Фантом - Александра Лисина Страница 38

– Господин – рейзер?

– Нет, – хрипловатым (спасибо Асу) голосом отозвалась я. – Это что, проблема?

Мужик оглядел меня еще раз и пожал плечами.

– К старосте вам надо, господин. Он скажет, что делать.

Я проследила за его рукой, указавшей на большой деревянный дом с высокой крышей и затейливой резьбой на ставнях. Приметила наверху кокетливый флюгер в виде стилизованной птицы. Подумала, что с таким ориентиром точно не ошибусь, благодарно кивнула и тронула пятками бока шейри, после чего неторопливо въехала в Заречье, с облегчением чувствуя, что здесь мне, кажется, не грозит вляпаться в какую-нибудь неприятную историю.

«Привратник» тоже оказался не промах: не просто махнул рукой, позволяя чужаку безнаказанно топать по единственной улице, но тут же оставил свой пост, свистнув кому-то, чтобы сменили, а сам пошел рядом с Лином, то ли показывая путь, а то ли следя за тем, чтобы мы какую гадость не учинили.

Самое интересное заключалось в том, что, кроме огромного ножа на поясе, оружия у мужика не имелось. Ни доспеха, ни шлема, ни меча. Ни даже копья, чтобы при необходимости оборонить себя или соседей. Однако весь его вид, твердая походка и бугрящиеся под рубахой, совсем не дутые, как у культуристов, мышцы красноречиво говорили, что вздумай я оказаться каким-нибудь разбойником или душегубом, как он тут же свистнет таким же широкоплечим соседям и все с тем же спокойствием сделает все, чтобы в деревне не случилось безобразия.

Честно говоря, люблю таких. И подход подобный ценю: доверяй, но проверяй… просто потому, что сама грешна, и такое поведение восприняла как должное.

По дороге нас встречали любопытные, удивленные и полные сдержанного одобрения взгляды: народу в деревне проживало немало. А если считать, что сейчас самый разгар трудового дня, то попавшиеся навстречу десяток женщин в опрятных платьях и ярких цветных платках, по обычаю закрывающих волосы, а также пяток крепко сбитых, налитых силой и бесшабашной удалью молодых парней, то получалось, что проживало тут под сотню человек. Если не больше. Да еще и деток я успела заметить, пока оглядывалась: чумазые мальчишечьи мордочки торчали буквально из-за каждого плетня, провожая нас жадными, полными искреннего любопытства глазенками.

Староста тоже произвел благоприятное впечатление – немолодой, но еще крепкий, сухой, как старый дуб, такой же широкоплечий и неуловимо похожий на моего молчаливого провожатого. С первого взгляда видно, что родственники. Хотя, в отличие от «привратника», староста оказался гладко выбрит, поседевшие волосы коротко остриг, да и глаза у него оказались не в пример более цепкими, острыми, проницательными. Такими, что я пожалела, что не закутала лицо какой-нибудь тряпкой, и неожиданно ощутила, что даже под глухим шлемом моя молодость и безусая физиономия не осталась для старосты тайной за семью печатями.

А еще меня насторожил тот факт, что у вышедшего на крыльцо старика… Хотя нет, какой же он старик? Лет шестьдесят, не больше. Просто морщин у него оказалось слишком много, да заметно прихрамывал он на одну ногу, вот и старило его давнее увечье… И я бы, может, по первости списала бы эту хромоту на болезнь, но насторожило меня в старосте иное – у него не было правой руки от самого плеча. Да и шрам виднелся из-под ворота неплотно застегнутой рубахи. А это значило, что он успел и вдоволь побродить по дорогам, и повоевать, и в костер долгими зимними ночами без устали потаращиться. И раны свои получил не на родной печи, не в потешном поединке, а где-то в настоящей сече, в серьезном бою. После чего чудом выжил, встал на ноги, но понял, что воином ему больше не быть, и вернулся в родную деревеньку. Где, будучи человеком неглупым, по праву занял место управляющего, под рукой которого это окраинное селение расцвело, как фруктовый сад под присмотром заботливого садовника.

Взглянув на хромого ветерана с нескрываемым уважением, я спешилась и быстро подошла.

– День добрый, уважаемый, – первой начала разговор, как здесь было принято: говорить следовало младшему или подчиненному. После чего старший делал свои выводы и определялся со мнением. В древней Руси, я знаю, все было с точностью до наоборот, но в чужой храм… – Я к вам по делу.

Староста едва заметно усмехнулся, хотя на объявку посмотрел очень внимательно. Затем пристально заглянул в мои глаза и, какое-то время выискивая в них что-то непонятное, все же кивнул.

– Вовремя. Господин – рейзер?

– Нет, – повторила я, радуясь тому, что за шлемом почти не видно лица. – Что у вас за дело?

Староста таким же выразительным взглядом указал моему провожатому на оставленные ворота, а сам спустился с крыльца и сделал приглашающий знак.

– Пойдемте, господин.

Куда и зачем я, признаться, поняла не сразу. Но когда все тот же верзила с ножом пулей метнулся за дом, а спустя пару минут вывел оттуда оседланного коня, начала медленно соображать.

– Тут недалеко, – пояснил староста, не слишком ловко забираясь в седло. – А время суток для Тварей имеет немалое значение. Поэтому вам, господин, лучше осмотреться сейчас. Поедемте, я покажу.

Мой проводник взглянул на него с неодобрением, однако ни слова не сказал. Только вздохнул, пробормотал себе под нос, что, дескать, «матушка против будет», но, наткнувшись на жесткий взгляд старосты, покорно поплелся обратно к воротам – смотреть на дорогу и ждать, не появятся ли поблизости еще какие-нибудь гости.

Мы со старостой, провожаемые многочисленными взглядами, выехали следом.

Миновав раскрытые ворота, какое-то время оба молчали. Он исподтишка изучал мою физиономию. Я, в свою очередь, размышляла над его поспешностью. Однако, как ни крути, староста был прав – место обитания предположительной Твари следовало осмотреть, пока не стемнело. Потом она будет в своей стихии, станет сильнее, наглее и уже не даст толком сориентироваться. Но странно было другое: у меня сложилось впечатление, что коняга поджидала старосту чуть ли не с утра, уже оседланная и готовая к дороге. Да и оговорка насчет недовольной «матушки» наводила на размышления.

– Хороший у вас конь, господин, – неожиданно заметил староста.

Я машинально кивнула.

– Хороший.

– Долго объезжали?

– Да нет, – подметив возмущенный взгляд шейри, я против воли хмыкнула. – С месяц всего. А там нашли общий язык с этим демоном.

– Меня Кречетом зовут, – совсем уж внезапно представился мужик.

– Фантом, – так же машинально брякнула я. Потом сообразила, что автоматом назвалась хорошему человеку нелепым «ником», хотя вроде не собиралась, но было уже поздно.

Кречет удивленно повернулся.

– Фантом?

– Да, – скрывая досаду, буркнула я. – В договоре укажите именно так. Кстати, где он? Что-то не вижу его в наличии.

Староста странно усмехнулся.

– А вы, господин, сперва на место-то взгляните. Может, посмотрите и вовсе не захотите договор составлять?