Синее пламя - Дмитрий Воронин Страница 38

Северная армия — вернее, то, что носило это громкое название, а фактически состояло из десяти полков, не укомплектованных и наполовину, — приняла бой и отступила. Любой уважающий себя историк с готовностью признал бы, что это отступление весьма напоминало бегство. В бою… вернее, в той бойне погиб и командующий Северной армией, вместе с большей частью своего штаба, — три эскадрона мингской легкой кавалерии прорвались сквозь ряды орденской пехоты, смели охрану ставки командующего и устроили резню, прежде чем сами были перебиты.

Командор Унгарт Себрасс, сплотив вокруг себя остатки полков, изрядно потрепанных армией Минга, попытался остановить продвижение врага, но был разбит. Теперь остатки войск отступали к Ринну, где планировалось создать новый оборонительный рубеж. Высокий берег полноводной реки мог надолго задержать имперские штурмовые корпуса… Тысячи людей из окрестных городков и сел сутками, почти без отдыха строили укрепления — частоколы, башни, а кое-где просто земляные валы. До подхода имперцев оставалось еще дня четыре, их конные отряды буквально висели на плечах у медленно отходящих полков Себрасса, изматывая их постоянными налетами и внезапными ночными атаками.

Почти каждый день из Цитадели отправлялись новые и новые отряды… в большинстве своем это были не лучшие воины, ополчение из простонародья, реже — небольшие подразделения «черных плащей». Несколько вполне боеспособных полков, в том числе «Стальной кулак», оставались в резерве. Бойцы роптали, не желая понимать и принимать этого сидения в тылу, в то время как их товарищи гибли десятками и сотнями — но Великий Магистр был непоколебим.

Однажды, встретив Белидьена в коридоре Цитадели, Шенк осмелился обратиться к Его Святейшеству с просьбой отправить и его сражаться с врагом, считая, что его навыки темплара могут весьма пригодиться на поле брани. Но ледяной взгляд Великого Магистра заставил его оборвать пылкую речь на полуслове. Глава Ордена все же снизошел до ответа — всего три слова. «Еще не время».

И опять Легран оставался один, коротая время с древней книгой… Он ждал, когда же оно наступит, это его время. И дождался.

Дверь распахнулась, и в комнату ввалился покрытый пылью человек. Он тяжело рухнул в кресло и ткнул пальцем в сторону объемистого кувшина.

— Вода, — хмыкнул Легран.

Дрю скорчил недовольную мину, хотел было выругаться, но затем лишь устало вздохнул:

— Давай… в глотке пересохло, будто пыль жрал.

Шенк знал, как чувствует себя томимый жаждой человек, а потому не стал наливать воду в кружку, а протянул фаталю весь кувшин. Тот ухватил его обеими руками, буркнул что-то благодарственное и надолго припал губами к источнику прохладной воды. Затем довольно фыркнул и отставил кувшин в сторону, вытерев рот тыльной стороной кисти, не обращая внимания на размазавшуюся грязь.

— Ты только что с дороги? — Шенк помнил свою встречу с Дрю и прощание, что было довольно теплым, но не видел повода, чтобы фаталь, прибыв в Цитадель, тут же бросился искать молодого темплара, с которым его свел путь Света лишь однажды, да и то лишь на весьма непродолжительное время.

— Не совсем… — Дрю блаженно развалился в кресле, вытянув ноги. — Ткнулся к Бороху, но он на Совете. Сказал, у тебя подождать… Слышь, Легран, у тебя что, и в самом деле одна вода? Ты никак в аскеты записался?

Шенк дернул шнурок колокольчика — прошло всего несколько мгновений, и на пороге вырос слуга.

— Вина, хлеба, мяса! — перечислил желаемые блюда фаталь. — На дво… на троих. И хорошего вина, проклятие Арианис на ваши головы! Живо!

