Опекун для Золушки - Ева Никольская Страница 38

– Надо, – согласно кивнула я, подгребая к себе пену, белым пухом окутавшую плечи. – Но залечивать меня до беспамятства при этом не обязательно. Что за ритуал ты проводил?

– Скажи прежде, зачем ты пришла ко мне ночью? – немного помолчав, спросил он.

– Сначала ты. Полагаю, после всего пережитого я заслуживаю честных и бесплатных ответов, – съязвила, не удержалась, маскируя под иронией зачатки истерики. Сколько бы ни убеждала себя, что случившееся не так уж и страшно, меня все равно потряхивало. Наверное, что-то такое отразилось на моем лице, потому что Ивар, опустившись прямо на пол возле каменной купальни, хрипло проговорил:

– Прости, девочка, я бы никогда…

– Да знаю я, что ты был одержим бесами! – И снова ударила по воде, сама не понимаю зачем.

– Бесами? – нахмурился он.

– Я видела этих… эти жуткие темные сущности. – Голос пропал, и я перешла на шепот. – Они вселились в тебя. И глаза твои… черные, пугающие прорези. Это было…

– Страшно, – процедил он.

– Очень.

– Мика, я… – Герцог поймал мою руку, вынырнувшую из пены, и чуть сжал мокрые пальцы. – Если бы я мог вернуть время вспять… – Он замолчал, глядя мне в лицо. По бледным щекам его скользили тени, уголки губ опустились, под глазами залегла чернота, добавляя ему возраста. – Прости. – Я отвела взгляд, не в силах сейчас что-либо ответить, но ладонь не отняла. – Ты спрашивала про ритуал, – целуя мои пальчики, вернулся к прежней теме он. – Это обряд насыщения тьмой. Подозреваю, о черных магах ты слышала только страшные байки, и мое поведение лишь подтвердило нашу хреновую репутацию, но… все не так просто. – Голос его звучал почти ровно, герцог в отличие от меня совладал с эмоциями. Я слушала, закусив губу, и отчаянно старалась не заплакать. Не от обиды или боли, они давно прошли, зато приближался откат, который хотелось бы пережить в гордом одиночестве. Но как это донести до его светлости? – Такие чародеи, как я, черпают силу не в ночи, хотя она действует на нас благотворно, а во мраке из мира духов. В бездне. Там действительно обитают бесы, однако не они вселяются в мага, а тьма, способная принимать любые обличья.

– Значит, ты не был одержим? – Я забрала у него свою руку, чтобы тут же спрятать ее под водой.

– Был. – На лице его заходили желваки, глаза заледенели, пряча за холодной стеной раскаяние. – Но не бесами – тьмой. Это живая, хищная сила, которая дарует могущество и берет за него немалую плату.

– Какую? – Придвинувшись к бортику, я заинтересованно посмотрела на Ивара. Любопытство успокаивало расшатавшиеся нервы даже лучше, чем целебная ванна.

– Обычно мою кровь, мою боль и, если потерять контроль, мой разум.

– И часто ты теряешь контроль? – заволновалась я, коснувшись его плеча.

– Герцог сидел на полу, прислонившись боком к купальне, и смотрел на меня. Рубашку все же стоило снять, а то прилипнет к спине, отдирать потом будет больно, но предложить это я не успела, так как он ответил:

– Сегодня впервые.

– Из-за моего вторжения в круг? – Стало стыдно.

– Нет, раньше. Твой приход, напротив, не позволил мне заблудиться в бездне.

– Так, значит, я тебя все-таки спасла! – Скрыть радость не удалось, как и облегчение.

– А ты пришла меня спасать? – прищурился маг, вглядываясь в мои глаза, будто хотел что-то прочесть в них, что-то очень важное для себя.

– Да. – Я смутилась и вновь принялась собирать в кучу пену, выстраивая вокруг себя хрупкий заслон. – Мне приснился сон. Странный. Противоречивый.

