Тайны Колдовского мира: Ключ от Кеплиан - Андрэ Нортон Страница 38

Вскоре выяснилось, что есть. Команды, которым научила её Маурин, открыли в нескольких комнатах то, что, наверно, служило прежним хозяевам платяными шкафами. Элири поражённо рассматривала одежду из шёлка и бархата, представшую её взору. Судя по размерам и некоторым другим признакам, в этом доме когда-то жили мужчина и женщина, у которых были маленькие дети.

Весь остаток дня она бегала от стены к стене в верхней части дома и пробовала свои команды. Обнаружилась даже кухня, а в ней буфет с горшками, мисками, глиняной посудой и множеством других полезных предметов. Когда Элири, в конце концов, отправилась спать, голова у неё шла крутом от восхищения. Прежде она была нищей, живущей в чужом доме, а теперь впервые почувствовала себя здесь полноправной хозяйкой. Было такое чувство, точно дом сам впустил её внутрь. На следующий день рано утром девушка снова спустилась по лестнице, но уже с факелами. Обошла вдоль стен, пробуя все известные ей команды. Одна открыла маленькую дверь в конюшню, о существовании которой Элири даже не подозревала. К полудню она почувствовала, что выдохлась, и спустилась в большой зал, прихватив обгоревший прут и большой кусок белой коры. Пытаясь нарисовать план дома, она удивлялась сама себе. Почему ей понадобилось столько времени перед тем, как начать тут все обследовать? Наверно, потому, что она чувствовала себя… захватчицей, что ли? Казалось, что, оставаясь в одном лишь зале, она не вызовет гнев тех, кто прежде владел этим домом.

В каком-то смысле было ясно, что именно ею руководило. Затерянный в горах каньон, руны, странный туман. Элири всё время не покидало ощущение, что надо быть предельно осторожной и ни в коем случае не злоупотреблять гостеприимством, чтобы их всех попросту не выгнали вон. Но постепенно, по мере того как шло время, начало возникать ощущение, будто здесь ей рады. Как будто теперь её узнали, признали и приняли. Теперь этот дом принадлежал ей: она примет его дары, его приют и то спокойствие, которое обеспечивали прочные стены и руны у входа.

На протяжении последующих недель девушка деятельно осваивала своё вновь обретённое жилище. Ночевала она теперь в одной из спален наверху, которая, должно быть, прежде принадлежала хозяину или хозяйке. Кухня сияла начищенными горшками и мисками, висящими на стенах. Найдя в одном из шкафов тяжёлые гобелены, Элири с большим трудом и проклятиями вытащила и развесила их. Обнаружилось удивительное обстоятельство — похоже, шкафы каким-то образом защищали то, что в них хранилось. Мясо, к примеру, если его положить внутрь шкафа, неделями не утрачивало своей свежести. Методом проб и ошибок Элири выяснила, что чем чаще она открывала этот шкаф, тем быстрее портилось мясо. Колдовство? Скорее всего. То, что находилось внутри, было неподвластно воздействию времени. Прекрасно. Выделив среди шкафов один, она положила в него продукты, в которых не нуждалась каждодневно, уверенная, что они не испортятся даже во время летней жары.

Кеплиан, конечно, в её занятиях участия не принимали. Делать им, в общем-то, было нечего, и Хилан повадился совершать прогулки в те края, где когда-то жила его мать. Оттуда он возвращался с ворохом новостей, которые собирал по крупицам, беседуя с сородичами. В последний раз Тарна составила ему компанию и, вернувшись, тут же отправилась на поиски Элири.

«Названая сестра, есть новости, и мне они не нравятся» .

Элири стояла, поглаживая мягкий нос кобылы. Она не торопила Тарну; та продолжит, когда сочтёт нужным.

«В самом центре наших мест поднимается старая тень. Зло снова устроило себе берлогу в Тёмной Башне. Мой народ боится его, но повинуется, потому что не в силах противиться его приказу. Возможно, в этом и состоит причина, почему Серые охотились на нас так упорно, как никогда прежде. Кеплиан тоже сейчас страдают от них гораздо сильнее, чем раньше».