Слуга мигом исчез за дверью — похоже, Дрю здесь знали и связываться с ним не хотели. Да и то, кто же в здравом уме станет спорить с фаталем, который славился дурным нравом и несдержанностью по отношению к тем, кто посмел ему перечить.

— Здесь не место для упоминания этого проклятого имени, — осторожно заметил Шенк, к числу тех, кто «в здравом уме», явно не относящийся. Но Дрю был слишком утомлен дорогой, чтобы злиться.

— Плевать… Орден по уши в дерьме, парень. Сейчас надо думать о том, как спасти наши задницы, а не о всяких религиозных глупостях. Ты, случаем, не знаешь, зачем Борох меня вызвал?

— Борох?

— А ты думал, я тащился сюда просто потому, что соскучился по Цитадели? Магистр прислал письмо с голубиной почтой… Из Пенрита в Сайлу за восемь дней, четыре загнанных коня! Мне кажется, что под штанами у меня одна сплошная рана… здесь найдется девчонка, способная смазать бальзамом раны старого фаталя?

— Если у тебя в кармане звенит золото… найдется, и не одна.

— Это хорошо. — Дрю сладко потянулся. — Ну где же эти черепахи? Поверишь, темплар, я со вчерашнего утра не жрамши.

Словно в ответ на эту фразу, в комнату ввалились слуги. С точки зрения Леграна, того, что они принесли, хватило бы не то что троим — пятерым голодным мужчинам. Видать, кто-то на кухне был знаком с аппетитом Дрю. Последней на стол бухнулась огромная, литра на три, бутыль с вином. Видать — не простое винцо, бутыль старая, из темного стекла, Шенк таких и не видел никогда… и вся покрыта пылью. Пожалуй, если бы он потребовал «хорошего вина», ему принесли бы что-нибудь заметно проще.

— Присоединишься? — Дрю одним взмахом ножа отхватил огромный кусок свинины и вгрызся в него с таким энтузиазмом, что капли жира полетели во все стороны.

Шенк едва успел убрать книгу, дабы не испятнать ее бесценных страниц. Почему-то сразу представилось, как этот нож вспарывает иную, человеческую, плоть. По спине побежали мурашки.

— Так, значит, не знаешь, зачем меня позвали? — Слова звучали несколько невнятно, потому как рот фаталя был забит.

— Ну… — протянул Шенк, раздумывая, стоит ли пересказывать Дрю свой последний разговор с Ворохом. Решил, что не стоит, если магистр сочтет нужным, он сам посвятит фаталя во все детали. Но и кривить душой не хотелось. — Есть, скажем так, подозрения. Но ты сам понимаешь, брат-фаталь, лучше тебе на эту тему поговорить с магистром.

— Ладно, проехали… — махнул рукой тот, и Шенк с огорчением заметил, как на его камзоле расплывается жирное пятно. — Про войну что слышно?

В нескольких словах Шенк описал гостю положение на границе. Дрю покачал головой, снова помянул проклятую, нисколько не опасаясь последствий сего святотатства, затем плеснул в здоровенную кружку драгоценный напиток и с шумом и бульканьем высосал его до дна. Шенк тоже налил себе, полагая, что отведать подобного вина ему удастся не скоро. Если удастся вообще. Сделав первый глоток, удовлетворенно хмыкнул… да, это чудо надо не кружками глушить, словно воду, его надо смаковать по капле.

— Значит, началось… да, этого следовало ожидать. — Фа-таль откинулся в кресле, громко рыгнул, поглаживал заметно вздувшийся живот. — Что ж, посмотрим, столь ли прочен Орден, как он сам о том говорит.

— Сомневаешься? — нахмурился Шенк.

— Еще бы, — осклабился фаталь, протягивая руку за новой порцией мяса. — Ты мне скажи, темплар, сколько у Ордена настоящих бойцов? То-то… А армия Империи, я тебе скажу, это сила. Ну да ладно… ты-то чем здесь занимаешься?