Факультет. Курс третий - Владислав Картавцев Страница 39

С камнями связывалась идея плодородия: аборигены разбрасывали магические камни, чтобы способствовать росту ямса. И вместе с тем камни ассоциировались с дождем и грозой. В обрядах вызывания дождя в области озера Эйр камни орошали кровью и осыпали пухом, а затем помещали на ветвях и сучьях высоких деревьев. В этом обряде всё символично: текущая кровь означает потоки дождя и одновременно имеет животворную силу, пух подобен легким облакам, а камни – тяжелым грозовым тучам, из которых вырывается небесный огонь…

Вопрос номер 4. Шаманы современной Мексики. Что Вы можете о них сказать? А еще что…

…Согласно одному из определений, шаманы являются целителями, специализирующимися на символическом лечении, воздействуя разумом на тело.

Основным инструментом для мексиканского шамана является магический ритуал. Однако не каждый магический целитель является шаманом. Существуют магические целители, например, медиумные или паранормальные хирурги, чья работа не является частью местной традиции и, следовательно, они не могут называться шаманами. В Мексике термин шаман обозначает магического целителя, который работает в современной индейской культурной традиции.

Не все целители в индейских сообществах являются шаманами. Существуют также «немагические» целители. Например, в племенах кора есть травники, костоправы, акушерки и молельщики. Целители в Пичатаро и сообщество пурепеча в основном являются травниками, чьей основной функцией является восстановление телесного баланса, которое было расстроено питанием, внешними факторами (как, например, погода) или эмоциональным расстройством. У чичимек-хонас есть акушерки, травники и костоправы. Основным отличием этих целителей от шаманов является то, что они не пользуются магическим ритуалом, несмотря на то, что оперируют внутри современной индейской культурной традиции.

Другим обычным способом, по которому определяют шаманов в Мексике, является способ получения ими целительской силы. Исследователь Мадсен определяет шамана как человека, который получает силу для целительства непосредственно от сверхъестественных существ через сны, видения или духовную одержимость. Это противопоставляет их костоправам, травникам и т. д., которые приобретают свою силу от познания природы целебных средств и методов их применения.

Существование этих, других, типов целителей в местной традиции указывает на то, что натуралистические философии являются частью месоамериканской культуры, и что шаманы являются лишь одним из типов целителей. И всё же – поскольку они имеют дело с эмоциональным миром вне обычного понимания – их зачастую считают самыми могущественными целителями.

Шаманы также могут использовать и «немагические» средства, например, лечебные травы, но их они используют в общем контексте магического лечения. И хотя пациенту может стать лучше в связи с биомедицинским воздействием трав, ему или ей это представляется как часть результата от всего магического пути решения проблемы. Шаманами могут быть и акушерки, как, например, у тепеуа. У тепеуа и шаманы, и акушерки зовутся одинаково – hat'aku·nu'. Когда они являются полу-пророками и высокочтимыми, их называют lak'ainananin. Если женщина акушерка у тепеуа замужем за шаманом, то её также называют шаманом.

Различия в описаниях шаманизма

Различия в литературе по шаманским верованиям и практикам в центральной и северной Мексике происходят вследствие:

– настоящих субкультурных различий,

– различных способов интерпретирования и описания одних и тех же вещей разными антропологами.

Обычно антрополог по культуре концентрирует своё внимание на правдивом описании культуры и не особо печётся о схожести его или её описании с описанием других культур, сделанными другими антропологами. К сожалению, существует множество способов описания схожих верований и ритуалов – и таким образом, тот кто пытается сравнить магию и религию, должен изрядно потрудиться, чтобы отделить то, что действительно отлично от того, что просто является этнографическим стилем. Возьмём, например, следующие описания «очищения» в культурах…

* * *

– Ты как? – к Кириллу подсела Наталья. – Жив?

– Наполовину! – Кирилл отхлебнул из чашки горячего кофе. – Таким маразматическим зачетом давненько нас не баловали. И страшно даже представить, что ждет нас на экзамене! У тебя, кстати, что было в билете?

– Африка, Австралия, Южная Америка и Северная Европа. Папуасы, шаманы, колдуны, ведьмы и ведуньи. Господи, такой бред! Меня аж тошнит. – Наталья выудила из пачки огромных размеров печенье и заглотала его в два приема – видно, пытаясь как-то заглушить свою тошноту.

– Странно. У меня было примерное тоже самое – единственное, вместо Северной Европы, культ камней среди пещерных людей. У Яйца, вероятно, совсем с фантазией швах – всем пихает аналогичные вопросы.

– Все-таки он чрезвычайно противный! – после первого печенья Наталья ухватила второе. – Ну да бог с ним, сегодняшний вечер пересмотрим, и снова возвратимся к жизни, как и положено молодым перспективным студентам. Ты, кстати, куда на каникулы собираешься? И собираешься ли вообще?

– Пока не определился. – Кирилл и в самом деле пока не думал об отдыхе. И, если честно, ему в последний месяц казалось, что каникулы не наступят никогда, а если наступят, он просто ляжет в постель и проспит все отведенное время на отдых, не вылезая из искомой вожделенной постели. – Думаю, что никуда не поеду, останусь в Москве. За границу совсем не хочется, а по стране путешествовать? Пока не подобрал интересный маршрут. А у тебя что?

– Как обычно. – Наталья от печенья перешла к вафлям, чуть-чуть уменьшив скорость их поедания. – Полечу в родной Якутск, потом – в родное стойбище, в родную юрту с плазменными телевизорами и холодильниками Bosch во всех углах. – Наталья засмеялась и тут же поперхнулась. И Кириллу пришлось даже похлопать ее по спине, чтобы она отдышалась.

– Извини! – Наталья продолжила. – Кстати, ты, наверное, как и все москвичи, думаешь, что мы там лаптем щи хлебаем, едим исключительно оленину и мороженую рыбу и не знаем, как выглядит холодильник?

– С чего это ты взяла? – Кирилл расслабленно хмыкнул. Он прекрасно понимал, что Наталья так – поддерживает разговор, и эмоционально реагировать на ее вопрос нет смысла. – Я что, произвожу впечатление тупого столичного сноба, который уверен, что за МКАДом жизни нет вообще?

– Нет, не производишь/ Ты вообще – умный сексуальный мачо, и я тебя по-дружески люблю! Но можно спросить о личном?

– Давай. – Кирилл вяло махнул рукой. – Если ты о моих взаимоотношениях с Варей, Вадимом и Лешкой, то здесь изменений никаких не произошло. Или ты что-то другое хотела услышать?

– Да нет. Именно это! – по Наталье было видно, что она расстроилась. – Сколько можно уже играть в крутых мужиков и игнорировать друг друга? Может, вы уже успокоитесь и помиритесь?

– А зачем? – Кирилл пожал плечами. – И кстати, я лично ни с кем не ругался и ни с кем в ссоре не нахожусь. Невелика честь, понимаете ли. Они сами по себе, я сам по себе. И все довольны, все смеются.