Хозяйка Четырех Стихий - Мария Гинзбург Страница 39

– Нет, – сказала Карина с усилием.

– А что так? – удивился эльф.

– Полночь наступила, – сказала Карина. – Твое счастье, Лайтонд, что ты заглушил мне память не до рассвета.

Шенвэль понял, что ему больше ничего не угрожает. Эльф вздохнул.

– Чтоб тебе придти на пять минут позже, – пробормотал Шенвэль. – Каким счастливым и здоровым ты сделала бы меня тогда…

Но Карина уже не слушала его. Ведьма снова смотрела на тело дракона. Лицо ее дернулось и застыло в маске боли.

– Судя по тому, что я вижу, – сказала Карина. – Я отказалась от твоего предложения пойти с тобой, когда ты меня звал.

– И пришла тогда, когда я запретил тебе это, – сказал Шенвэль.

Карина сняла свой плащ, подошла к дракону, приподнялась на цыпочки и накрыла огромную голову. Шенвэль знал, что в форменных плащах обычно хоронили самих боевых ведьм. Или их наставников.

– Любовь моя… – прошептала ведьма. – Если бы я могла вернуть тебе жизнь, оросить своими слезами, как в сказках, и ты бы встрепенулся и встал, улыбаясь! Нас ждали самые счастливые дни. Я не успела ничего объяснить тебе. Сидх снял проклятие, которое испортило всю нашу жизнь. А затем он прикончил и тебя… Ах, почему я не пошла с ним! Как глупо, что ты, ты, которой плевком мог оживить убитую соловушку – помнишь? – теперь мертв, а слезы мои лишь пустая вода… Ты, самый прекрасный червяк на свете… Твоя черная чешуя уже больше никогда не заблестит под солнцем, не вспыхнут, как алмазы, твои глаза…

Исполнив над линдвормом погребальный плач, Карина вернулась к разбитому фонтану, жадно напилась и умылась.

– Что было между вами, позволь спросить? – ведьма вытащила из-за пояса рубаху и вытерлась ей. – В чем причина твоей смертельной ненависти?

Эльф долго молчал.

– Он лишил меня матери, – сказал Шенвэль наконец.

– Что же, – сказала ведьма. – Это причина.

Карина протиснулась в сокровищницу, присела на корточки и стала рыться в драгоценностях. Шенвэль проводил ее взглядом. Насколько он знал мандречен, уходить не прощаясь было не в их манере. Дух-страж материализовался перед ведьмой.

– Госпожа, – сказал он. – В замок вошли еще четыре женщины в такой же одежде, как твоя, и с ними мужчина. Что прикажешь делать?

Карина отбросила пригоршню монет, распутала жемчужное ожерелье, опутавшее кинжал.

– Веди их сюда самой короткой дорогой, – сказала ведьма, поднимаясь. Дух исчез. Шенвэль с интересом смотрел на кинжал в ее руках.

– Ты должен умереть первым, – деловито сказала Карина, возвращаясь к эльфу. – Я войду и закрою Дверь.

– Ты умеешь? – спросил эльф. – Откуда ты знаешь об этом?

Раздался неприятный треск. Пол под ними качнулся. На голову Карины посыпалась штукатурка. Задрав голову, ведьма увидела, как по потолку сокровищницы пошла длинная трещина. Издалека стал слышен неровный гул.

– Читала, у моей наставницы Кертель были записи, – ответила ведьма, присаживаясь на лапу дракона рядом с Шенвэлем. Услышав имя наставницы Карины, эльф на миг прикрыл глаза веками. – Хотя это было давно, я все помню. Ничего сложного в этом нет. Главное – войти в Дверь самому, оставаясь живым. Сидхам удалось убить нескольких Детей Волоса, и Пчела и Буровей заходили в Дверь и закрывали ее изнутри. Потом, правда, возвращались в мир живых, но у них ведь с Ящером были особые отношения.

