Первый шаг - Лариса Телятникова Страница 39

Мрыс дерр гаст!

Мы же этого не проходили!..

Рихтер, спокойный как удав, сидел за учительским столом и заполнял журнал практикумов. Я мрачно покосилась в его сторону, но, вопреки моим желаниям, маг не спешил испепеляться. Я сердито посопела, и тут ко мне полез Хельги, забывший что-то из проклятой экологии.

— Яльга, ты… — почти беззвучно начал он; Рихтер, от которого нас отделяло пять метров и несколько парт, тут же поднял взгляд, и вампир мгновенно изобразил бурную деятельность. Я успела заглянуть в его билет — и чуть не взвыла от обиды.

Не сказать, чтобы этот самый его билет был таким уж легким — но рядом с моим его и поставить было нельзя. Первый вопрос про ту самую магическую экологию, второй — описание Щита как заклинания первого класса, третий, посложнее, — оптимальная конфигурация Щита для представителя вампирской расы. Никакими принципами и малопонятными формулами там даже и не пахло; я на секунду зажмурилась, сладко представляя, как за пять… ладно, за десять!.. — минут отвечаю на этот билет, а потом открыла глаза и хмуро окунула перо в чернила.

«Вопрос первый. Магическая экология. Под этим термином в магической науке подразумевается осторожное отношение к продуцируемым заклинаниям. В боевой магии, однако, сие понимается более узко…»

Перо скрипело и разбрызгивало по пергаменту дешевые чернила.

Я дописала билет минут за десять до звонка. Больше всего времени забрала клятая экология: писать там нужно было много, и не формулами, а текстом. С преобразованием Щита из первой степени во вторую я справилась неожиданно легко — спасибо Фенгиаруленгеддиру, после разговора с Эгмонтом взявшемуся гонять меня с удвоенной силой. Вот с Ан-Насиром мне пришлось повозиться. Конкретно формулу я не помнила, хоть ты тресни, — знала лишь, что она представлена в виде дроби. Пришлось выводить, приблизительно представляя, как именно мог рассуждать сей давным-давно почивший чародей.

На то, что получилось в итоге, я старалась не глядеть — в книге формула выглядела совершенно иначе, разве что дробная черта осталась на месте. Но я сделала все что могла и не представляла, что еще возможно изменить. Да и объяснение вышло вполне логичное; я еще раз пробежала его глазами, поняла, что больше ничего умного уже не напишу, и решительно вышла из-за парты.

Я прошла через кабинет под изумленными взглядами адептов. Наверное, большинство только заканчивает писать второй вопрос, мельком подумалось мне, но потом я решила, что нечего думать о себе так хорошо, а о других — так плохо. Скорее уж народ проверял работы, как это и положено делать разумным студентам.

Рихтер тоже посмотрел на меня чуть удивленно, но терять мне было нечего, и я молча положила свой листок ему на стол. Магистр, тоже молча, взял его и начал читать; я развернулась на каблуках и сделала шаг к своей парте, но тут вспомнила третий вопрос и быстро обернулась обратно.

— Скажите, магистр Рихтер… — Я прищурилась и ткнула пальцем в ответ, помеченный цифрой «три». — Что в этой формуле неправильно?

Приподняв бровь, Эгмонт прочитал формулу и посмотрел на меня:

— А почему в ней что-то непременно должно быть неправильно?

— Ну… — Я досадливо дернула уголком рта. — В учебнике она точно выглядела иначе! Понимаете, я искала ошибку, но так и не смогла найти…

Молча Рихтер взялся за перо. Я внимательно следила за тем, как он преобразует формулу; признаться, я не понимала и половины его действий, но буквы сокращались, цифры выносились за скобки, дробь постепенно меняла вид — и через полминуты магистр выписал на пергамент именно то соотношение, которое я мельком увидела в «Справочнике боевого мага».

— Вот, — сказал Эгмонт, указывая на получившуюся дробь обратным концом пера. — Вы имели в виду это?

Я кивнула.

— В таком виде, студентка Ясица, вы научитесь выводить эту формулу через два года. Сегодня меня вполне устраивают имеющиеся рассуждения… Можете занять свое место.

Я вернулась за парту. Хельги, сопя и покусывая кончик пера, читал написанное. На меня он покосился не без любопытства, но спрашивать ничего не стал, экономя время. И правильно сделал: посмотрев на стенные гномьи часы, Рихтер кивнул и приказал сдавать работы.

Народ потек к его столу скудным и печальным ручейком. Очевидно, вопросы зачета ввергли в тоску не меня одну; успокоившись по поводу третьей формулы, я немедленно начала волноваться насчет второй. Она, конечно, была на порядок проще, но ведь не зря же Фенгиаруленгеддир называл торопливость моим главным недостатком! Может быть, я ошиблась в вычислениях? А может, я перепутала и поставила вместо плюса минус?.. Ой-ой, а когда же нам скажут результаты?

— Результаты будут известны послезавтра, — будто прочитав мою мысль, громко произнес Рихтер. Народ большей частью уже сдал работы, и только Келлайн стоял у стола и в последний раз перечитывал свой текст, никак не желая с ним расставаться.

— Адепт аунд Финдэ, долго вы собираетесь изображать эльфийскую статую?

Устыдившийся эльф сдал работу, и Рихтер, кивнув, собрал все пергаменты в одну пачку. Щелчок пальцев — и она испарилась в неизвестном направлении, а Эгмонт встал и подошел к доске.

Мы посмотрели туда. Доска вообще-то состояла из трех грифельных прямоугольников. Центральный, и основной, был неподвижен, боковые же крепились к нему на этаких компактных шарнирчиках и потому болтались относительно свободно. Сия конструкция с недавних пор напоминала мне диспозицию войск князя Ростислава Межинградского перед боем с великим каганом: посредине Основной пехотный полк, а на флангах — легкая конница. Не хватало разве что Передового полка, прикрывающего Основной, плюс Засадного, притаившегося в соседнем лесочке. Впрочем, с Рихтером никакого лесочка не надо было: после него любая засада медом покажется.

Подтверждая сие, магистр открыл обратную сторону левой подвижной доски и вооружился указкой. Там висела какая-то схема, при ближайшем рассмотрении оказавшаяся расписанием тем нашего курса по боевой магии. Точная копия того расписания, которое висело внизу, рядом с расписанием лекций на первый семестр. Зачем Эгмонт его сюда притащил?

— Моя основная задача, господа студенты, — негромко заговорил Рихтер, — научить вас боевой магии. Боевая же магия, как одна из опаснейших отраслей нашей науки, требует ответственности и самостоятельности. Здесь вы не обойдетесь заученными заклинаниями и вызубренными алгоритмами. Здесь надо думать и действовать.

Народ молчал, внимая. Речь, начавшаяся с такого вступления, определенно обещала быть интересной.

— Вот завтра вы и займетесь отработкой сих бесценных навыков. Завтра, — Рихтер прокрутил указку вокруг запястья, как шпагу, — у вас будет день самоуправления, традиционное мероприятие, проводимое каждый год в конце осени. Объясняю вкратце, за подробностями обращайтесь к адептам со старших курсов.

Мы с Хельги переглянулись. Из знакомых старшекурсников у меня были только близнецы, но к тем обращаться было бессмысленно: ответ растянется часа на полтора — и то если повезет. Оставалось надеяться лишь на более общительного вампира, который после пари с Ривендейлом начал относиться ко мне с некоторым пиететом.