Связанные зельем - Екатерина Кариди Страница 4

— Хорошо.

Отбилась и улыбнулась. Мне ведь действительно полегчало.

Глянула на часы. О! Вот теперь пора уже было срочно ехать в салон, и как это я так упустила время? А тут еще пробки. Я отвлеклась, глядя на дорогу, снег посыпал, а ехать пришлось быстро. И не сразу поняла, что уже несколько светофоров подряд за мной едет черный джип.

Неприятно кольнуло ощущением опасности, при первой же возможности я свернула в крайний правый ряд и притерла машину к тротуару. Напротив как раз была аптека. Остановилась, надела темные очки и сделала вид, что собираюсь выйти. Черный джип проехал мимо.

За тонированными стеклами ничего не было видно, но у меня осталось такое чувство, будто что-то проползло по коже. Подозрительный автомобиль растворился в потоке, а я еще некоторое время сидела, осознавая, что это уже паранойя. Так себя накрутила, черти что начинает мерещиться.

Сняла очки, с минуту смотрела в глаза своему отражению, потом тронула машину. До салона оставалось всего ничего, несколько кварталов, а там уже можно будет расслабиться познать все мыслимые и не мыслимые женские удовольствия, начиная со СПА и заканчивая заканчивая уходом за волосами, маникюром и шугарингом. В моем теперешнем состоянии, немного расслабления точно будет на пользу.

И, конечно же, массаж. Ловкие умелые руки разминали тело, принося несказанное удовольствие и успокоение, а мысли потихоньку уплывали, унося меня к началу, к тому, что случилось год назад.

Мое первое пробуждение в этом мире было ужасным. Последнее, что я помнила — это был храм, мое «да» и Вейлинмарт рядом. А сейчас я в какой-то странной келье, заполненной тускло блестевшими металлическими предметами и большими тряпками. На какой-то странной кровати. Вся в трубках, похожих на полых червей, длинных, полупрозрачных и от этого более пугающих.

И эти черви, воткнутые острыми блестящими жалами мне в руки, высасывали из меня жизнь! А когда я стала кричать и вырываться, прибежали странно одетые люди. Схватили меня, обездвижили. Они говорили строго. Непонятный, незнакомый язык, но я почему-то поняла. А потом мне вкололи успокоительное.

Следующее пробуждение было менее драматичным. Я уже реагировала спокойнее, понемногу стала включаться память тела, которое почему-то знало такие вещи, которых не знала я. С телом тоже вышел сюрприз. Оно выглядело ИНАЧЕ. Лицо выглядело ИНАЧЕ. У меня был другой голос, запах, все.

В довершение всего, теперь у моей кровати появился странный мужчина, которого я в упор не помнила, и заявил, что он мой муж.

Муж??!

У меня не могла быть ТАКОГО мужа! Я не помнила, чтобы когда-нибудь лежала с этим мужчиной в постели. Я помнила совсем другого мужчину. Прекрасного, золотистого, сияющего. Как солнечный день…

Оказалось, все не так.

Пока я лежала в бесчувствии, тот человек, что привез меня сюда, в это место, называемое больницей, рассказал, как нашел меня лежавшей в снегу у загородной заправки. А там меня вспомнили. Нашли мою машину, вещи.

Множество незнакомых понятий и слов валилось на меня, поглощая, лишая способности мыслить. Доставили мои вещи, документы… Вызвали мужа. Я не понимала толком, что это, какая-то худенькая книжица с розоватыми листочками. Но почему-то знала, что это паспорт, удостоверение личности. Мой паспорт. С него смотрела на меня та же женщина, которую я видела в зеркале.

Но хуже всего был муж.

Этот человек меня опознал. Он знал обо мне такое… слишком интимное. Но как такое могло быть? Я терялась в догадках. С ним еще другая женщина, которая тоже меня опознала, и которую я тоже не помнила. Они ругались между собой, а ощущала себя ущербной, сумасшедшей, пришибленной, больной и жалкой..

Это не могла быть моя жизнь! Я леди Иделия из рода Гленорван. Светлый маг!. И я сейчас докажу…

Доказать? Но у меня не было магии, ничего из того, что я о себе помнила. Ничего, что могло бы быть правдой. Ничего.

Я Евгения Александровна Михайлова. И это моя жизнь. Мужа звали Саша, он брезгливо морщился глядя на меня, но забрал домой. А я чувствовала себя мороженым овощем.

Отдельная песня — вспоминать мою первую поездку в автомобиле. Как я отказывалась лезть в эту железную коробку. Как меня сначала уговаривали, а потом затолкали. И эта женщина, которая была с мужем, поехала с нами.

Всю дорогу, пока меня куда-то везли, они ссорились, а я силилась понять, откуда все это чуждое, непонятное, незнакомое, мне все-таки знакомо. Я никогда не видела зимы и снега, но я знала, что сейчас зима и снег. И потому холодно.

Ощущала себя подтаивающим отмороженным овощем. Но я никогда в жизни не видела мороженных овощей! Мне незнакомо было это выражение! И тем не менее, оно было настолько знакомо, что легло на психику легко, без помех. Я четко представляла, что это такое, и что я сейчас именно то.

А тем временем вся эта непрерывная езда в огромном каменном муравейнике, по которому сновали люди и железные коробки (я откуда-то знала, что это автомобили, но откуда?) закончилась. У одного из этих больших каменных кирпичей-муравейников мы остановились.

Это мой дом?

Не хочу сейчас вспоминать про лифт и прочие моменты, вызывавшие во мне тогда ступор, а порой и откровенный ужас. Страшнее всего оказалось остаться в этой каменной коробочке одной.

И тогда этот мужчина, мой муж, остался со мной.

Я сидела на диване и слышала, как эти двое ругались на кухне. Не знаю почему, но я знала, что это кухня. Потом женщина ушла.

А я осталась с ним. Вы не поверите, но я даже легла с ним в постель.

Мне надо понять, просто надо было понять.

Массаж закончился, я поблагодарила, улыбнулась и перебралась в другой кусочек этого женского рая. Моими волосами занялся мастер, легкий разговор, шутки, пока руки делали свое дело. А смотрела на себя в зеркало и опять уплывала в память.

Память.

В первую ночь дома мне приснился странный сон. Точнее, видеть я ничего не видела, потому что очутилась в темноте. Слышала голос. Голос сказал странную фразу, словно хотел утешить:

— Номер 124… Э… Немного неудачное попадание, но Вы не переживайте, это все скоро наладится. Как только пройдет сработка, получите бонус.

— Что? — не поняла я, пытаясь увидеть, кто говорит со мной.

— Э… Я говорю, получите бонус за причиненные неудобства.

Не знаю, как я поняла тогда, о чем он говорил, но не раздумывая выкрикнула:

— Бонус?! За причиненные неудобства вы мне должны три!

— Хорошо, — миролюбиво ответил голос. — Три, так три.

Я тогда проснулась и долго не могла ничего понять, потому что ни с чем этот странный сон не вязался. Никак.

Дальше пыталась жить вот так, беспомощной затравленной и бессловесной больше месяца. Училась пользоваться бытовыми приборами, сходила с ума и искала внутри себя точку опоры.