Кеплиан всегда было не так уж много; расплата за то, что жеребцы запросто убивали жеребят-сирот, а кобылы отказывались помогать беспомощным. Теперь Тарна и Хилан рассказывали, как Серые, действуя сообща, утаскивают жеребят и ослабленных родами кобыл почти прямо из-под носа жеребцов. Более того — они ухитрялись справляться даже с молодыми одинокими жеребцами. «Серые обезумели — убивают и убивают без конца. Если так будет продолжаться, наши края опустеют. — Хилан со свистом втянул воздух. — Они даже нападают на расти, хотя сами при этом теряют вдвое. Расти не те, с кем можно шутки шутить. Многие гибнут — с обеих сторон».

Элири улыбнулась:

— Недаром говорится — когда Зло погибает, Добру от этого только польза. Будем надеяться, что в конце концов они перережут друг друга.

«Вряд ли, — тут же ответил жеребец. — В наших краях говорят — тот, кто обитает в Башне, очень сердится и на тех, и на других. Он приказал им прекратить, а иначе обещал наказать обе стороны».

— Ничего из этого не получится. Расти никакие угрозы не волнуют. Если Серые будут нападать, они просто так не отступят.

Тарна кивнула:

«Это верно, но Серых-то эти угрозы волнуют. Они боятся того, кто в Тёмной Башне, и без разрешения снова нападать на расти не станут. Боюсь, как бы твои друзья не стали следующей жертвой. Ходят слухи, что собирается большая стая и что они хотят отправиться на охоту куда-то далеко, к самой границе своей территории» .

Элири пристально вглядывалась вдаль. Решение созрело внезапно и, казалось, само собой: нужно немедленно отправиться к озеру и рассказать об опасности тем, кто живёт в замке.

«Правильно, названая сестра. Но будь осторожна».

Однако уговаривать Элири делать это необходимости не было — она и сама все понимала. Оседлав свою крепкую лошадку, она ускакала, унося в сердце прощальную нежность Кеплиан. Руны вспыхнули при её приближении. Движимая внезапным порывом, девушка наклонилась и провела пальцами по знакам охраны. И тут же в уме вспыхнуло слово — точно подаренное ей. Она пока не знала, как произнести его вслух, но оно прочно запало ей в память. По дороге Элири думала о рунах. Судя по тому, что она знала об этой стране, дар силы был здесь явлением распространённым. Даже тех, кто владел небольшим даром, учили правильно использовать его. Все дома, замки, крепости были защищены, в особенности сильно — Долина Зелёного Безмолвия. Это была врождённая способность, присущая всем здешним людям.

Потом её мысли вернулись к Серым, Мерзкие твари. Они и Кеплиан враждовали с незапамятных времён. Похоже, всякие попытки контролировать или лишить их силы лишь подталкивали Серых к безумию. Башня, возможно, и в самом деле требует, чтобы они прекратили сражаться; её обитатель, скорее всего, не хочет, чтобы его и без того скудные живые ресурсы расходовались впустую в бессмысленных сражениях между его же сторонниками. Однако вряд ли он тут многого добьётся, думала Элири. Ну и прекрасно. Друзья всегда выигрывают, когда гибнут враги, как любил повторять Фар Трейвелер. Если Серые и дальше будут досаждать расти, это окажется только полезно.

Она вздрогнула, вспомнив расти. Так им и надо! Ей они казались похожими на ласок — ласок трёх футов в длину, с прекрасным мехом. И, подобно ласкам в разгар трудной зимы, расти охотились стаями. Ума как такового у них не было, но они обладали своего рода звериной хитростью. Если их территория подвергалась нападению, расти, казалось, меньше всего волновало, сколько их погибнет, защищая её; важно было одно — прогнать нападающих. Мёртвых сжирали, и своих, и чужих. Бр-р-р… Снова вздрогнув, девушка постаралась ВЫКИНУТЬ ЭТИ МЫСЛИ ИЗ ГОЛОВЫ.