Забытый замок - Антонина Клименкова Страница 4

Сквозь пыльное заднее стекло на меня, не мигая, пялился волк. Серый, лохматый, огромный, пушистый, упитанный, он стоял на багажнике, продавив в железе изрядную ямину.

Я только открыла рот, чтобы передать обуявшие меня чувства в звуке, как на стекло справа оперлись еще две когтистые лапы. Я отчетливо увидела коричневые подушечки, длинный грязный мех на зверином пузе…

Слух меня не подвел, серых действительно было трое. И третий зверь — еще больше и лохматей остальных, наверно вожак, — одним прыжком взлетел на крышу автомобиля. Боженька, что я скажу мужу моей кузины? И скажу ли я что-нибудь, или эти «санитары леса» твердо вознамерились очистить от меня территорию?

Вождь пушистой банды просунул лопоухую башку в люк в крыше. Какая я растяпа! Все окна закрыла, а про люк забыла!.. Его черный мокрый нос оказался в сантиметре от моего, холодного. Жесткие усы щекотнули мне лицо. Зверь обнюхал меня, облизнулся. И меня лизнул в подбородок… Попробовать решил, хищник! Я закричала, схватила первое, что попало под руку (сим предметом оказался пирожок с курятиной), и, зажмурившись, запустила им в волка.

Последовало два звука: «шмяк» и «кляц».

С трудом я разожмурилась.

Снаряд угодил точно в цель. Серый налетчик прожевал мое средство самообороны и вопросительно сказал короткое: «Му?» Не знаю, что он имел в виду, только я, увидав белоснежно-сахарные клыки, и опомниться не успела, как вывалилась из машины. Распахнув дверцу, я сбила с ног другого члена хвостатой банды, да еще и плюхнулась на него сверху. Меховой и мягкий, на ощупь он показался игрушкой. Зверь обиженно взвизгнул, а его приятели разразились насмешливой арией.

Вскочив с поверженного врага, я бросилась бежать куда глаза глядят. Поскольку в лес даже и глядеть было страшно — неизвестно, сколько еще хищников затаилось там, — то ноги понесли меня прямо, по дороге.

Лохматые бездельники радостно взвыли и поскакали за мной. А так как догоняли от души, то есть не спеша, носиться бы мне по лесу, вопя во все горло, до утра, а то и дольше.

Удовольствия я им такого не предоставила. Была же ночь, пусть и лунная, и, разумеется, я споткнулась о какую-то корягу. Растянувшись во весь рост, носом в землю, я поняла, что вот мне и пришел конец. Один на один с тремя лопоухими блохастыми плотоядными. Но я не собиралась сдаваться без боя. Пусть они окружили меня, подскакивая от нетерпения, я встала из пыли и, чихнув, как была на четвереньках, ринулась в атаку.

Если честно, я и сама от себя такого не ожидала. Где я научилась всем этим устрашающим оборотам речи? Как меня угораздило вцепиться всеми четырьмя конечностями в зверя, вдвое меня большего, да еще укусить его за ухо?

Противник взвыл — больше от удивления, чем от боли, — и едва сумел меня скинуть.

Пострадавший и его приятели (занимавшиеся терзанием в лоскутки моей одежды) растерянно отскочили к кустам. Но, довольно быстро опомнившись, волки зарычали — уже не игриво, а вполне серьезно. И двинулись на меня.

Не смея отвести от них глаз, я попятилась назад и, наткнувшись на ствол дерева, прижалась к нему спиной. Озирис, Вишну, Кришна и Один со всей Валгаллой! Не дайте мне погибнуть! Я ведь еще так молода! Я даже ни разу в жизни не пробовала закурить! И шаль тете Еве кто передаст?…

Пока такие мысли толкались и путались в голове, на поле битвы появился новый участник. О, то был Настоящий Герой! Здоровенный пес, сам похожий на волка, только белый, как лунный свет. Он заслонил меня от серой троицы и так убедительно оскалил клыки и вздыбил шерсть на загривке, что мои преследователи мигом почувствовали себя щенками. Да и смотрелись они теперь не лучше. Просто сели на пушистые попы и хором жалобно взвыли.

Такой оборот событий сбил меня с толку. Ой, а сердце все равно колотится, как бешеное…

Сквозь вой волков и стук в ушах едва прорезался короткий свист. Снежный пес откликнулся на него скупым мужским «Гав!».

В тот момент луна спряталась в пушистом облаке. И мне показалось, будто меж седых от мха стволов необычно сгустилась тьма. Но серебряные лучи снова прорезали ночь, и мрак обрел очертания.

Всадник на черном коне.

Я зачарованно смотрела, как конь переступает длинными ногами, как на тонкой уздечке переливаются бриллиантовые искры. Загадочный рыцарь уверенно и легко держался в седле, окутанный таинственностью и черным плащом с капюшоном.

— В чем дело, Цербер? — спросил незнакомец.

Голос его показался мне музыкой — глубокий и мягкий, как темный бархат его одежд.

Пес (а это к нему обратился всадник) многозначительно обернулся — сначала на волков, потом на меня.

Серая братия, поняв, что о них речь, подбежала к незнакомцу и по-собачьи замотала хвостами.

— Кто посмел обидеть моих мальчиков? — Рыцарь красиво соскочил с коня и принялся ласково тормошить волков, радостно и суетливо повизгивающих под его рукой.

— Ваши мальчики меня чуть не съели! Я вам не Красная Шапочка, чтоб диких хищников пирожками кормить!..

Спорю на что угодно, незнакомец не ожидал встретить здесь человека. Заслышав мою сиплую, но смелую тираду, он оставил своих друзей. Приблизившись ко мне, небрежным жестом откинул капюшон.

Седобородый Один! Ты услышал мои молитвы! Ты послал ко мне своего названого сына! Передо мной собственной персоной стоял сам светлоокий Фрейр, этот северный Аполлон. В отличие от своего южного собрата, он не был обладателем розовых щек, золотых кудрей и бронзового загара. О нет! Таинственный Фрейр, как я и представляла в своих девичьих грезах, был высок и строен. Его бледное от лунного света лицо в обрамлении темных вьющихся волос походило на камею эпохи Возрождения, вырезанную искусным мастером из черно-белого слоистого агата. Тонкая, однако, работа! Несомненно, такой внешностью не мог обладать простой смертный. Этой ночью я повстречалась с богом.

— Какого черта? Что вы здесь, сударыня? — спросил Рыцарь Мрака. (Неправильность фразы небожителям позволительна — ведь это такой пустяк.) — Вы вообще как; в порядке?

— О да, солнцеликий Фрейр, — выдохнула я.

У меня закружилась голова, подкосились ноги, и сознание, не выдержав впечатлений, решило меня покинуть. Как приятно провалиться в бездну беспамятства, чувствуя, что тебя подхватили в сильные и нежные объятья.