Вечный колокол - Ольга Денисова Страница 39

Сегодня никто не вышел навстречу Младу, но шум боя он услышал задолго до того, как туман расступился и открыл ему место пересотворения. И первый, кого он увидел, был огненный дух с мечом: дух сражался. Против него стояли двое - дух темного шамана из рода лосей с бубном в руках и дух воина, вооруженный обломком сабли. За их спинами прятался Миша - немного испуганный, бледный, но отстраненный и равнодушный. Смерть не изменила его облика, только наложила свой отпечаток на его взгляд: он еще не оправился, не понял, что с ним произошло и где он оказался; он не догадался, что те двое, что прикрывают его своими спинами, - его отец и дед.

Духи, совершавшие пересотворение, разошлись широким кругом, наблюдая за схваткой, но даже не пытались вмешаться. А двое явно уступали мечу Михаила-Архангела, медленно двигаясь назад, к кромке белого тумана. Бубен служил неважным щитом, обломок сабли мог только отразить удар, нечего было и думать идти с ним в наступление. Но они стояли мертвой стеной, молча, угрюмо глядя огненному духу в глаза. И их решимость отражала удары меча не хуже, чем их жалкое оружие.

- Что тебе надо здесь? - раздался окрик над самой головой Млада.

Млад оглянулся и увидел человека-птицу.

- Я должен помочь им… - выдавил Млад не очень уверенно.

Человек-птица рассмеялся, и смех его подхватили остальные.

- Возвращайся назад. Теперь это не твое дело и не наше.

- Это - мое дело! - вскинулся Млад. - Мое! Я не прогнал его раньше, я прогоню его теперь.

- Возвращайся назад. Не лезь в дела мертвых, они тебя не касаются. И не пытайся исправить то, что можно было изменить вчера. Вчера - но не сегодня! Мальчик тебе никто.

- Он мой ученик…

- Твой ученик сдался в первые же мгновенья испытания. Хорош же был его учитель… - снисходительно ответил человек-птица. - Возвращайся назад, ты ничем им не поможешь.

- Это нечестный бой… - Млад проглотил упрек. - Михаил-Архангел - слуга чужого бога, он тоже не смеет вмешиваться в дела мертвых! Почему вы стоите? Почему не прогоните его?

- Мальчик был обещан чужому богу, - пожал плечами человек-птица.

- Но еще раньше он был обещан нашим богам! Он родился шаманом! Наши боги звали его!

- Мало родиться шаманом, нужно еще им стать. Теперь только его род имеет право забрать его к себе, только род может защитить его.

- Имеет право? Кто это лишил меня права защитить своего ученика? Кто посмеет запретить мне сражаться за него?

Духи рассмеялись - негромко, свысока.

- Человек! К нам явился Человек! - дух в облике медведя смеясь покачал головой. - Он сам берет себе любые права, он сам решает, что ему можно, а что - нельзя. Люди - безумцы, они не чувствуют вечности, не верят в необратимость. Пусть сражается и погибнет. Это его дело.

Человек-птица наклонил голову и посмотрел Младу в глаза.

- Когда ты мальчиком лежал передо мной на подушке белого тумана, а я рвал на куски твое жалкое тело и еще не знал, пройдешь ли ты испытание, я уже любил тебя. Как всякого, над кем совершал пересотворение. И я говорю тебе: отойди в сторону. Смирись. Мертвым дух не причинит вреда, всего лишь отбросит туда, откуда они пришли. Ты живой.

В этот миг тупо звякнул меч Михаила-Архангела, и обломок сабли вылетел из руки духа воина. Тот прикрылся рукой, меч описал огненную дугу, но натолкнулся на руку и высек сноп искр, будто она была из камня. Лицо воина лишь исказилось немного и тут же разгладилось, обретая прежнюю решимость. Как же темные шаманы сражаются с духами? Млад ощутил беспомощность и уязвимость собственной плоти…

- Они долго не простоят, - услышал он шепот за спиной, - они слабеют. Чужак заберет мальчика.