– Расскажешь? – Ивар с жадным интересом подался вперед.

– После того, как выясню все про ритуал и то, чем мне грозит участие в нем, – уперлась я.

– Надеюсь, ничем. – Он снова помрачнел. – Тьма приняла жертву и отпустила меня… нас.

– Какую жертву?

– Твою девственную кровь, Мика. – Он поморщился, как от боли, сжимая кулаки с разбитыми костяшками. – Все должно было быть по-другому… – глухо повторил то, что уже говорил мне после близости.

– А так разве можно? – Я была обескуражена. – Мою кровь вместо твоей.

– Да.

– И часто ты расплачиваешься со своей тьмой таким способом? – Я почувствовала укол ревности.

– Я – никогда, а отец как-то практиковал, – признался маг. Поймав мой негодующий взгляд, он поспешно заверил, что невинность девушек, участвовавших в ритуале, бывший советник короля честно выкупал. Хотела бы я знать, как относилась к такой магической подпитке его молодая жена. Я бы точно не потерпела. Хотя, быть может, это все было еще до нее. – Видишь ли, Микаэла, после сорока лет черному магу с каждым разом все сложнее противостоять тьме. Можно привыкнуть к боли, без сожаления расставаться с кровью, но при этом постепенно сойти с ума, заблудившись между миром духов и нашей реальностью.

– Тебе ведь только двадцать восемь!

– Это и странно. – Он качнул головой. – Что-то сегодня пошло не так. Впрочем, не так все идет с приезда Дария и его гостей. Чуял я, что не стоило идти у него на поводу, но… друг ведь, самый близкий, если не сказать – единственный. Как отказать? – Вялая усмешка скривила его губы. – Еще и отец твой так внезапно погиб. Прости меня за цинизм, я плохо его знал, – повинился Ивар. – Смерть графа спутала мне все карты. Оставлять тебя с мачехой я не рискнул, пришлось вызвать сюда, невзирая на развлечения принца, отнимавшие у меня уйму времени и сил, которые следовало бы посвятить тебе. Бездна! Все не вовремя. – Он треснул кулаком по каменному бортику и сменил тему: – Расскажешь мне про свой сон, мышка?

– Подожди, – отмахнулась я. – Кто-то строит тебе козни в твоем же замке? И ты, магистр черной магии, не можешь вычислить мерзавца?

– Я не уверен, что этот кто-то действительно есть. Других магов, кроме тех, кого хорошо знаю, здесь нет. Я проверял. Амулеты у некоторых леди имеются, но заряд слабый, они вряд ли опасны.

– Как же тогда ритуал и твоя потеря контроля?

Герцог тяжело вздохнул, а потом вновь схватил мою руку, поднес к губам и, запечатлев поцелуй, отпустил. После чего странно улыбнулся и поверг меня в смятение неожиданным признанием:

– Знаешь, зачем мне понадобился наследник, Мика? Не только для продолжения рода, что тоже важно. Но и для того, чтобы справиться с грядущим безумием. Ребенок со сходным даром, моя плоть и кровь – тот якорь, который способен удержать меня на краю бездны.

– Только ребенок? – зачем-то спросила я, все еще пребывая под впечатлением от его откровений.

– Не только. Брат, сестра, отец, мать или одаренная возлюбленная, согласная на установление магической связи. Но у меня ведь нет никого. Я хотел, чтобы ты родила мне сына или дочь. Думал влюбить тебя в себя, соблазнить, привязать… В детстве ты не давала мне прохода и очень обижалась, когда я говорил, что взрослые просто шутят, называя тебя моей невестой. – Он улыбнулся, на этот раз с грустью. – Помнишь? – Поднял на меня взгляд. Я отрицательно мотнула головой. – Совсем ничего? – Пожала плечами. – Похоже, мать не только дар твой пыталась выжечь, но и память, – с неприязнью прошипел он. – Не все выжгла, я прав?