Промысел Господень. Летописи крови - Евгений Таранцев Страница 39

— Ты знаешь… ш-ш… правила… лабиринт его ждет… никак иначе.

— Да. Он может пройти его.

— Лабиринт.

Крики слышны здесь повсюду. Стоны боли и страсти, вздохи печали и облегчения.

Голоса…

Воздух плывет от жара. Небо заволокло багровое марево. Страшно сверкая единственным глазом, в небе царит изумрудная звезда.

Образы…

Здесь бессильно оружие.

Здесь нет места магии.

Где-то рядом вода сочилась с потолка и гулко шлепалась на пол. Тени от единственного светлого пятна — маленького слухового окошка — трусливо жмутся по углам. Три человека, полностью скрытые под плащами, сидят в центре комнаты.

Стокер стоит у стены и пытается набраться смелости заговорить с ними.

Обрывки движений, невнятные контуры, свет, льющийся сквозь толщу гранитных стен, игра теней.

Раскинула липкие тенета пустота, ищущая жертву. Уставший мозг тает под липкими пальцами Гипноса.

Люди что-то говорят друг другу. Их голоса громки, слова внятны. Но язык незнаком.

— Невоспитанно подслушивать чужие разговоры. — Один из них повернулся к Стокеру.

— Но я…

— Никаких «но». Тебе здесь не место.

Он летит по длинному коридору. Стены полыхают жаром, не видно ни конца ни края. Он просто летит вперед, чувствуя, как горячий воздух бьет в лицо.

— Он не прошел и не пройдет никогда. Не та кровь.

— Я знаю это, но есть же исключения?..

— Да, наверное…

Стокер очнулся. Он стоял в центре большого зала. Стены, пол и потолок были покрыты фенопластом пурпурного цвета. Тяжелые гардины вишневого оттенка висели на окнах. Потолок украшали ложные витражи со сценами из истории алхимии. Повсюду ходили люди в красных плащах. Они тихо переговаривались, кое-кто бросал косой взгляд на Стокера.

Из толпы показался знакомый старик.

— Я вижу, вы уже пообвыклись, юноша. Пойдемте со мной, я хочу вас кое с кем познакомить.

Стокер хотел что-то ответить, но воздержался, слепо следуя за стариком.

Они прошли в соседний зал, потом еще через несколько комнат. Оказались рядом с лестницей, ведущей верх. Поднявшись, они очутились в большом холле, полном сумеречного света, льющегося через витражи на потолке. Стокер присвистнул. Он позволил себе некоторое время наслаждаться зрелищем. Зеленые и синие полосы света, перекрещиваясь, сливались воедино в бесконечном и безначальном потоке, выводили аккуратные узоры на стенах и полу. Вдоль стен ютилась темнота, прячась под тяжелыми подоконниками. Высокие стены, мрачные, как казематы, вздымались вверх. Пропитанные влагой, они изгибались, сходились воедино, создавая над головой давящую массу свода. На парапетах под потолком росли мох и вьюн, ветви которого, как волосы ведьмы, развевались на сквозняке. Потолок был высок, на высоте четырех человеческих ростов находилась только его середина, по периметру которой были разбросаны ниши и альковы, в которых спали каменные горгульи.

— Прошу поторопиться, — произнес старик, — нас уже ждут.

Стокер с горечью сожаления пошел дальше. Он не хотел отрываться от созерцания игры преломленного света. Он отчетливо и ярко осознал, что стоял с широко открытым ртом.

Выйдя из холла, они оказались в коридоре. Под ногами что-то зашуршало.

— Это плесень, — ответил старик на полный удивления взгляд Стокера.

Действительно, присмотревшись, тот увидел, что пол покрыт толстым слоем едва мерцающей плесени. Этот живой ковер скрывал от посторонних глаз старый паркет, а человеческие шаги тонули в нем беззвучно. Стокер отошел от первого шока и стал оглядываться по сторонам. Он шел вслед удаляющемуся старику по длинному коридору. Вдоль стен стояли большие стеклянные шкафы, на полках которых лежали коробки. Большие и маленькие, длинные и узкие, круглые и квадратные. Они неизменно имели одну из своих плоскостей прозрачной. А содержимым каждой из коробок были бабочки всех цветов и размеров, размаха крыльев и длины усиков. Каждое насекомое было аккуратно пришпилено к пробковой пластине. Тот, кто когда-то создал эту страшную коллекцию, желал на долгие годы сохранить прелесть каждой из них. Но время смешало его карты — дно редкой из коробок не было усеяно опавшими крылышками. Стекло одних футляров было покрыто цветной пылью из того вещества, что создает расцветку крыльевых узоров.

Стокер шел дальше по коридору. Низкая и широкая галерея сменилась круглой залой, уставленной пустыми доспехами и заполненной прочим оружием, в беспорядке валявшимся на полу, стоявшим в специальных стойках, висевшим на стенах.

— Какая красота, — завороженно прошептал он.

— Мы пришли, — сказал старик и открыл дверь.

Они словно оказались в другом мире. Если до этого клуб ему казался мрачной молчаливой могилой, созданной с единственной целью — напомнить человеку о его бренности и временном характере его пребывания на земле, то теперь Стокер очутился в месте, где яркость и интенсивность солнечного света кричали и бесновались, полностью осознавая свою свободу, неограниченную ничем. Он на мгновение зажмурился, не в силах терпеть эту вакханалию дикой освещенности. Пока он так стоял, смущенный и сбитый с толку, старик подошел к окну и легким движением развязал шнурок, удерживающий штору. Тяжелый бархатный занавес с шорохом развернулся, возвращая кабинет в привычный глазу полумрак.

— Тот, с кем вам, юноша, придется разговаривать, не любит яркого света. А теперь прошу меня простить, я удаляюсь. Вас скоро примут.

Старик ушел, оставив Стокера наедине с самим собой. Как и в первый раз, в кафе.

7

Прибор, установленный на крепежном пилоне внутри ховермобиля, заполнил собой все пространство, отведенное для пассажирского сиденья. Внешне он напоминал астролябию, в которую чья-то конструкторская мысль внесла ряд исправлений. Описания этой машины не было ни в одном известном каталоге. Единственное упоминание и чертеж действующего Компаса Ведьм датировались 1149 годом.

Стокер не был знаком с тем трудом. Только лишь однажды, в молодости, он видел изображение Компаса в одной из комнат «Ахерона». Цепкая память до мелочей запомнила рисунок, выполненный с потрясающей детализацией. Истинное назначение прибора Стокеру было неизвестно. Однако он доподлинно знал, что каинит, утративший нить кровных уз, мог отследить себе подобных с помощью этого приспособления.

Воссоздать чертеж прибора и изготовить его не составило большого труда. Однако понять принцип его работы было куда сложнее. После многочисленных экспериментов Стокеру удалось и это.

Теперь он видел в Компасе единственный путь к своему спасению. Он приведет его к святая святых каинитов, к логову Патриархов. Те не смогут пройти мимо мук умирающего вампира. Там ему помогут.