Я ненавижу магические академии - Тина Лукьянова Страница 38

— Боюсь, что никто нам ничего не должен, — усмехнулась бабушка. — Вот что, Лисандра, тебе нужно будет отправить письмо Аидзаве Сэйсисаю.

— Демону? — удивилась я.

— Фьорд Плевако, заткните уши, — обратилась бабушка к адвокату.

— Фьордина Соледад, я никогда не передаю секреты своих клиентов посторонним, — несколько обиженно сказал он.

Но бабушка лишь насмешливо на него посмотрела. Я бы тоже особо не стала доверять человеку, для которого деньги стоят на первом месте, а я — даже не на втором. Нет, доверять людям можно, но не адвокатам же!

Бабушка придвинулась ко мне совсем близко и еле слышно прошептала фразу, которую следовало передать незнакомому мне демону. Адрес его сказала искать самостоятельно. Вот незадача! Как это можно сделать, будучи фактически запертой на территории Академии? Но потом я вспомнила, что наш декан наполовину демон, и решила для начала спросить у него. Вдруг он поддерживает какую-никакую связь с отцом?

Рассказывать ей про свои злоключения я не стала, уверила, что у меня все отлично и ни в чем недостатка я не испытываю. Не знаю, поверила она мне или нет, но когда она начала описывать свое пребывание в «Крестах» в тех же выражениях, я начала в этом сильно сомневаться. На прощание она мне неожиданно подмигнула и сказала:

— Лисандра, все будет хорошо. Только непременно выполни мою просьбу.

Я заверила ее, что все сделаю как надо, и пошла на выход, размышляя, что же связывает мою бабушку с этим демоном. Наверно, какие-нибудь деловые отношения? Среди друзей семьи были только чистокровные люди. Мы всегда выступали за чистоту расы. Даже далекий эльфийский предок Берлисенсисов тщательно замалчивался, дабы не нанести урона репутации. Впрочем, он был уже настолько далеким, что им вполне и пренебречь можно было. С тех пор семья тщательно следила за выбором пары. Бабушка так даже замуж вышла за кузена. Правда, что было тому причиной — забота о чистоте крови, нежелание дробить состояние или внезапно вспыхнувшая любовь между родственниками, мне было неизвестно. Дедушка погиб через год после рождения моего отца и никаких записей после себя не оставил, а бабушка очень не любила говорить на эту тему.

— Что-то ты мрачная совсем, — заявил Фабиан, когда я вышла. — Предлагаю поднять настроение походом в «Корбинианский городовой».

«Корбинианский городовой» был самым модным рестораном в столице, столики там заказывали иногда за неделю, поэтому я очень сомневалась в том, что нам удастся туда попасть просто так, без записи. Именно поэтому я и не стала отказываться — очень хотелось посмотреть, как Фабиан сядет в лужу, пытаясь туда прорваться.

Когда мы подлетели к ресторану, все указывало на то, что он полон — даже место на грифоновязи нашлось с трудом. Причем, Фаб своего Беню туда долго не хотел ставить — уж слишком проигрышно его грифон смотрелся рядом с тем огромным антрацитово-черным зверюгой, что стоял по соседству.

— Какой красавец, — невольно выдохнула я. — Вот на таком бы пролететь хоть разок. У него, наверно, и скорость впечатляющая.

— Да он тяжелый как мешок с углем, — недовольно сказал Фабиан, — и крылья у него коротковаты для такого туловища. А шея? Разве может быть у грифона такая шея? Куриная какая-то.

Я благоразумно промолчала. Может, у этого красавца и куриная шея, но у его собственного Бени тогда воробьиная, не иначе. Но Фабиан еще долго перечислял найденные у чужого грифона недостатки. Думаю, сторонний слушатель, в теме не разбирающийся, наверняка посчитал бы данную особь браком, доставшимся своему хозяину по дешевке. Но вот себя мой спутник, боюсь, не убедил…

На входе в ресторан нас сразу же остановили.

— Уважаемые фьорда, фьорд, — торжественно сказал метрдотель, — к моему глубокому сожалению, у нас нет свободных столиков, и в ближайшее время вряд ли освободится хотя бы один.

— Нас друзья ждут, — небрежно сказал Фабиан.

И совершенно нахально прошел внутрь. Метрдотель не обманул — зал был битком забит, но, судя по мрачному виду Фабиана, знакомых среди посетителей не было.

— И где же ваши друзья, фьорд? — вкрадчиво спросил служащий, последовавший за нами с явным намерением все же выставить незваных гостей.

— Так вот же, — торжественно сказал Фабиан, увлекая меня в дальний угол, где за столиком на четверых сидела парочка. Фьорду я видела лишь со спины и могла лишь сказать, что у нее очень хорошие пышные волосы, а вот ее спутник оказался никем иным, как моим деканом.

— Привет, Фелан, — небрежно сказал Чиллаг. — Мы к вам подсядем? А то здесь сегодня не протолкнуться.

— Я не возражаю, — немного растерянно сказала аспирантка, но посмотрела с явным вопросом на Кудзимоси.

— Я смотрю, фьорда Берлисенсис, история с Дершели ничему вас не научила, — процедил он.

Выглядел декан совершенно непривычно. И дело даже не в отсутствии мантии, без которой я его уже видела. Черные кожаные штаны, облегающие довольно красивые, на мой взгляд, ноги, дополняла расстегнутая кожаная же куртка, вся в многочисленных заклепках и молниях. Под курткой была футболка с изображением длинноволосого фьорда и надписью «Ария». Надо же, наш декан поклонник классической музыки? Правда солиста с футболки я опознать не смогла, хотя ранее Оперу посещала не реже нескольких раз за сезон. Но на трикотаже иной раз изображенного даже родная мать узнать не сможет.

— Фьорд Чиллаг был столь любезен, помогая мне с адвокатом, было бы просто неприлично отказать ему в столь незначительной просьбе.

— И к практикуму по минералогии, который завтра будет, вы уже подготовились? Смотрите, фьорда Берлисенсис, никто вас в Академии за красивые глаза держать не будет. Достаточно того, что нам уже указали на нарушения при вашем приеме.

Почему-то даже обычное «фьорда Берлисенсис» из уст декана звучало совершенно издевательски и пренебрежительно. Как будто я — этакая легкомысленная особа, ни на что не годная. Видно, вспомнил, как я ему на колени залезла и поцелуй требовала. Но ведь не отказал же! Я вдруг подумала, что ему ничего не стоило просто силой влить в меня зелье.

— Тарни, — укоризненно сказала Фелан, — что ты, в самом-то деле? Не отправлять же девушку голодной. Пусть садятся.

Фабиан другого приглашения ждать не стал, пододвинул мне стул, плюхнулся напротив и деловито поинтересовался:

— А что там за история с Дершели?

— Ваша подруга, — любезно начал пояснение декан, видя, что отвечать я не собираюсь, — решила подзаработать преподавание этикета, справедливо посчитав, что больше ничего не умеет.

— Неправда! — возмущенно сказала я.

— В самом деле? — усмехнулся Кудзимоси. — В таком случае вы свои умения очень тщательно скрываете, фьорда Берлисенсис.

— Это она может, — хохотнул Фабиан. — Я так понимаю, с уроками не получилось?

— Не получилось, — хмуро сказала я.

Больше всего мне сейчас хотелось, чтобы на эту тему прекратился разговор. Вспоминать о происшедшем не было ни малейшего желания.