Преданья старины глубокой - Александр Рудазов Страница 38

- Мы никуда не выступаем, - коротко ответил Кащей. - Хек. Хек. Хек.

- Но! Но, царь! Аррм! Аррм! Как же так? Аррм! Зачем! Зачем же тогда! Зачем ты ррр… рразоррил Ррратич?! Аррм!

- Именно для того и разорил, - спокойно объяснил старик в короне. - Чтобы не нужно было никуда выступать. Оттого и дожидался смерти князя Берендея.

- Ну, не то чтобы дожидался… - злобно хихикнул Карачун.

Кащей смерил морозного демона равнодушным взглядом, и тот оконфуженно замолк, растирая вечно ледяные ладони. Бессмертный царь не любил, когда его посланцы понапрасну болтали о выполненных заданиях.

Пусть и очень умело выполненных.

- Великий князь Глеб еще сравнительно молод, - снова заговорил он. - И как и его братья, он отличается горячностью - зачастую действует прежде чем подумать. Узнав о разоренном Ратиче и смерти князя Игоря, он соберет все войска, до которых дотянется в кратчайший срок, и бросится мстить. Бросится сюда, в мое царство, под стены Костяного Дворца. А здесь я неодолим. Мы встретим его. И раздавим. А уже потом спокойно двинемся на Тиборское княжество. Голое. Беззащитное. Обезглавленное. Это будет хорошая и легкая победа. Первая в бесчисленной череде побед.

Кащей вновь провел кончиками пальцев по блюду. Теперь там отражались уже привычные и знакомые картины - леса и поля русичей.

- На что похожа сейчас Русь? - задал риторический вопрос он. - На лоскутное одеяло, сшитое гнилыми нитками. Дюжина княжеств, населенных родственными народами. Все они родня друг другу, но согласия между ними нет ни в чем. В каждом княжестве сидит Рюрикович. Они меняются вотчинами, как сапогами, перекраивают границы вдоль и поперек, дерутся за каждый город, за каждое село. И каждый из них втайне лелеет мысль остаться единственным из Рюриковичей, взять всех остальных под свою руку. Для нас это очень хорошо - соседи не придут на помощь Тиборску. Владимир и Новгород предпочтут спокойно выжидать, кто из нас пересилит.

- Так почему бы просто не нахлынуть на Тиборск всей лавиной? - брюзгливо пробасил Тугарин. - Да что от них останется, когда по ним пройдутся наши орды? Один Горыныч перебьет всю княжью дружину! Зачем все эти вавилонские хитрости? Меч на меч - чтобы по-честному! Честь ящера…

- Ты прав, - кивнул Кащей, поднимая узкую ладонь. - И неправ. Прав в том, что одолеть войско князя Глеба в его нынешнем состоянии будет детской забавой. А неправ в том, что думаешь лишь одним днем. Ты считаешь, я собираюсь ограничиться одним только Тиборском? Нет. Мой замысел - полностью стереть с лица земли весь человеческий род. И вот это - задачка куда как потруднее. Если составить вместе все людские армии, сколько их есть, моя орда рядом с ними просто потеряется. Помните Крестовые Походы? Помните, сколько народу тогда нахлынуло на сарацинские земли? А в нашем случае может получиться и еще хуже - если мы слишком быстро разворошим этот муравейник, человеческий род может и позабыть мелкие распри. Как бы они ни враждовали друг с другом, мы для них - враги пострашнее. Мы - другие. Мы - не люди. И именно потому мы не должны раньше времени показывать, насколько в самом деле велика моя сила. Тиборск - первый ход. Следующим станет княжество Владимирское, вотчина сильнейшего из нынешних князей - Всеволода Многодетного.

- Большое Гнездо, - поправил Карачун.

- Не имеет значения. Хоть Большое Дупло. Хек. Хек. Хек. Важно то, что люди не должны слишком быстро раскусить нас. Пусть до поры полагают, что я не слишком силен - пока возможно, мы будем расправляться с ними поодиночке. Нельзя дать им понять, насколько в самом деле велика угроза. Будем выжидать. Будем имитировать слабость. Будем двигаться осторожно, беречь силы. В конце концов, торопиться мне некуда, я же Бессмертный.

- Но не все здесь бессмертные… - уныло сгорбился Соловей Рахманович.

- А всем и не нужно. Хек. Хек. Хек.

Кащей поднялся с трона, оглядывая соратников. Тугарин со скучным видом обтачивал когти длинным кинжалом. Хан Калин преданно смотрел в рот властелину. Соловей подслеповато моргал единственным глазом, тоскливо кривя губы. Репрев негромко взрыкивал, морща низенький мохнатый лобик. Яга Ягишна скромно грызла в уголке баранку, кутаясь в лохмотья. Карачун зябко подергивался, вращая совершенно сумасшедшими очами. Моровая Дева чему-то затаенно улыбалась. Старый Вий сидел неподвижно, не шевеля ни единым членом. Сам-с-Ноготь тихонько ворчал себе под нос.

- Хек. Хек. Хек, - повторил Кащей. - А теперь перейдем непосредственно к делам. Что мы кому поручаем. Начнем с тебя, сестрица.

Потянуло холодком - это зашевелилась Моровая Дева. Выглядела она странно - никто не мог точно сказать, старуха ли перед ним или юная отроковица. Ей каким-то образом удавалось сочетать в себе сразу все стадии - от грудного младенца до высохшего трупа. Синее лицо, полупрозрачная кожа, белые глаза и ажурное, почти невесомое одеяние. Моровая Дева улыбалась… она всегда улыбается, но всяк знает истинную цену ее улыбке. А также красному плату, который она держит в руке - одно лишь прикосновение этого платка несет смерть.

В отличие от Калина, Тугарина или Репрева, у Моровой Девы в подчинении нет армии. Лишь крылатые сестры Лихорадки, жуткие духи хворей и болезней. Трясея, Огнея, Знобея, Гнетея, Грудея, Глухея, Ломея, Пухнея, Желтея, Корчея, Глядея и Невея.

Невея или Мертвящая - это и есть Моровая Дева, старейшая из сестер. Она не просто насылает смерть - человек, умерщвленный лично Моровой Девой, становится навьем, ходячим мертвецом. У Кащея скопились уже многие тысячи мертвых воинов, созданные этой леденящей кровь Лихорадкой.

- Что угодно моему царю?… - тихо-тихо спросила Моровая Дева. Ее голос - липкий, душный - звучал так, словно речь вдруг обрела язва на теле прокаженного. - Я и мои сестры ждем повеления…

- Вы начнете первыми, - спокойно приказал Кащей. - Сегодня же ночью вы разлетитесь по Тиборскому княжеству. Не скупитесь на дары - пусть мор ослабит русичей как можно более. Ты же, старшая из сестер, держись пока приграничных земель, не заходи вглубь земель русских. Пусть прибавится навьев в моем войске.

- Повинуюсь… - сладенько улыбнулась Невея.

- А теперь… так, что там у вас опять?

В тронный зал вошел невысокий татаровьин. Он смущенно хихикнул, глядя в каменные глаза Кащея Бессмертного:

- Царь-батюшка, там это…

- Да?

- Еще один… - виновато развел руками татаровьин.

Кащей устало опустился на трон и забарабанил пальцами по подлокотнику. Печатая шаг, в палату вошли два огромных дивия. Между ними висел рослый парень с длинными русыми волосами, одетый в темный суконный кафтан со стоячим воротником, широкие шерстяные штаны и меховую шапку с ярко-алым навершием. Судя по чертам лица - не русич.

Татаровьин, сопровождавший дивиев, бросил на пол короткий костяной лук, слегка искривленный булатный меч и такой же нож. Кащей чуть опустил глаза - дивии разжали хватку, и молодой воин шлепнулся наземь. Он бросил гневный взгляд на свое оружие, еще один - на Кащея, а потом выпрямился, выпятив подбородок.