Корпорация Деда Мороза - Анна Бербеницкая Страница 39

Но блаженство продлилось недолго, потому что громко хлопнула дверь палаты, внутрь стремительно вошла запыхавшаяся Луиза и направилась прямо к кушетке.

– Сеня, ты здесь? – прошептала она, не успев перевести дыхание.

– Что… что случилось? – Маша заморгала, быстро поднялась с кресла и тут же мучительно скривилась – ноги затекли, и теперь ступни будто кололи тысячи острых иголок.

– Он не приходил в себя? – спросила Луиза. – С полчаса назад? Не открывал глаза?

– Не знаю… я все это время была в палате, но случайно уснула. Как раз, по моим ощущениям, минут тридцать-сорок назад. Прости, я не специально. Просто почти неделю толком не отдыхала и вот…

– Маша, не неси чушь, тебя никто не обвиняет, уснула, и хорошо.

– Где Владимир? – внезапно раздался низкий хриплый голос, и женщины в изумлении уставились на Арсения. Он лежал с открытыми глазами и совершенно осознанно переводил взгляд с одной на другую.

– Сенечка…

– Дядя Арсений…

Луиза и Маша заговорили одновременно, но старик перебил их.

– Где Владимир? Мне надо видеть его.

– Мороза нет в Москве, он…

– Маша, срочно привези деда. Я должен сказать ему, что он больше не одинок. И ты тоже должна знать. Род Морозовых не прервется. Династия не умрет. Все хорошо. Внучка Владимира жива. Фокус в том, что это девочка, а не мальчик. Наследница. Ее зовут…

– Влада? – прошептала побледневшая Маша, чувствуя, что сердце вот-вот разорвет грудную клетку и вырвется наружу.

– Владмира, конечно. Ее зовут Владмира. Как отца, деда и прадеда. Я узнал правду. Я готов рассказать. Хочу видеть брата. Хочу попросить прощения…

Прибор у изголовья кушетки запищал, и в палату ворвались медсестры и врачи, попросив всех покинуть помещение.

– Что случилось, это приступ? – почти закричала Луиза, схватив за рукав одного из докторов.

– Все в порядке, просто реакция организма на внезапное пробуждение, давление подскочило. Ждите в коридоре, все будет хорошо.

Мария взяла Луизу за руку и отвела к диванам в холле.

– Но как же так, тетя! А ты? Ты знала?

– Конечно, знала. Но это тайна Арсения, не моя. Я не могла ничего сказать, прости.

– Господи, где же дедушка? Дома его ждет такая новость, а он…

– А что показывает карта?

– Ничего.

– Не светится, понятно. Он приедет, Маша, не переживай. Не знаю когда, но вернется. А сейчас надо просто ждать.

* * *

Все выходные Влада провела с мамой, практически не выходя из дома. Предложила сделать генеральную уборку, и Ирина Викторовна нехотя согласилась, сто раз переспросив, точно ли у дочери нет никаких других, более важных дел. Планов было предостаточно, но сил осуществить их пока не хватало. Влада чувствовала, что обратного пути нет, что уже все начало меняться, лед тронулся и теперь стихию ничем не остановить. Но пока никак не могла ответить себе на главный вопрос: что она чувствует? Облегчение? Радость? Страх? Гнев? Нужно было привести мысли в порядок, и самый лучший способ – отключить голову. Например, заняться уборкой.

Всю субботу они с мамой мыли окна, стирали, гладили и развешивали шторы, отодвигали тяжелую мебель и вытирали пыль в самых недоступных уголках. А в воскресенье съездили на рынок, купили мяса на фарш и два часа подряд лепили пельмени, как в детстве. Когда-то было обязательным ритуалом выходного дня, примерно раз в месяц.

Ирина Викторовна явно не понимала, что происходит и почему дочь вдруг проявляет такую инициативу, так долго не уезжает к себе домой, так активно придумывает различные занятия, чтобы задержаться. Ведь с тех пор, как переехала в съемную квартиру и назвала это место домом, приезжала лишь пару раз в месяц на час-два. Но ничего не спрашивала. Мама была мудрой женщиной, Влада точно знала это и никогда не сомневалась, несмотря на все их несовпадения.

– Я так объелась, что всю следующую неделю буду готовить только греческий салат. Помидоры, болгарский перец и оливки. Все. И больше никаких калорий, – со стоном протянула Влада после ужина.

– Судя по твоим выпирающим ключицам, даже месяц на диете из пирожков и пельменей не повредит. Так что ничего страшного, прогуляйся лучше, пусть в желудке все по полочкам уложится.

– И правда! Пройдусь до парка, подышу на ночь.

– Так завтра с утра на работу поедешь и потом домой?

– Не знаю, мам. Посмотрим.

Влада надела куртку, кроссовки и бегом спустилась по лестничным пролетам, не вызывая лифт. На улице почти стемнело, и зажглись фонари. Во дворе как всегда, было не протолкнуться от автомобилей, около старых домов не предполагалось парковочных мест.

– Эй, девушка! С ветерком прокатиться не желаете?

Влада растерянно обернулась, посмотрела по сторонам и увидела на качелях Андрея. И его мотоцикл, ждущий в другой стороне двора. Она в нерешительности остановилась, не зная, что делать.

Андрей пугал ее. Пугал и одновременно привораживал. Своей страстью к жизни и напором. Захотел – приехал. Захотел – увидел. И никаких запретов. Только желание имело силу. Это задевало. Цепляло. Заставляло сердце нервно подпрыгивать.

– И не надо врать глазами, ты рада меня видеть, я знаю! – сказал он, подойдя почти вплотную.

– Что-то не припомню, когда давала этот адрес и приглашала в гости.

– Да ладно, что тут сложного-то! Позвонить на работу, очаровать кадровый отдел, узнать имя мамы. В Интернете найти адрес. Пять минут, и все готово.

Влада смотрела на него и не могла ничего сказать, не было ни слов, ни мыслей. Хотелось просто стоять рядом. Немотивированные желания пугали. Она не любила, когда не понимала, что происходит в собственном сердце. А в последние дни и так напор со всех сторон, кто выдержит такое?

– Я волновался. Ты не брала трубку три дня. Свет в окнах не горел два вечера.

– А не пришло в голову, что если телефон не отвечал и свет не горел, на то были причины?

– Пришло. Но плевать. Хотел увидеть тебя и убедиться собственными глазами, что все хорошо.

– Убедился?

– Не очень. Слушай, поехали на крышу, там думается лучше всего! Расскажешь, что произошло, я хороший слушатель. Помнишь, сама назвала меня Доктором Ирвином?

– Андрей, я… – Влада мучительно думала, как поступить. Хотелось просто сесть сзади на мотоцикл, прижаться щекой к его спине и ехать куда угодно, лишь бы с ним. Последнее время мысли либо витали где-то над головой, и невозможно было ни одну ухватить за хвост, либо вдруг пикировали, врезались в мозг и нашептывали. Вот и снова так внезапно и четко поняла: с ним. Но сейчас был не лучший момент для романтики. Нужно было сначала решить, что делать со своей жизнью.