Стены напротив них вздохнула, крякнула и обвалилась, открыв полный вид сокровищницы.

– Твоя наставница была Разрушительницей? – спросил эльф.

– Да нет, простая станичная колдунья, – пожала плечами Карина. – Кертель просто была в хороших отношениях с Буровеем, может, это он дал ей почитать.

В двух саженях от них обрушилась плита потолка и перебила хребет дракона. Кровь брызнула во все стороны. Там, где она попадала на стены, краска начинала шипеть и противно вонять.

– Ты не боишься смерти? – спросил Шенвэль.

– Я… – ведьма заколебалась. – Я боялась остаться одна, но я в очень хорошей компании. Да и может быть, мои девочки успеют найти нас и вынести.

Карина улыбнулась эльфу, провела рукой по его волосам и прошептала обезболивающее заклинание. Ведьма не пожалела Чи. Шенвэль перестал чувствовать свое тело вообще. Из того прохода, через который эльф попал в сокровищницу, вылетела струя белой каменной крошки. Раздалось глухое урчание. Когда пыль осела, прохода в стене уже не было. В месте, где он находился, из стены торчал каменный обломок, похожий на наконечник огромного копья.

Черные волосы Карины присыпало каменной крошкой так, что ведьма казалась седой. Эльф отвел взгляд. Сейчас Карина была слишком похожа на другую женщину, о которой Шенвэлю перед смертью думать не хотелось. Эльф слышал, что если в момент расставания с жизнью подумать о ком-то, кто уже умер, то именно этот дух встретит тебя на Ступенях в Подземный мир. А Шенвэль не хотел встречаться с этой женщиной даже в Подземном мире.

– Хочешь, я спою тебе? – сказала ведьма. – Я знаю одну эльфийскую колыбельную. А когда пламя подойдет совсем близко, я ударю тебя кинжалом. Это небольно, ты почувствуешь только толчок, и все.

Эльф усмехнулся.

– И как называется этот курс в Горной Школе? – спросил он. – Помоги товарищу встретить смерть?

– Такого курса нет, – сказала Карина. – Этому каждый на войне учится сам. Так спеть тебе?

– Спой, что же, – сказал эльф. – Только не надо эльфийских песен. Ты знаешь такую песенку, начинается… сейчас…

Пол под ними затрясся мелкой дрожью. Шенвэль откашлялся и напел:

– Играй, рассвет – чародей, на флейтах ветров, на струнах дождей…

– Детей Волоса, значит, учили не только священным гимнам, – догадалась ведьма. – Понятно теперь, почему ты стал Музыкантом…

В дальний вход сокровищницы ворвалось пламя.

Карина глубоко вдохнула.

– Я их слышу, слышу! Наддай ходу! – возбужденно закричала Светлана.

Дарина увернулась от рухнувшей балки перекрытия и в этот момент услышала тоже. Впереди и чуть левее была распахнутая дверь. В глубине прохода танцевали огненные блики. Но голос Карины доносился именно оттуда.

– Не насмотришься вдоволь, смотри – не смотри, – пела ведьма. – Как туманы дымятся вдали…

Светлана подхватила во весь голос:

– И пылает роса, будто капли зари, на зеленых ресницах земли! [3]

Ведьмы ворвались в зал, опередив стража-проводника. Сначала Дарина не заметила старшей и озадаченно затормозила в воздухе.

Гора золотых монет, ставшая посмертным ложем дракона, напоминала песчаный пляж после бури. От крови часть монет разъело, другие просто почернели. Дальняя часть ложа уже горела. Дракон лежал хвостом к вошедшим. Ящер был не так уж и велик, как рассказывалось в сказках о нем. Морул Кер напоминал очень большую змею с длинными гибкими лапами и раздвоенным хвостом. Если дракон и мог летать, как пелось в наводящих ужас балладах, то только при помощи магии, потому что крыльев у него не было. Голова дракона лежала между вытянутыми лапами, словно он спал.