Ритуал тьмы - Кристоф Хардебуш Страница 38

Небольшой домик, где раньше жил священник, теперь скорее напоминал гостиницу. Тут можно было разместить еще с полдюжины людей — именно столько монахов Жиана попросила прислать. Достаточно, чтобы завершить охоту, но не так много, чтобы их пребывание здесь кому-то показалось странным.

Она уже мысленно распределяла задания, думала, кого из братьев лучше направить для борьбы с одним чудовищем, кого — с другим. Какая-то суета во дворе отвлекла девушку от размышлений. Раздраженно набросив капюшон на голову, она побежала к двери и только у порога замедлила шаг и опустила голову. Искусство маскировки не входило в набор ее лучших умений, но для случайных свидетелей происходящего этого было вполне достаточно.

«Sancta Maria, Mater Dei, ora pro nobis peccatoribus» [35].

Открыв дверь, она удивленно нахмурилась. Во дворе стояла огромная телега, вокруг на лошадях сидело человек десять всадников. Сзади на телеге высились бочки и сундуки. Жиана не сразу поняла, что это не ошибка и люди приехали туда, куда и собирались. Это и было их подкрепление из Рима. Перед братом Иорданом стоял какой-то коренастый мордоворот, в своей забрызганной кожаной одежде напоминавший ломового извозчика. Уперев руки в бока, он громовым голосом отдавал приказы. Жиана невольно оглянулась. Да, этот дом стоял на отшибе, рядом с полуразвалившейся конюшней — тут когда-то была церковь, — но мимо довольно часто проходили крестьяне, пастухи и прочие местные жители. Подобное поведение не останется незамеченным, а это вредило маскировке, а значит, могло помешать охоте.

— Тише, — прошипела она.

Громила, замолчав, повернулся к ней. Он был уже немолод. Тронутые сединой волосы он стриг коротко, и его голова казалась еще больше. Незнакомец смерил Жиану взглядом, и в его темных глазах девушка увидела презрение. Люди церкви смотрели на нее так довольно часто, и Жиана уже внутренне приготовилась к конфликту. Придется доказывать этому типу — как и многим до него, — что главная тут она и почему это так, причем сделать это нужно перед его подчиненными, чтобы в случае непредвиденных обстоятельств они безоговорочно повиновались ее приказам.

Мужчина подошел к ней и кивнул головой.

— Pax tecum [36], сестра, — с невозмутимым видом заявил он, протягивая ей письмо.

Жиана узнала печать кардинала. Мрачно покосившись на здоровяка, она отступила в дом и распечатала письмо. Прочитанное шокировало ее. Девушка ошеломленно уставилась на незнакомца, явно наслаждавшегося происходящим.

— Вы брат Сальваторе?

— Si. Я передал тебе приказ и теперь беру на себя командование «Посланцами Папы» в Женеве и окрестностях. Hic et nunc [37], — он немного помедлил, — сестра.

Сальваторе воспользовался неофициальным названием их организации, о существовании которой церковь никогда бы не заявила в открытую. Жиана, не обращая внимания на горьковатый привкус во рту, сглотнула. Она знала, что незнакомец так разговаривает с ней намеренно, пытаясь оскорбить. «Все во имя славы Господней», — напомнила себе она, но не могла усмирить гнев, захлестнувший ее душу. Нужно будет исповедоваться и рассказать священнику о грехе гордыни, мешавшем ей принять это унижение.

— Могу ли я поинтересоваться, почему Его Высокопреосвященство решил подобным образом изменить ход операции?

— Возможно, он не захотел доверить решение столь серьезного вопроса женщине, — Сальваторе равнодушно пожал плечами. — Если я правильно помню, этому созданию уже дважды удалось от тебя уйти.

— Верно, — у Жианы перехватило дыхание. — Но в этот раз…

— В этот раз операцией буду руководить я, и мы окончательно уничтожим это чудовище, как и все создания Сатаны, пребывающие в округе. Его Высокопреосвященство просил меня похвалить тебя за проделанную работу, — уже приветливее сказал он. — Все знают, что тебе многого удалось добиться, и я, несомненно, буду прислушиваться к твоим советам.

«Но не будешь следовать им», — про себя подумала Жиана. Видимо, Сальваторе пытался сгладить конфликт, но ее это не утешало. Девушка молча кивнула.

— Я привез четырнадцать братьев и все необходимое из снаряжения и пищи. Насколько я понимаю, мой гонец сообщил тебе о нашем приезде и подготовка уже завершена?

— Конечно. Впрочем, мы не рассчитывали на такое количество братьев и…

— Это вызовет проблемы?

— Ни в коем случае, им просто будет тесно, — холодно ответила Жиана. — Вы должны освободить двор и…

— Позаботься о том, чтобы моих людей накормили. Путь был неблизкий, — вновь перебил ее Сальваторе, так что девушка невольно сжала кулаки, пряча их в широких рукавах. — Мы поставим телегу на конюшню и…

— Это раньше была церковь. Мы ею не пользуемся, — возразила Жиана.

— Я не склонен к подобной сентиментальности, — мрачно отрезал монах. — Сейчас нам не до какой-то старой деревенской церкви, которую проклятый корсиканец превратил в конюшню. Позаботься о моих людях, а я займусь всем остальным.

Прежде чем Жиана успела что-либо ответить, в дом вбежал брат Иордан.

— Мы потеряли брата Якова, — прошептал он, словно тяжесть этих слов не давала ему повысить голос.

— Якова? Он следил за порождением Тьмы.

— Да.

— Значит, нужно исходить из того, что наше появление здесь заметили. Мы…

— …вскоре нанесем удар, прежде чем ему удалось улизнуть от тебя еще раз, — вмешался Сальваторе. — Дни этого чудовища сочтены. Пора ему отправиться в преисподнюю. Как только будем готовы, нападем на него.

— Мне кажется, действовать поспешно неразумно, — возразила Жиана.

Она увидела изумление на лице брата Иордана — молодой монах понял, что не она теперь отдает приказы.

— Отродье Сатаны может сбежать, и нам нельзя идти на такой риск. Ты позаботишься о другой проблеме, сестра. Ты сообщила монсеньору делла Дженга о богомерзких оборотнях, теперь они твоя задача.

— Их трое, а может быть, и четверо. Нельзя нам делить силы. Мы можем атаковать их по очереди…

— Ты позаботишься об оборотнях, — повторил Сальваторе. — Мы нападем на них одновременно. И молись, сестра, чтобы твои действия не навлекли на нас беду уже сейчас. Надеюсь, я не опоздал.

Повернувшись, он вышел во двор и занялся своими подчиненными. Онемев, Иордан и Жиана смотрели ему вслед, В душе девушки бушевал вулкан страстей, и она ничего не могла с этим поделать.