Больница людей и нелюдей. Книга 2 - Надежда Соколова Страница 39

Народ негромко переговаривался о чем-то своем, я, не вникая, поглощала сначала густой суп-пюре, потом — хорошо прожаренную отбивную, думала перейти к рагу из непонятного животного, но, увы, мое тесное общение с едой варварским образом прервали.

— Инка, — моя соседка по столу, высокая худая эльфийка, несмотря на свой возраст, довольно симпатичная, с тонкими аристократическими чертами лица, сверкавшая, как гирлянда на новогодней елке, смотрела на меня снисходительно и даже как-то жалостливо. Так обычно смотрят на доживающего свой век шелудивого пса, подобранного у мусорных бочков из жалости и пристроенного в холодной конуре «добросердечными» новыми хозяевами, — я слышала, вы прибыли к нам с планеты без магии. Неужели там действительно победили все болезни, и больше не нужны специалисты вашего уровня?

В переводе на нормальный язык: «Что ты тут забыла, деревня?»

Разговоры прекратились, гости замолчали, все присутствовавшие за столом существа с любопытством уставились на меня в ожидании ответа. Мысленно попросив прощения у блохастика за подмоченную репутацию его ненаглядной семейки, я отзеркалила взгляд.

— Худоба в вашем почтенном возрасте или является данью моде, или служит показателем неизлечимого недуга. Надеюсь, вы уже написали завещание?

На нарумяненных щеках и обнаженной белоснежной шее эльфийки появились некрасивые красные пятна. Крупные серые глаза нахалки практически выскочили из орбит, алый пухлый рот чуть приоткрылся, женщина тяжело задышала.

— Вы! Да как вы смеете! Низкорожденная хамка!

Тонкая льняная салфетка с золотым вензелем, разорванная напополам, полетела на пол, кресло с грохотом отодвинулось, и оскорбленная женщина выскочила из комнаты.

Дальше ели молча.

Через некоторое время, видимо, соблюдя приличия, Конрад поднялся и, извинившись, вышел из зала. Я последовала его примеру и сразу же отправилась в спальню.

Растянувшись в платье на постели, я запустила руку в шерсть норга:

— Некультурные какие эльфийки пошли, — пожаловалась я меховушке, — наглые и хамоватые.

— Еще и злопамятные, — донеслось от двери.

— И что, мне теперь из дома не выходить? — я зарылась обеими руками в шерсть Снежка.

— Да нет. Но предупреждаю, — блохастик отлепился от дверного косяка, подошел и уселся с другой стороны от норга, — если вдруг начнет все из рук валиться, проверься на порчу.

— Из рук у меня постоянно все валится и без порчи, — дернула я плечом. — Конрад, что ей вообще было от меня надо? Решила поупражняться в остроумии?

— Шарила — полукровка, дочь тролля и эльфийки, с такими родственниками, как ты понимаешь, кровь просто бурлит в венах.

— To есть дело исключительно в родственниках? — вопросительно подняла я бровь.

— Не только. Она — заклятая подруга моей матери. В лицо они друг другу улыбаются, за спиной готовы кинжал в шею воткнуть. К тому же, Шарила как-то предлагала мне стать ее любовником…

Последнее предложение оборотень произнес чересчур многозначительно. Мол, цени, какой молодец я у тебя, самой эльфийке отказал.

— Ты хочешь сказать, сегодня в ней взыграла ревность? Что ж, буду знать, из-за кого мне сегодня прилетела гадость, — хмыкнула я.

Сурина:

Сирин вновь наделила врачей работой, и я в паре с Инолом неохотно направилась к пострадавшим в драке горгульям. Прошла уже неделя после изменения моего статуса, никто из родичей показываться в стенах больницы, чтобы засвидетельствовать свое почтение новому главе рода, не спешил, я тоже не видела смысла покидать БЛиН, так что проблем ни у одной из сторон не было. А вот человечка заметно нервничала, причем с каждым днем все сильней: до свадьбы ей оставалась неделя, этой ночью во сне убийца расправился с последней жертвой и твердо пообещал на днях заглянуть за Инкой. На провокационный вопрос лешего, чего она больше боится: свадьбы или появления убийцы, — полутуша честно ответила, что второй вариант для нее был бы предпочтительней. Народ переглянулся, Ар, не стесняясь, покрутил пальцем у виска, но в этот момент заговорила сирин, так что тему удачно замяли.

Закончив лечение, мы с оборотнем засели в столовой, стараясь как можно плотней пообедать.

— А я тебе говорю, — горячился одетый в голубой халат санитара гном за столом напротив, судя по длинной седой бороде: давно уже не мальчик, — он сам перед старейшинами клялся, что отобьет ее! Что ж он за мужик такой, если бабу свою отбить не сможет!

Низкорослик несильно стукнул по столу кулаком и сделал несколько глотков компота из стакана.

— У оборотня? Отобьет? — с сомнением протянул другой бородач, такого же роста и той же комплекции типа «здравствуйте, я ваш шкаф». — Пусть чушь не мелет. Оборотни всегда сильнее нас были. А тут, поговаривают, еще и чувства замешаны. Недаром женишок ее три года ждал, да еще и из другого мира забрал.

— Спор? — азартно протянул ладонь первый?

— Да что с тобой спорить, — хмыкнул второй, — ты ж все равно найдешь лазейку, чтобы долг не отдавать.

Продолжая негромко препираться, гномы поднялись и направились к выходу.

— Как, говоришь, звали того несчастного, третьего жениха? — поинтересовалась я, повернувшись к Инолу.

— Почему звали? — спросил оборотень, задумчиво глядя вслед ушедшим. — Он вроде жив. Пока…

Человечка как обычно пила кофе в ординаторской.

— Инка, а как зовут твоего третьего жениха? — усевшись в кресло, поинтересовался оборотень.

— Это гнома-то? Не помню. А что? — лениво ответила полутуша, возвращаясь к кофе. И как только сердце выдерживало и ее вес, и количество потребляемого ею кофеина?

— Журит его зовут, Журит, — проворчал со своего рабочего места полусонный Астон.

— Угу, так а смысл вопроса? — кофе был допит, человечка оторвалась от чашки.

— Смысл в том, что этот гном вспомнил о твоем существовании, — хмыкнула я с дивана.

Инна:

Закончив возиться с нервным мелким гоблином, появившимся в больнице с пищевым отравлением, я вернулась в ординаторскую, привычно плюхнулась в кресло и с удовольствием стала пить кофе. Инол и Сурина, напомнившие о забытом гноме-женихе, заставили меня вспомнить и обстоятельства той «помолвки».

— Астон, а разве я еще считаюсь его невестой? — я засунула в рот дольку горького шоколада с кусочками апельсина и повернулась к гному, ожидая ответа.

— Естественно, — послышалось фырканье от нужного мне стола. — Пока ты официально не получишь статус жены, на тебя могут претендовать и вампир, и гном.

«Могут претендовать». Нашли вещь…

Услышав от сирин об очередном диве в депрессии, я решительно направилась в третью палату на десятом этаже. Хоть стресс сниму.

Див и правда был в депрессии: этакая туша угольно-черного цвета сидела, неспешно раскачиваясь, в центре комнаты и выла на одной ноте. Подумав несколько секунд, я уселась рядом и охотно присоединилась к завываниям. Странно, но несчастный пациент замолчал почти сразу. Массивная квадратная голова повернулась к вывшей мне, маленькие фиолетовые глазки удивленно блеснули, и голос, больше похожий на иерихонскую трубу, шепотом уточнил: