Год Инвера - Марта Еронакова Страница 4

Тагир начал спускаться со Скалы. Инвер заметил, что рядом, настолько близко, чтобы в любой момент подхватить оступившегося брата, шел Кинчир. Легат огляделся. Пять или шесть волков двинулись в сторону пещеры. Белое облако шло впереди всех.

– Чего ты ждешь? – раздался над ухом голос Геры. – Иди же.

Инвер кивнул и примкнул к остальным.

Пещера встретила их морозной свежестью. Мхи, покрывавшие ее стены, слабо светились голубоватым светом, а вода подземных источников, пробивавшаяся кое-где маленькими ручейками, холодила лапы. Молодые волки столпились вокруг старших, невольно ежась от холода, некоторые жались друг к другу. Инвер посмотрел наверх. Отец стоял точно под круглым отверстием к крыше пещеры. Вскоре в нем должна была появиться Луна.

– Подойдите ближе, сыны и дочери стаи!

Любопытствуя, Инвер огляделся. Дочь здесь была только одна – Фрея, ребенок обычных волков стаи. В детстве они с Инвером даже дружили, но потом ее внимание, как и внимание всех детей стаи, захватил Харон. И Инвер вновь остался одинок. Потом, правда, он нашел общий язык со своей сестрой, но и с той серьезной поссорился, когда та влюбилась в бродячего пса, который совершал набеги на их земли.

Остальных претендентов Инвер тоже узнал и не обрадовался. Все они были друзьями Харона и сейчас ободряюще улыбались ему, будто он уже победил.

– Семь вожаков, не по закону, но по духу стоят передо мной. Каждый из вас достоин. Каждому из вас я бы с удовольствием прямо сейчас вручил бы трон. Но я простой смертный. Мне не видны ваши мотивы и мысли. Но Ей ведомо все. Встань возле меня, слуга стаи, и докажи Луне, что достоин называться вожаком.

Первым к Тагиру выдвинулся Харон. Едва он коснулся носом носа старика, как того требовал обычай, как Луна вышла из-за туч. Свет ее проник в пещеру через окно в потолке и озарил двух воинов. На мгновенье Инверу показалось, что сама Луна упала в пещеру – так засветилась шерсть Харона.

– Луна благосклонна к тебе, – пророкотал Кинчир. Харон поклонился и отошел. Луна вновь спряталась. Инвер хотел было пойти следующим, но его оттолкнул Мизай, поджарый черно-бурый волчок, лучший друг Харона. Вновь вышла Луна. Мизая допустили до соревнований. Таким же образом вышли и все остальные. Инвер никогда не слышал, чтобы на первом этапе борьбы за власть кого-то не допускали. Пройти испытание Луной было просто. Достаточно было иметь чистую кровь и намерения. Но все равно, последним подходя к отцу, Инвер сильно нервничал. От страха он закрыл глаза. Нос его ткнулся во влажный нос Тагира, и тут же в пещере раздался испуганный вздох десятка волков. Волк распахнул глаза.

Кроваво-алый свет заливал пещеру. Легат поднял морду кверху. Оттуда на него смотрел ярко-красный, воспаленный от ярости глаз Луны. Волк обернулся к собратьям. Те медленно отступали от него вглубь пещеры. Кто-то глухо зарычал. «Проклятый», – разобрал воин голос, полный ненависти. Ища поддержки, Инвер повернулся к отцу и наткнулся на устало-спокойный взгляд желтых глаз.

– Что происходит, отец? – прошептал легат.

– Что должно, – голос вожака обволакивал и успокаивал. – Идем со мной.

Волки вышли из пещеры, прошли мимо изумленных наблюдателей и зашли в убежище вожака. Отец тут же заговорил:

– Когда Луна больше не сможет взирать на боль и страдания своих детей, она выколет себе глаза. Тогда и явится несущий в себе кровь двух родов и увидит новый путь для сирот.

Легат ждал, что воин скажет что-то еще, но вожак замолчал, глядя на сына, будто ждал его реакцию.

– Ты о чем, отец?

– Ты тот, кто возглавит стаю. Новую стаю.

– Несущий кровь двух родов… это же не значит…

Инвер, каким бы самообладанием он не обладал, начал паниковать.

– Да, Инвер, – воин подошел и положил лапу на плечо парня. – Окара, какой бы прекрасной супругой и матерью она ни была, не имеет к тебе никакого отношения. Конечно, она вскормила и взрастила тебя, пока чумка не унесла ее. Но сделала она это лишь из любви ко мне. Я не знал своих родителей, и потому любил в этой жизни лишь двух женщин. Окару и Таору, твою мать.

– Она не волк, – это был не вопрос, но вожак кивнул.

– Она собака. Но таких нечистокровных, как она, я не встречал ни разу ни до, ни после этого. Мы встретились в столице, не помню уже, почему я там оказался. Мы провели вместе всего одну ночь. И в эту же ночь мне приснился сон. Наша скала, стоящий на ней силуэт могучего черного волка и кровавая Луна, встающая позади него. В моей голове прозвучало это пророчество, и я проснулся. Мы расстались, как мы тогда думали, навсегда. Но слова из сна никак не шли у меня из головы. Поэтому когда спустя несколько месяцев Таора принесла тебя, еще слепого, к границе, я ни секунды не сомневался. Ты был черен как смоль, а лобастая голова пророчила, что ты вырастишь просто гигантом. Окара должна была ощениться со дня на день. Я уговорил ее выдать тебя за своего щенка, чтобы никому ничего не объяснять. Даже твою шерсть волки объяснили тем, что дед Окары имел прозвище Беззвездный, настолько черной была его шерсть. Люди вообще склонны придумывать объяснения там, где их об этом даже не просят.

– Но я мог вырасти непохожим на волка, – возразил легат.

– Когда ты увидишь свою мать, ты поймешь, почему я этого не боялся.

– Когда? Я обязательно должен встретиться с ней?

– Именно. Ты должен найти ее. У нашего рода сейчас все хорошо, а значит, боль и страдания пришли в ее семью. Отправляйся в столицу, разыщи свою мать и помоги ей.

– Но битва за звание вожака… – Инвер не ожидал, что его голос прозвучит так жалобно.

– Я знаю, ты жил этой мечтой. Но у тебя иная судьба. Кто знает, может, лучшая, чем ты рассчитывал.

Инвер подавил разочарованный вздох.

– Как хоть выглядит она?

– Посмотри на себя и увидишь ее. Отправляйся. Я скажу стае, что ты увидел дурной знак и решил временно покинуть нас.

Инвер вышел из пещеры и, прячась от поджидающих его соплеменников в тени скалы, покинул лагерь. Идя, не разбирая дороги, прочь от стоянки, он вскоре набрел на небольшое лесное озеро. «Посмотри на себя и увидишь ее». Волк всмотрелся в темные воды. Оттуда на него смотрел огромный зверь с испуганными детскими глазами.

– Столько лет взращивал в себе самодостаточность. Гордился чистотой крови. А на деле гордиться нечем. Полукровка. Сытое спокойное детство ничему тебя не научило. Анагон, Рейгар, даже Венус претерпели столько лишений и остались адекватными людьми. Они были готовы научить тебя столькому… они не врали тебе.

Волк вспомнил, как однажды Эней сказал ему «Привыкай, я тебе врать не собираюсь».

«Он все знал. Но почему не говорил?».

«Разве его это дело? И потом, скажи он тебе, что ты нечистокровный, ты бы ему поверил?».

«Нет. Скорее просто бы подрался с ним».