- Это не наше дело… - ответил другой голос.

Млад окинул взглядом круг духов: лось-прародитель, отец рода лосей, стоял опустив голову, исподлобья глядя на схватку.

- Темные шаманы носят другие обереги, - отчетливо сказал дух шамана, запоздало отвечая на вопрос Млада, - но наши духи не имеют мечей. Они сражаются голыми руками.

Лопнула кожа бубна-призрака, лопнула с громким треском и свернулась в два тугих свитка. В тот же миг дух воина сделал выпад вперед, метя кулаком в голову огненного духа, но меч опередил его - воин упал на колени, и старик-шаман выступил на шаг вперед, прикрывая его собой и хрупким обручем бубна.

Глаза прародителя рода лосей сверкнули и тут же погасли. Млад поймал его взгляд - он не умел читать в глазах духов то, что с легкостью видел в глазах людей, но даже мимолетного соприкосновения хватило, чтобы понять: лось колеблется. Не считает себя вправе вмешаться, но не может смотреть на неравный бой своих потомков с чужаком.

- Лось-прародитель! - шепнул ему Млад. - Что ты стоишь? Это же твой род! Чего ты боишься?

Большая голова повернулась в сторону Млада, и гневные глаза уперлись ему в лицо:

- Это не твое дело, Человек. Возвращайся назад.

Лось колебался. И Млад отчетливо увидел: тот растопчет огненного духа, сметет его в один миг, отбросит прочь, и меч ему не поможет.

- Что заставит тебя вмешаться? - шепнул Млад скорее себе, чем ему. - Это же твой род…

- Мой род слабеет… Мне стыдно за своих потомков…

- Стыдно? - Млад вскрикнул, и на его крик обернулись все духи из круга. - Так пусть он станет еще слабей, когда твой потомок уйдет вслед за чужаком. А за ним - еще десяток твоих потомков. Смотри на это, смотри и не сопротивляйся! Пусть лживые проповедники морочат твоих потомков, ничего не опасаясь, пусть бесчестные духи бьются с безоружными! Смотри, какими средствами побеждают твой род! Стой и стыдись! А я… Мне нечего стыдиться!

Белые шаманы умеют убеждать богов, что уж говорить о духах… Млад выступил на середину круга, уже зная, что лось пойдет за ним. По кругу пронесся ропот.

- Жалкий, глупый человек! - крикнул лось ему в спину. - Не заставляй меня спасать твою жизнь! Что тебе за дело до моего рода?

- Твой потомок - мой ученик, - пробормотал Млад себе под нос. - Я не сумел сделать его сильным, чтобы ты мог гордиться своим родом…

Бубен вылетел из рук духа шамана, огненный меч взмыл вверх, и Млад едва успел подставить свой бубен, прикрывая голову упавшего на одно колено старика. Живой бубен немного смягчил удар, но разлетелся в щепки, а его обломок, оставшийся в руке, вспыхнул белым пламенем с радужными разводами: так горит сера, а не дерево. Михаил-Архангел развернулся в сторону Млада, и Млад увидел его лицо - торжествующее, гордое и жестокое. В его глазах не было снисхождения, он не презирал безоружного живого человека, стоявшего перед ним: он его ненавидел! И короткий взмах огненного меча должен был убить врага, а не уничтожить жалкую помеху. Млад непроизвольно выставил вперед руки, отступая на шаг: огонь и камень, тяжелый удар и жгучая боль превратили обе руки в безжизненные плети, хотя меч прошел по ним вскользь. Пятнистая шкура вспыхнула неестественным белым пламенем, Млад вскрикнул и упал на колени, когда второй удар, через грудь, разрубая цепочку оберегов, толкнул его назад и вниз, на землю: огненный дух немного промахнулся, потому что копыта прародителя рода лосей ударили в гордое жестокое лицо…