Граница горных вил - Ксения Тихомирова Страница 38

— Завтра я пойду в город.

— По карнизам? — уточнила Бет.

— Разве тебе не нравится?

— Ну, понимаешь… вообще-то я тоже умею все это делать. Но если я пройдусь немного по карнизу, боюсь, народ этого не поймет. Такого даже Кэт себе не позволяет. Ты вообще-то кем себя считаешь?

— Дежурным воспитателем. А что?

— Нет, — улыбнулась она, присаживаясь рядом, — жалко тебя расстраивать, малыш, но ты король.

Она достала из кармана свежайший платок, вытерла с моей королевской физиономии пот и грязь (оба мы при этом хохотали), потом вскочила на ноги, взяла мою протянутую руку и подбросила меня вверх, как пушинку.

Я отсмеялся и смирился с тем, что по карнизам в городе мне не гулять. Незадолго перед тем у меня уже был повод задуматься о своем статусе в этой стране. Бет, как и обещала, вскоре после нашего возвращения с Круга представила меня народу, устроив во дворце большой прием. Накануне приема она собрала свою детвору и сурово объявила, что с ними нужно в очередной раз проводить инструктаж о правилах приличного поведения.

— Да, кстати, и со мной тоже, — сказал я озабоченно.

— С тобой — это отдельный разговор. Ты же не спрыгнешь в толпу гостей с галереи второго этажа, чтобы тебя не осалили? И не выхватишь заодно из-под носа у старой фрейлины конфетку?

— Что, неужели все так скверно? Вроде большие ребята…

— Большие! С тех пор как они стали большими, я вообще не знаю, чего от них ждать.

Но, в общем, церемония представления взрослому народу прошла для меня гораздо легче, чем знакомство с «украденными детьми». Прием не оказался ни трудным, ни длинным, ни даже скучным.

Бет провела-таки со мной предварительный инструктаж, рассказала вкратце, кто есть кто. Мы даже обсудили, с кем мне обязательно следует потанцевать — «по протоколу». Я честно выполнил программу и удостоился удивленного комплимента Кэт:

— Ничего себе, братишка! Да ты танцуешь, как Казанова! Теперь хоть понятно, за что сестра в тебя так по-черному влюбилась.

— Влюбляются ни за что, — ответил я, не собираясь сказать нечто оригинальное, — это непредсказуемый процесс.

Кэт посмотрела на меня с недоверием.

— Ну, ты-то в нее влюбился, потому что она редкостная красавица.

Я внутренне опешил. От Кэт я никак не ожидал наивности в таких вопросах.

— Вряд ли, — ответил я небрежно. — Она так испугалась меня, что на ней буквально не было лица. Поэтому я влюбился просто в очень испуганную девочку, а уже потом увидел, что она редкостная красавица.

Кэт выслушала меня, кажется, не поверила и задала другой вопрос:

— А это правда, что ты не хотел становиться королем?

— Правда.

— Почему?

— Боюсь ответственности.

— Но все-таки согласился?

— Разве? Мне кажется, я пока еще частное лицо.

— Пока что, может быть, и частное, но все равно ты будешь королем, — сказала тогда Кэт как будто даже мстительно.

И вот теперь Бет напомнила мне об этой угрозе, а заодно и о многом другом. Лежа на жестком и упругом вереске, я подумал, что до короля еще не дорос. А может, и до воспитателя не дорос. Но у меня все равно накопилось изрядное количество наблюдений и соображений, которые, на мой взгляд, пора было пускать в ход.