Орден Сталина - Алла Белолипецкая Страница 39
Орден Сталина - Алла Белолипецкая читать онлайн бесплатно
– Не хочешь, стало быть, – услышал Коля голос гладколицего бандита. – Что же, сейчас мы примем меры, чтобы ты захотел. – И он крикнул: – Поддайте!..
Мальчик не понял, что Григорий Ильич имел в виду. Но зато смысл этого поддайте, был, очевидно, ясен его няне. Она снова принялась что-то мычать через кляп, и в интонации неразборчивых звуков были отрицание и мольба. Одновременно девушка принялась подталкивать Колю в спину, словно пытаясь выпихнуть его из эмалированной ванны.
И тут Коля заметил: вода, лившаяся сверху, уже не была прохладной. Напротив, она сделалась такой горячей, что шишка на его голове стала болезненно пульсировать от соприкосновения с ней. Причем с каждым мгновением тонкие струйки из душа становились всё более жгучими.
Только тогда мальчик понял, что происходит.
В квартире Колиной бабушки ванна была оснащена колонкой, которая топилась дровами и располагалась за стеной, на кухне. Там, несомненно, находились теперь два бандита из ГПУ, получавшие приказы от Григория Ильича. И эти негодяи бросали в топку одно за другим березовые поленья, запасенные Вероникой Александровной.
Настя продолжала что-то мычать, Григорий Ильич за дверью увещевательным тоном обращался к Коле – прямо-таки добрый дядюшка, а от обжигающей воды тело мальчика покраснело, словно он обгорел на солнце. Но – на время Коля перестал что-то либо слышать или чувствовать. Он сосредоточился на одном: толкал взглядом злополучную задвижку, уже едва видимую из-за клубов пара, которыми наполнялась ванная комната. Нефритовые Колины глаза сделались совершенно черными, и счастье Насти, что она не могла этого видеть, а не то она решила бы, что ее воспитанник не человеческое дитя, а демонское отродье.
Однако проклятая щеколда даже и не думала сдвигаться с места.
– Может, она наврала, и мальчишка ничего такого не умеет? – раздался за дверью голос доктора Моро.
– Это вряд ли, – произнес Григорий Ильич, – выдумать что-то подобное ей бы ума не хватило. – И он распорядился: – Поддайте еще!
Когда Скрябин и Кедров утром 30 июня входили в здание НКВД на площади Дзержинского, то уже знали: предпринятое ими расследование не дало ровно никакого результата.
Миша не остался накануне ночевать у своего друга – отправился на метро к себе домой в Сокольники. А буквально через минуту после его ухода в комнате Николая зазвонил телефон. Услышав голос в трубке, Коля изумился, и было чему: у них со Стебельковым имелась твердая договоренность относительно того, как держать связь. И, уж конечно, звонков Скрябину домой эта договоренность не предусматривала. Еще больше Николай удивился, когда Иван Тимофеевич попросил его срочно выйти на улицу.
Чекист уже ждал его во дворе; левая его щека слегка подергивалась. Зайдя вместе со Скрябиным в глухую подворотню, Стебельков сообщил, что вынесен приговор по делу Анны Мельниковой.
Куда более результативной оказалась другая затея Скрябина: прямо в вестибюле Наркомата друзей поджидал Григорий Ильич.
– А вот и наши практиканты – Скрябин и Кедров! – воскликнул он и двинулся к студентам МГУ.
Миша вздрогнул: он лишь тогда заметил комиссара госбезопасности 3-го ранга, который никак не должен был заниматься встречей студентов. Николай увидел негодяя раньше и почувствовал…
(Вспомнит он меня? Или нет?..)
…как от выплеска адреналина завибрировали его мышцы.
– Для вас, товарищ Кедров, – проговорил Григорий Ильич, – у нас найдется работа в архиве. А вот для товарища Скрябина…
(Всё-таки вспомнил?!)
…мы подыщем что-нибудь другое.
И тотчас, словно из воздуха, рядом с ними возник еще один субъект в форме НКВД, Скрябину незнакомый.
– Идем, – сказал неизвестный наркомвнуделец, обращаясь к Кедрову.
Так что Миша двинулся в одну сторону, а Николай – в другую.
Кабинет Семенова показался Коле каким-то черным: не от недостатка освещения и не от цвета обстановки, а от чего-то иного, глубинного. Студент МГУ не мог этого знать, но он сидел теперь в том самом кресле, в которое Семенов усаживал Анну – во время самого первого ее визита сюда.
– Ну, что же, настало время нам поговорить, – произнес Григорий Ильич и улыбнулся: так, как улыбаются людям, которым со всей искренностью желают понравиться.
И Николай понял – по безмятежному выражению гладкого лица, по вкрадчивому повороту головы чекиста, – что тот не просто забыл его. Мерзавец вообще забыл о том эпизоде, который имел место в квартире на Каменноостровском проспекте летом 1923 года.
– Вышло так, – произнес между тем Григорий Ильич, – что один наш товарищ побывал у тебя дома. И нашел там вот это.
Семенов открыл ящик письменного стола и вытащил устройство в виде укороченной подзорной трубы, которое Скрябин отдал давеча Стебелькову. Только теперь к нему – к ауроскопу – крепилась на шнурке картонная бирка с инвентарным номером.
«Уже оприходовали бабушкин раритет…» – отметил про себя Коля, а вслух произнес:
– Ну, а я уж думал, что вызов на практику в НКВД – случайность.
– О, нет, – Григорий Ильич рассмеялся и покрутил головой, – никаких случайностей на свете не существует вовсе. И то, что в поисках редких книг, необходимых для социалистического государства, мы натолкнулись на тебя – вполне закономерно. Хотя, возможно, из-за действий нашего товарища ты испытываешь сейчас неприязнь и к НКВД, и ко мне.
Семенов выдержал паузу, ожидая, как Скрябин на такое заявление отреагирует, но тот молчал, ждал продолжения.
– Однако, – почти торжественно выговорил Григорий Ильич, – мне совсем не хотелось бы, чтобы мы стали врагами, поскольку ты – один из самых нужных и полезных нам людей. Хотя сам, вероятно, пока об этом не подозреваешь.
«А вдруг он предложит мне сделаться сексотом?» – почти весело подумал Николай. Но Григорий Ильич, конечно, на такие глупости размениваться не собирался.
– Покажи мне, что ты умеешь, – произнес он, а затем подтолкнул к Скрябину ауроскоп, с легким громыханием покатившийся по столу.
И от этих слов память мгновенно перенесла Колю на двенадцать лет назад: в ленинградский июнь 1923 года.
Он извернулся так, чтобы видеть Настю, и девушка, поняв его движения, тоже повернула к нему голову. По Настиному лицу текли слезы, и в первый момент мальчику показалось, что это от слез вся ее кожа покрылась ярко-красными пятнами и полосами. Но затем до него дошло: так ее раскрасил лившийся сверху полукипяток. Подтолкнув Колю к верхнему краю ванны и держа его так – на своей спине, она защитила мальчика от самых жестоких ожогов, но подставила под обжигающие струи себя.
И теперь Настя смотрела на своего воспитанника с мольбой и ужасающей надеждой. Девушка верила, что ему под силу спасти их обоих. Она что-то промычала, и на сей раз Коля понял ее: она пыталась произнести слово пожалуйста.
Жалоба
Напишите нам, и мы в срочном порядке примем меры.
Comments