-то там увидев, удовлетворенно кивнул своим мыслям:

– Мы ваши, господин Андрэ, с головы до пяток ваши. Что сделано, то сделано, а что делать дальше – решать вам. Пойду я.

– Погоди. Раз уж так все срослось, то со стариной Абрамсом нужно что-то решать. Он может вывести на вас.

– Вы думаете…

– Концы нужно обрубать полностью.

– Так…

– Именно. Об этом раньше нужно было думать. Никого больше задействовать не будем. Готовь ребят, я с вами.

– Понял.

– И никому ни слова.

– Не дети, – лихо нахлобучив на голову треух, проговорил охотник и выскользнул из кабинета.

* * *

Подворье Абрамса ничем не отличалось от остальных постоялых дворов, которые, казалось, все были изготовлены по шаблону. С другой стороны, незачем было придумывать что-либо: все они служили одной цели, а сложившийся образец всецело отвечал предъявляемым требованиям.

Андрей переступил порог общего зала и громко позвал хозяина, требуя горячего. Хозяин не замедлил явиться на зов и, едва увидел вошедших следом за Андреем охотников, метнул в Жана ненавидящий взгляд, впрочем, это было столь мимолетно, что, не следи за ним Андрей специально – ничего не заметил бы. Но этот взгляд лишний раз подтвердил подозрения о причастности Абрамса к разбойникам. Что же, зачищая концы, нелишне будет чувствовать, что все же совершаешь правосудие. Вот только у Абрамса жена, дочь и два сына, да еще и работник.

– А что, хозяин, как у тебя с ночлегом, не то темнеет уже… – Андрей говорил спокойно, хотя в душе у него полыхал пожар.

– Так у меня все комнаты свободны – хоть графскую дружину на постой приму. Сейчас время ярмарок, купцы в дорогу не больно-то спешат. Так что всех размещу, а желаете – так и каждому по отдельной комнате, – слащаво пел хозяин.

– Ага, и плату небось за каждую комнату потребуешь.

– Ну это как водится, – скромно потупив глазки, подтвердил Абрамс.

– Нет уж. Подготовь нам две комнаты. Мне отдельную, а они вчетвером переночуют.

– Как прикажете, – не скрывая своего разочарования, проговорил он. Не переигрывал хозяин, все в пределах роли: какой хозяин постоялого двора откажется заработать побольше, если есть такая возможность.

Двое, неся все пожитки, направились за старшим, лет тринадцати, сыном хозяина, которому отец приказал показать постояльцам комнаты. Дочь примерно пятнадцати лет торопливо расставляла на столе посуду. Жена деловито проследовала на кухню – быстренько сообразить что-нибудь, чтобы путники пока могли посидеть в ожидании ужина, да и ужин готовить нужно было. Вот только работника нет.

Жан со вторым охотником направились на выход, недвусмысленно поправляя штаны, при этом парень виновато развел руками – мол, ничего не поделаешь, природа требует свое. Хозяин лишь ухмыльнулся и направился на кухню.

В одиночестве прошло не больше двух минут. Двое парней спустились в общий зал, один из них легонько кивнул Андрею, сидящему за столом и потягивающему эль. Началось. Старшего сына уже убрали. Затем вернулись те, кто ходил на улицу, и Жан также подал сигнал, что работника нашли и тоже позаботились о нем.

Хозяйская дочь вновь появилась в зале и направилась на лестницу – видимо, ей что-то потребовалось в ее комнате, а может, родители за чем-то послали. Когда девушка уже не могла видеть, Андрей мотнул в ее сторону головой, и один из парней скользнул за девушкой – охотник был совершенно бесшумен, хотя под его ногами была не лесная земля, а половые доски.

Младший Абрамс, мальчик лет одиннадцати, ничего не заметил, шуруя кочергой в камине. Андрей, проклиная себя последними словами, скользнул к мальчишке и, схватив его за горло, тут же оторвал от пола, чтобы дергающийся пацан не поднял шума. Так он его и держал на вытянутых руках, пока паренек не затих. Он и сам не заметил, как из его глаз брызнули слезы, дыхание стало прерывистым, словно это его сейчас душили, по капле выдавливая из него жизнь. Когда парнишка затих, он бережно опустил его на пол и, сев рядом, тихо завыл, содрогнувшись тому, что только что совершил.