Попаданка под копирку - Анна Пальцева Страница 38

Оказывается, мы уже давно в городе и сейчас куда-то летели. Надеюсь в штаб, а не заказывать мне гроб.

— Прошу не паясничать, Белова, — недовольно произнес Октавиан, а затем глубоко вдохнул и медленно выдохнул, подняв лицо к потолку.

Моему взору опять предстала его бородка. Золотые и твердые на вид волоски покрывали только его подбородок. Именно поэтому я всегда называла ее козлиной. И пускть она шла ему, но, как по мне, так лучше бы все мужчины брились. Так их приятнее целовать.

— И не думала, — поспешила заверить его и произнесла на одном дыхании: — Один из преступников — бруйт.

Змей хмыкнул.

— И как вы это поняли? Нашли на полу шерсть или кровь? Мы весь храм облазали, Белова, но смогли лишь отметить в магическом фоне отголоски одной ауры, и она вовсе не бруйта!

— А кого? — вмиг оживилась я и попыталась принять вертикальное положение.

— Вы не ответили на мой вопрос, — строго произнес змей, положив ладонь мне на лоб, тем самым удерживая мою голову у себя на коленях.

Да чтоб его!

— Я обратилась к сущности крови, что осталась в чаше, и именно она поведала мне о ритуале. Преступников двое, и одни из них — бруйт!

Ненависть к этому мужчине вновь вылезла наружу, и все это я сказала на повышенных тонах.

Мужчины молча переглянулись.

— Что значит «обратились к сущности»? — вкрадчиво поинтересовался Тойгер, чуть подавшись в нашу с Октавианом сторону.

Я раздраженно вздохнула из-за руки змея у себя на лбу.

— А то и значит, — как можно спокойнее ответила тигру. — Вам же известно, что я — адам, господин Тойгер. И поэтому как артефактор способна на многое.

— Совершенно верно, — согласился он. — Однако вы ни разу не обмолвились о такой способности.

— Если бы сказала, то вы не дали бы мне этого сделать, — пробубнила, отвернувшись от него.

— И это тоже верно, — все-таки услышал он. — И очень неприятно, когда нарушают обещания, госпожа Белова. Если бы не господин Лаус, мы бы с вами сейчас не разговаривали.

— Вы услышали мой зов? — удивленно спросила у змея.

— Услышал? — переспросил он, а затем фыркнул. — Почувствовал, Белова. Читать чужие мысли я не умею. И могли бы сказать спасибо.

Сморщив нос, нехотя произнесла:

— Спасибо.

— И чтобы больше никаких экспериментов! — потребовал Тойгер, и я смиренно вздохнула, а змей хмыкнул, молча говоря, что обещания несопоставимы с моим рвением помочь миру.

Так или иначе, я поступлю по-своему.

— Говорите, что еще узнали, — строго произнес Октавиан, продолжая удерживать мою голову.

Это ужасно раздражало, но вступать с ним в драку на глазах господина Тойгера не рискнула. Несмотря на то, что руки ужасно чесались.

— Преступников двое, — повторила свои слова, прикрыв глаза, чтобы не видеть внимательных глаз Октавиана. — Они использовали храм Жизни как источник. Им бы просто не хватило своих собственных сил на призыв, а поскольку в стенах храма были сущности камней, способные накапливать энергию, они воспользовались этим местом. Храму очень много лет, и уже давно никто не молился и не забирал энергию. Эти ребята — хорошие артефакторы, — со вздохом призналась я, хотя и презирала этих недоучек за провал в призыве с моим участием. — И совсем немного владеют магией слова. Они активировали сущности и перенаправили энергию, чтобы проломить саму грань миров. Этой бы энергии хватило обеспечить всю страну необходимой магией. Было умно использовать заброшенный храм.

— Но энергии сущностей недостаточно, чтобы перенести в наш мир живое существо, — озадаченно произнес змей, нахмурив брови. — Она способна лишь перенести духовную часть.

Я скривила губы в ухмылке.

— Тот, кто придумал эти ритуалы, был очень умным и сильным артефактором. Он знал особенности крови, а ее сущности способны на многое. Даже создать тело, подобно ауре.

— Как такое возможно? — изумился Тойгер. — Это же означает, что в своем мире при ритуале это существо умирает… — проговорил он и осекся, увидев мою грустную улыбку.

— И рождается в новом мире, со своими прежними привычками и умом, — закончила я, вздохнув.

Мужчины вновь переглянулись.

— Как давно вы знаете? — тихо поинтересовался Октавиан.

— Наверное, как только увидела пентаграмму. Было в ней что-то знакомое, — ответила ему, вспоминая первые чувства, что я испытала в храме. — Затем слова господина Тойгера заставили меня окунуться в прошлое и сопоставить факты.

В салоне кипа повисло молчание. Наверное, так даже лучше, чем выслушивать оправдания. Да, прошло много времени, и все бы могло сложиться иначе, если бы я сразу знала, что меня перенесли не высшие силы для спасения мира, а двое мужчин, при этом убив кого-то. Любому ритуалу нужна кровь, жертва…и ради чего? Ради чего погиб кто-то, чтобы здесь оказалась я? Явно, не для спасения мира. Может, я должна была и вовсе стать злодейкой? После этого хочется узнать еще больше, для чего тем мужчинам нужны эти ритуалы, а вернее те, кого они призывают. Сколько уже таких как мы? Времени-то много прошло…

— Очень тяжело принять правду, — сипло проговорила из-за вдруг пересохшего горла. — Но быть злодейкой меня не прельщает.

— Что вы этим хотите сказать, госпожа Белова? — оживился после моих слов тигр.

— А то, господин Тойгер, что я благодарна службе безопасности за то, что она не только сохранила мне жизнь и позволила познать этот мир, но и уберегла от участи злодея.

— Интересные у вас рассуждения, Белова, — с мягкой улыбкой на губах проговорил змей, отчего я даже засмотрелась.

Эту улыбку он всегда применял, когда был с друзьями. Искренняя и очаровательная, она заставляла всех девушек мечтательно вздыхать. Да что уж там, уверена, что и сейчас любая не устоит и улыбнется в ответ. И он всегда улыбался им, но не мне. Сейчас же она принадлежала только мне одной.

В груди что-то кольнуло, и я схватилась за нее, сжав челюсть из-за боли.

— Белова? — обеспокоенно спросил Октавиан, убирая свою руку с моего лба. — Что случилось? Где болит?

Боль отступила резко, как только чувство нежности к начальнику забылась в другом чувстве — удивлении.

— Что? — спросил он, ожидая моих слов.

А я просто лежала у него на коленях и удивленно смотрела на него снизу вверх. В какой-то момент мои губы против воли растянулись в луковой улыбке, и он все понял. Резко сменил маску на лице, и теперь вместо переживания я видела в его глазах только расчетливость и суровость.

— Все хорошо. Нерв, наверное, защемило, — с иронией ответила ему.

Перестать улыбаться я так и не смогла. Губы подрагивали и уже хотелось засмеяться в голос, вспоминая с каким беспокойством он спрашивал, все ли со мной в порядке. Да чтобы змей такое спросил у меня! Ха, ха и еще раз ха!