Чужак в чужой стране - Роберт Хайнлайн Страница 39

Майк был явно удивлен.

— Я не должен стыдиться?

— Ты должен гордиться.

— Да, Джубал, — ответил он с довольным видом. — Я горжусь.

— Хорошо, Майк. Я не могу поднять даже одну пепельницу, не трогая ее.

Майк был изумлен.

— Ты не можешь?

— Нет. Ты научишь меня?

— Да, Джубал. Ты… — Смит смущенно остановился. — У меня снова нет слов. Я буду читать, читать и читать, пока не найду слова. Тогда я научу брата.

— Только особо не рвись.

— Что?

— Майк, не расстраивайся, если не найдешь слова. Их может и не быть в английском.

Смит обдумал сказанное.

— Тогда я научу моего брата языку моего гнезда.

— Что бы тебе прибыть лет на пятьдесят пораньше?

— Я поступаю неправильно?

— Вовсе нет. Ты можешь начать обучать своему языку Джил.

— У меня распухнет горло, — запротестовала Джил.

— Попробуешь полоскать аспирином, — Джубал поглядел на нее. — Это слабая отговорка. Я нанимаю тебя в качестве ассистентки по марсианской лингвистике… что включает, в случае необходимости, сверхурочные дежурства. Энн, занеси ее в платежную ведомость. И удостоверься, что она попала в списки налогового управления.

— Ей придется делить с нами работу на кухне. Это тоже записать?

Джубал пожал плечами.

— Не приставай ко мне с мелочами.

— Но, Джубал, — запротестовала Джил, — я, наверное, не смогу научиться марсианскому!

— Ты должна попробовать.

— Но…

— Что там говорилось насчет благодарности? Ты берешься за эту работу?

Джил закусила губу.

— Берусь. Да, босс.

Смит робко коснулся ее руки.

— Джил… я научу.

Джил погладила его руку.

— Спасибо, Майк. — Она взглянула на Харшоу: — Я буду учить язык назло вам.

— Этот мотив я могу грокнуть. — Харшоу ухмыльнулся. — Ты наверняка выучишь его. Майк, что ты еще можешь делать такого, чего не можем мы?

Майк в замешательстве посмотрел на него.

— Я не знаю.

— Конечно, — вмешалась Джил. — Откуда ему знать, что мы можем, а чего не можем?

— Хм… Да, Энн, измени титул Джил на «ассистентку по марсианской лингвистике, культуре и технике». Джил, изучая язык, ты будешь натыкаться на непонятные вещи, совсем непонятные. И всякий раз говори об этом мне. Майк, если ты заметишь какие-нибудь вещи, которые ты можешь делать, а мы нет, говори мне.

— Я буду говорить. Джубал. А какие это должны быть вещи?

— Не знаю. Вроде тех, что ты делал сейчас. Или способности лежать на дне бассейна дольше, чем можем мы. Хм… Дюк!

— Босс, у меня обе руки заняты кассетами.

— Говорить-то ты можешь? Я заметил, что бассейн грязный.

— Я кину на ночь преципитант [14], а к утру все вычищу.

— Что показывает счетчик?

— Все о'кей, воду можно пить, просто она немного взбаламучена.

— Ладно. Я дам тебе знать, когда захочу его вычистить.

— Босс, никто не любит купаться в воде из-под грязных тарелок.

— Ты-то со своей шерстью вообще выходишь сухим из воды. Ладно, кончай болтать. Фильмы готовы?

— Пять минут, босс.

— Хорошо. Майк, ты знаешь, что такое пистолет?

— «Пистолет, — стал цитировать тот, — приспособление для выбрасывания метательных снарядов (пуль) посредством силы взрыва, состоящее из трубки или ствола, закрытого с одной стороны, где…»

— О'кей. Ты грокаешь его?

— Я не совсем уверен.

— Ты когда-нибудь видел пистолет?

— Я не знаю.

— Конечно, видел, — вмешалась Джил. — Майк, вспомни, о чем мы только что говорили, о комнате с травяным полом, только не волнуйся. Один человек ударил меня.

— Да.

— Другой направил что-то на меня.

— Он направил на тебя плохую вещь.

— Это и был пистолет.

— Я думал о том, что словом для этой плохой вещи может быть «пистолет». «Новый интернациональный словарь английского языка» Вебстера, третье издание, вышедший в…

— Хорошо-хорошо, сынок, — поспешно перебил его Харшоу. — Теперь слушай. Если кто-нибудь направит на Джил пистолет, что ты будешь делать?

Пауза Смита длилась дольше, чем обычно.

— Вы не рассердитесь за потерю еды?

— Нет. В подобных обстоятельствах никто не будет на тебя сердиться. Но вот что я хочу знать. Сможешь ты заставить пистолет исчезнуть без того, чтобы исчез человек?

Смит обдумал вопрос.

— Сохранить еду?

— Хм, это не совсем то, что я имел в виду. Можешь ты заставить пистолет исчезнуть, не причиняя вреда его владельцу?

— Джубал, я не причиню ему вреда. Я сделаю, чтобы пистолет исчез, а человека я просто остановлю. Ему не будет больно. Он просто рассоединится. Еда останется хорошей.

Харшоу вздохнул.

— Что ж, уверен, что все так и будет. Но можешь ты заставить исчезнуть один только пистолет? Не «останавливать» человека, не убивать его, а просто оставить его в живых?

Смит взвесил услышанное.

— Это будет легче, чем делать и то, и другое. Но Джубал, если я оставлю его соединенным, он сможет сделать плохо Джил. Так я это грокаю.

Харшоу напомнил себе, что эта детская наивность не детская, не наивная, а является проявлением сложной культуры, которая, как он начинал понемногу понимать, далеко обогнала человеческую, развиваясь какими-то своими таинственными путями… а эти наивные замечания исходят от супермена. От того, во всяком случае, кто действует как супермен. Отвечая Смиту, он так тщательно подбирал слова, словно замыслил опасный эксперимент.

— Майк… если ты достигнешь «точки пересечения», в которой должен будешь действовать, чтобы защитить Джил, ты будешь действовать?

— Да, Джубал. Я буду.

— Не переживай из-за потери еды. Вообще не переживай. Защищай Джил.

— Я всегда буду защищать Джил.

— Хорошо. Но, предположим, человек наводит пистолет или держит его в руке. Предположим, ты не хочешь убивать его… но тебе надо, чтобы пистолет исчез. Можешь ты это сделать?

Пауза Майка была короче обычной.

— Кажется, я грокнул. Пистолет — плохая вещь. Но человека — нужно оставить соединенным. — Он подумал. — Я могу сделать это.