Три жениха для попаданки - Ульяна Гринь Страница 4

Впрочем, я тут же открыла глаза и увидела, как радужный свет обволакивает моё тело. А оно становится безвольным. Я дёрнулась было назад, но мышцы не послушались. И крикнуть не вышло. Из меня сделали куклу. Даже мысли будто замедлились и текли равнодушно. В другое время я бы посмеялась над безэмоциональными мыслями по типу: «За кого он меня принимает. Я не предмет. Я никому не принадлежу», но теперь вяло запаниковала. Что они со мной творят?

— Итак, Ксения Лайн, я жду от тебя имя твоего хозяина, — спокойно повторил дознаватель.

Я ответила бесцветным голосом:

— У меня нет хозяина.

— Ты прекрасно знаешь, что у каждой гражданки женского пола есть хозяин или опекун, если она знатного происхождения. Я понимаю, ты не крестьянка, поэтому кто твой опекун?

— Нету.

— Муж? Отец, брат?

— У меня нет мужа. Мой отец умер три года назад. У меня нет брата, только сестра.

Сухие факты, хотя в нормальном состоянии я бы разревелась при мысли о сестре. Она старшая, конечно, она в универе учится, парень у неё уже второй год, скоро поженятся. А я даже на свадьбу не попаду! И не увижу племянников! Каринке придётся всё время быть с мамой… Что они подумают обо мне? Будут искать? А может, я там умерла, в моём мире?

Вот тут мне очень захотелось поплакать, но чёртово сияние, странное и непонятное, не позволило. Что это? Магия, что ли? Так они тут могут вообще всё что угодно сделать со мной! А я даже ответить не сумею!

Господи, вот же не повезло!

Зато теперь совершенно ясно, что это не прошлое. Это какой-то параллельный мир, в котором дремучий патриархат и магическое сияние…

— Кому принадлежит твоя мать?

— Никому, — абсолютно честно ответила я.

— Что же, раз ты не хочешь сотрудничать с полицией, придётся объявить тебя собственностью короля и продать… Куда мы её продадим, Ревз?

— В заведение госпожи Агнеты? — на полном серьёзе подсказал младший полицейский, а я выдавила, преодолевая сопротивление сияния:

— Вы не имеете права!

— Мы имеем все права, девка! — фыркнул дознаватель. — Бесхозные женщины — собственность короны и должны приносить ей прибыль. У госпожи Агнеты как раз место должно освободиться, вот ты его и займёшь.

— Я буду жаловаться!

— Кому, несчастная? — он смотрел на меня уже с жалостью, и я ощутила пробежавший по позвоночнику холодок. Походу, они тут серьёзно баб продают и покупают… Сбылись самые заветные, самые влажные мечты мужиков из мужского движения! Их бы сюда перенести всех, зачем меня?

— Королю! — твёрдо ответила я, прорвавшись, наконец, через радужное свечение. Дознаватель посмотрел на меня, как на монстра — с испугом и недоумением. А Ревз захлопнул крышку «ящика Пандоры» и спросил у старшего дрожащим голосом:

— Разве так можно?

— Свободен! — рявкнул старший, и парень исчез за дверью. Дознаватель снова глянул на меня, теперь уже тяжёлым взглядом, сказал, будто подытожил:

— Вернёшься в клетку и будешь ждать решения господина полицмейстера. Но лучше бы ты вспомнила, кто твой хозяин, потому что у меня есть горячее желание посоветовать господину полицмейстеру самое грязное и низкопробное заведение для тебя!

Я глубоко вздохнула, чтобы не накинуться на него и не ударить лампой по башке. Нет-нет, пока не стоит принимать никаких опрометчивых решений! А до короля я дойду, если надо будет.

Дознаватель провёл ладонью над чудно ограненным камнем, который лежал на краю стола, и тут же входная дверь распахнулась, вошёл, стуча набойками, предыдущий полицейский. Дознаватель не глядя махнул ему рукой на меня и снова принялся строчить пером по бумаге. Что самое интересное — писал он не по-русски, какими-то странными округлыми буквами, но я всё понимала. Ксения Лайн там было написано, отказалась назвать хозяина, отправлена на доследование. А потом, уже когда меня уводили, мне удалось разобрать последние слова: свободное заведение рангом пониже.

Ничего себе!

Рангом пониже… И заведение, публичный дом, что ли? Это они решили меня туда определить? Нет чтобы куда-нибудь в служанки, в горничные, не-е-ет, сразу в бордель!

— Сказала б ты ему, девка, — негромко посоветовал полицейский. — Хороша ты, грех тебя в заведение…

Он отпер решётку и кивнул, чтоб я заходила в камеру. Закрывая на замок, оглядел меня с ног до головы и сказал с жалостью:

— Выкупил бы тебя для собственного пользования, да денег нет.

«И слава богу!» — выдохнула я про себя. Лучше уж в заведение, честное слово…

Когда стражник ушёл, шаркая ногами, я глянула на тёток. Спросить или нет? А, что я теряю!

— Скажите, а что это за заведение госпожи Агнеты?

Они переглянулись и закрестились своими сложенными в домик пальцами. Одна из них ответила:

— Не дай тебе Богиня туда попасть! Лучше уж признайся, от кого сбежала, да вернись к нему. Пусть порет, пусть гнобит, а всё лучше он один, чем…

Вторая поддакнула:

— Свой-то он выпорет и пожалеет, а эти все чужие…

— Не-ет, лучше уж за хозяином, а не за заведением!

— А как же госпожа Агнета? Она же женщина? И у неё нет хозяина? — спросила я, подходя к окошку.

— Так король её хозяин! — хмыкнула тётка. — Все они, держалицы заведений, собственность короны. Как и девицы ихние!

Я покачала головой. Чудны дела твои, господи…

Какое небо красивое! Солнце светит, птички чирикают и заливаются трелями на деревьях площади, телеги и кареты то и дело трясутся в обе стороны… Толстая баба несёт вёдра от фонтана, а за ней девчонка в грязном платье, подол которого метёт солому на камнях мостовой, гонит куда-то стадо гусей, которые хлопают крыльями и пронзительно кричат… А вот и весьма примечательная процессия: барышни в плащах, из-под которых выглядывают кружевные оборки и фатиновые нижние юбки, спешат, хихикая и переговариваясь, за высоким хмурым мужчиной в форме, но не полицейской. За ними, нагруженные тяжёлыми баулами, семенят просто одетые служанки.

— Барышни, поторопитесь! — басом прикрикнул мужчина. — У нас мало времени! Надо успеть во дворец до ночи!

— Иначе Лериданский зверь всех сожрёт! — поддакнул ему возница с длинной чёрной кареты, закрытой почти наглухо. Четвёрка вороных рыла копытами мостовую, яростно тряся гривами. Красивые лошадки! Куда, интересно, они направляются, в какой дворец? К королю, что ли? Мне тоже надо к королю! Что за процессия?

Этот вопрос я задала вслух, и тётки с любопытным кряхтением подползли к окошку. Одна из них сложила сухие ручонки на груди и вздохнула мечтательно:

— О, невестушек на смотрины везут!

— Ой повезло…

— Ох, точно! Король же объявил смотрины для принцев!