Месть темного бога - Линн Флевеллинг Страница 38

Ночью Алек снова оказался на палубе, беспокойно шагая от борта к борту, не обращая внимания на любопытные взгляды, которые бросали на него матросы. Серегил странно вел себя весь день, а вечером, не в силах ничего есть, стал еще более возбужденным и раздражительным. Алек пытался успокоить его, но только разозлил. В конце концов Серегил снова приказал ему уйти, медленно цедя слова сквозь стиснутые зубы.

Было слишком холодно, чтобы спать на палубе, так что Алек спустился по трапу вниз и сел, прислонившись спиной к двери каюты. Он совсем уже засыпал, когда появился капитан Раль.

— Что ты здесь делаешь? — изумленно спросил капитан. — Что— нибудь не так с твоей госпожой?

Алек сумел без запинки произнести приготовленную заранее ложь:

— Мой храп беспокоил госпожу и не давал ей уснуть, так что я вышел сюда. — Он стал растирать затекшую шею.

Раль, нахмурившись, несколько мгновений смотрел на него, потом предложил:

— Ты можешь расположиться на моей койке: не похоже, что мне самому она понадобится, при такой-то погоде.

— Спасибо, но мне лучше остаться здесь, поблизости, на случай, если госпоже что-нибудь понадобится, — ответил Алек, удивляясь неожиданной щедрости капитана.

В этот момент в каюте раздался хриплый вопль, за ним последовали звуки чего-то похожего на борьбу.

Вскочив на ноги, Алек попытался помешать Ралю ворваться в каюту.

— Нет! Позволь мне ..

Дородный капитан отшвырнул его с дороги, как ребенка; обнаружив, что дверь заперта изнутри, он одним ударом взломал замок и сделал шаг внутрь.

Алек в панике смотрел на него; тот резко остановился, и рука юноши скользнула к рукояти длинного ножа на поясе.

— Что, черт возьми, здесь происходит? — прорычал Раль.

Алек в отчаянии застонал.

Бледный и осунувшийся, Серегил, шатаясь, стоял в углу каюты с рапирой в руке. Его ночная рубашка была разорвана на груди, так что никаких сомнений в том, что из себя представляет «госпожа Гветелин», не оставалось. Мгновение Серегил смотрел на них так, будто готов был напасть. Однако вместо этого он потряс головой и бросил рапиру на койку. Жестом худой руки он пригласил их войти в каюту. Алек подошел к Серегилу, Раль же остался, где был — рядом со взломанной дверью.

— Я спрошу тебя только об одном, — произнес он медленно. с трудом сдерживая гнев. — Что бы ты ни затеял, опасно ли это для моего корабля или для команды?

— Не думаю, — ответил Серегил спокойно.

Раль долгое мгновение разглядывал их обоих.

— Тогда чего ради, во имя Билайри, ты околачиваешься здесь в женских тряпках?

— Мне нужно было скрыться от… некоторых людей. Если я расскажу тебе больше, тогда и ты окажешься под угрозой.

— Вот как? — Раль скептически поднял бровь. — Ну, тогда одно из двух — или тут замешана политика, или ты улепетываешь от ревнивого мужа какой-нибудь красотки. Ведь «Стремительный» был не единственный корабль у причала Боерсби. Зачем было взваливать это на меня?

— Как я слышал, ты — человек чести…

— Ах ты дерьмо! Серегил слегка улыбнулся.

— К тому же не секрет, что ты не пылаешь любовью к пленимарцам.

— Это правда. — Раль бросил на Серегила долгий взгляд. — Я понял, во что ты хотел бы, чтобы я поверил. Но даже если предположить, что я куплюсь — а это еще не факт, — как ты объяснишь весь этот балаган? Ты заставил меня играть роль простака, что мне совсем не по нраву.

Серегил устало опустился на койку.

— Объяснять свои мотивы я не собираюсь — они тебя не касаются Что же до твоих авансов несчастной госпоже Гветелин, мы делали все, что могли, чтобы отвадить тебя.

— Ну, с этим я могу согласиться, хотя не знаю, что мне мешает отправить вас, прекрасная парочка, за борт.

— Тебе пришлось бы объяснить это своей команде, разве нет? — Серегил многозначительно поднял бровь.

— Будь ты проклят! — Раль растерянно поскреб бороду — Если кто— нибудь из моих людей пронюхает — история мигом разнесется от истоков до устья Фолсвейна!

— Этого легко избежать. Завтра мы прибудем в Торберн. Госпожа Гветелин может сойти там на берег по причине нездоровья. Я знаю, матросы заключают пари — удастся ли тебе затащить ее к себе в постель. Если хочешь, я устрою так, чтобы меня видели выходящим из твоей каюты утром: с играющей на губах нежной улыбкой и…

Раль потемнел, как грозовая туча.

— Последи лучше за тем, чтобы не высовывать носа из каюты до прибытия. Играй свою роль, пока тебя видит хоть кто-нибудь из команды, а потом не попадайся мне на глаза!

Капитан в ярости развернулся и вышел из каюты, столкнувшись в проходе с первым помощником. Тот только и успел ухмыльнуться; Раль прорычал: «Занимайся своим делом, Нитлс!» — и дверь капитанской каюты с грохотом захлопнулась.

— Должен признаться, это один из самых неловких моментов в моей жизни,

— простонал Серегил; бравады как не бывало. — Нелегко спорить со здоровенным и злющим моряком, когда на тебе ничего, кроме женской ночной рубашки.

— Ты отбросил рапиру! — удивленно воскликнул Алек, прикрывая дверь.

— Если бы я этого не сделал, была бы драка. Этого мы с тобой не могли себе позволить, кто бы в ней ни победил. Как бы мы все объяснили, если бы я его убил? Сказали бы, что ты защищал мою честь? Команда расправилась бы с тобой в секунду, и страшно даже подумать, что сделали бы они с госпожой Гветелин. Если бы он убил меня, тоже ничего хорошего. Нет, Алек, всегда лучше договориться, если только это возможно. А теперь, я думаю, никто не сохранит наш секрет лучше, чем капитан. Кроме того, он меня заинтересовал. Хоть он и хвастун, похоже, он умен и ловок конечно, когда дело не касается женщин. Никогда не знаешь, когда подобный человек тебе пригодится.

— Но почему ты думаешь, что он согласится помогать тебе?

Серегил улыбнулся и пожал плечами:

— Интуиция, наверное. Я редко ошибаюсь. Алек уселся и потер глаза.

— Что за переполох ты устроил — перед тем, как мы явились?

— Ох, снова один из моих кошмаров, — ответил Серегил. делая вид, что не придает этому особого значения. Ему и думать не хотелось о том, что могло случиться, находись Алек в каюте, когда он во сне стал прокладывать себе путь клинком.

Серегил потянулся за плащом, лежащим на сундуке, и порванная ночная рубашка соскользнула с его плеча. При этом стало видно красное пятно на груди, чуть пониже ключицы.

— Что это? — спросил Алек, протягивая руку, чтобы отвести в сторону висящий на шее Серегила деревянный диск.

Ледяные пальцы сжали сердце Серегила. Объятый внезапным приступом ярости, он схватил Алека за запястье и грубо отшвырнул его руку.