Тени Чернобыля - Ежи Тумановский Страница 38

– А если мы откажемся? — спросил у полковника, стоящий прямо напротив него, человек с независимым выражением лица и в одежде полувоенного образца.

– Кто откажется, — снова возвысил голос полковник. — Того мы, конечно, отправлять в Зону не будем! Идут только добровольцы!

Лицо его было добродушно, но то, что он говорил, несло в себе угрозу.

– Кто не хочет быть добровольцем, — продолжал полковник уже совсем веселым голосом, — может немедленно заявить об этом. Я рассмотрю все протесты.

– Я никуда не собираюсь идти, — сказал все тот же независимый сталкер и шагнул поближе к полковнику. — Мне плевать на ваши нужды и я бы прекрасно обошелся без вашей помощи, когда вышел за границы новой Зоны. А то, что я незаконно хожу в Зону — докажите. И тогда сажайте. Я могу рассчитывать на встречу с адвокатом?

– Безусловно! — расплылся в дружелюбной улыбке полковник. — Не хочешь — как хочешь. Прощай!

Он демонстративно повернулся к сталкеру спиной, спокойно вытащил из кобуры пистолет и, не оборачиваясь, через плечо, выстрелил ему в голову.

Обезображенное тело рухнуло навзничь, кровь брызнула во все стороны, строй шарахнулся в разные стороны, а полковник широким приглашающим жестом указал на конвульсирующее тело и предложил в звенящей тишине:

– Один свободный уже есть! Желающие могут присоединиться! Каждый делает свой выбор.

Все молчали, пораженные бессмысленностью происходящего. Военные и раньше могли себе многое позволить, но чтобы так…

– Желающие! ….. Нету? — удивился полковник. — Остальные все добровольцы? Ну и замечательно! Как вы могли заметить я очень люблю посмеяться. И пошутить — тоже люблю. А все потому, что у меня фамилия такая — Хахашуткин. Полковник Хахашуткин, к вашим услугам. Есть вопросы, пожелания? Прошу вас, говорите, не стесняйтесь!

Теперь я узнал Хахашуткина. Странно было, что я не признал его раньше. Полковник Марченко, собственной персоной, кривлялся и балагурил перед хмурой толпой. Мы уже сталкивались много лет назад и с тех пор он почти не изменился.

– Нам понадобится оружие и снаряжение, — опасливо сказали слева от меня. — Ваши солдаты забрали у нас все.

– Не волнуйтесь, — ответил Хахашуткин-Марченко. — Все ваше оружие и амуниция насквозь пропитаны радиацией. И пойдет на свалку. Мы выдадим вам новое оружие и самую лучшую защитную одежду, что найдется на наших складах. Сейчас вы идете в полевую баню, а на выходе можете взять все, что только вам понравится.

– Мое оружие не было радиоактивным, — сказал кто-то из толпы справа.

– Кто это там пытается помериться со мной ученостью? — ехидно прищурился Хахашуткин и небрежно поправил кобуру. — Странно, мой оппонент, кажется, передумал вести дебаты. Все! Мы еще поговорим с вами потом! Позже! Вперед!

Нас погнали в полевую баню, сделанную в огромной палатке. Из труб большого диаметра под потолком сквозь крохотные отверстия слабо брызгала чуть теплая водичка.

На выходе из этого сооружения нас ждала огромная площадка, на которой огромными грудами лежала одежда, защитные комплекты разных видов и размеров, обувь, оружие, ремни, фляги, аптечки первой помощи и много чего другого. Чуть в стороне солдаты из канистр поливали бензином кучи нашей старой одежды, потом бросили факел.

Я стоял совершенно голый перед грудой казенного шматья и совершенно не хотел одевать на себя это полусинтетическое непотребство. Но выбора все равно не было. Хоть что-то одеть все равно придется.

В итоге я вышел с площадки в больших хлопчатобумажных трусах и длинной майке, подпоясанный портупеей из натуральной кожи. Насколько я понял Хахашуткина, предстояла серьезная ходка и больше ничего взять я просто не решился. Напоследок, выбрал пару портянок, подогнал по ноге кожаные полуботинки и взял из большой коробки пачку самозажигающихся сигарет.

Закурил.

Дерьмо, конечно. В армии хороших сигарет никогда не бывало.

На площадке сталкеры азартно рылись в одежде, набирали полные комплекты оружия, набивали магазины патронами.

Потом, если удастся выбраться из этого дерьма, они постараются найти Хахашуткина и приложат максимум усилий, чтобы умер полковник медленно и страшно. Но пока они просто пытаются увеличить свои шансы на выживание. Каждый — по своему разумению.

Если бы не электронные предохранители, кто-нибудь уже сейчас мог бы открыть сведение счетов, но блестящая коробка болталась на каждом стволе и что это такое, здесь знали все. И не рыпались. К тому же пример с телом которое так и не убрали, видимо в целях обучения, отбило охоту у всех что-либо предпринимать. Да и о яде в крови — я был уверен в этом — хорошо помнил каждый.

Я поразился тому, насколько щедрыми могли быть военные. Даже тяжелые скафандры для работы в самых «грязных» местах стояли здесь в специальной стойке. А уж всякого техногенного барахла «пожиже» было просто не пересмотреть.

– Строиться, строиться! — забегали по всей территории сержанты и вскоре перед Хахашуткиным выстроилась длинная шеренга, вполне прилично снаряженных для ходки, сталкеров.

Я пристроился в самом конце, на правом фланге, понимая, что слишком выделяюсь своим внешним видом и надеясь, что сумею избежать излишнего внимания к своей персоне.

Хахашуткин двинулся вдоль строя осматривая снаряжение и периодически что-то спрашивая у, движущегося следом, прапора, или у самих сталкеров. Вот он остановился, помахал рукой и ему что-то принесли. Он вручил это стоящему в строю человеку и двинулся дальше.

Вдруг, там где стоял Хахашуткин что-то начало происходить. Я вытянул шею и увидел как какой-то сталкер вырвал из-за спины нож и попытался ударить Хахашуткина в правый бок. Тот мгновенно отпрянул в сторону и ударом ребра ладони по лицу, опрокинул нападающего. Потом наклонился к лежащему человеку, что-то сказал и наступил каблуком тяжелого ботинка несчастному на гортань.

Я содрогнулся и отвел взгляд.

С одной стороны Хахашуткин защищался и имел право убить нападавшего. Но не так. И не в этих условиях, где он был абсолютным хозяином положения дел.

Полковник продолжал планомерно идти вдоль строя, словно ничего и не случилось, и я расстался с надеждами остаться незамеченным.

– Какие люди! — внезапно остановился Хахашуткин, не дойдя до меня метров десять. — Судя по гордым лицам и самым мощным пушкам из нашего арсенала, целый квад «Долга» попал в наши сети. Ах, да, припоминаю. Это вас пришлось бить издалека иглами с транквилизатором. Помню-помню.

Я невольно сделал шаг вперед, пытаясь разглядеть «должников». Моему изумлению не было предела. Сток, Дзот и Рвач стояли в строю так, словно они тут были случайными генералами среди банды ефрейторов. И как это я их раньше не заметил? Хотя в такой-то толкотне…

Все они были одеты в одинаковые легкие противорадиационные комбезы, перетянуты ремнями и увешаны оружием. По-моему, даже с перебором.