Хитники - Михаил Бабкин Страница 38

– Кто бы сомневался, – понимающе сказал Глеб. – И империю заодно угрохает, с него станется. Запросто.

Вход в ресторан находился неподалёку от входа в гостиницу, с той же стороны здания. Миновав швейцара в чёрной «эсэсовской» форме – при виде гнома вытянувшегося во фрунт и едва ли не вскинувшего руку в партийном приветствии – троица спустилась по ступенькам вниз. Федул, как самый голодный, немедленно вырвался вперёд: подбежав к стеклянным дверям ресторана и не найдя на них ручек, он собрался было в нетерпении забарабанить по тёмному стеклу кулаком, когда створки дверей перед ним разъехались в разные стороны – точь-в-точь как в крупном супермаркете. С торжествующим криком: «Пиво! Чебуреки! Развратные танцы!» гном исчез за сомкнувшимися тонированными створками.

Глеб и Модест не торопясь подошли к дверям, дождались, когда те откроются, и так же чинно прошли в глубь ресторана.

Просторный зал оказался заполнен посетителями едва ли наполовину: по ранней вечерней поре большая часть столиков пустовала, белея идеально чистыми скатертями. Присутствующие вели себя на удивление тихо и прилично: ни тебе обязательного для подобных мест разговорного шума, ни звона бокалов, ни хохота, ни табачного дыма… Хотя, конечно, ещё не время – скорей всего обстановка кардинально изменится часам к десяти вечера, когда сюда начнут приезжать не ужинать, а гулять. Тогда да, тогда будет всё и с избытком, уж Глеб-то знал – сколько раз наблюдал подобные картины! Правда, по другую сторону ресторанных окон, жуя кусок хлеба и дешёвый плавленый сырок.

Федул занял дальний от входа столик, неподалёку от пустой, обрамлённой бархатными занавесами оркестровой эстрады. На фоне прочих, буднично одетых посетителей ресторана гном в своих белых одеждах выделялся как парадный генерал среди рядового состава. Тем более в вышитой золотом рубахе, издали вполне схожей с военно-праздничной формой какого-нибудь малоизвестного африканского государства.

Возле гнома, восседавшего на высоком, наверняка специально принесённом для него стуле, почтительно замер официант: Федул с утомлённым аристократическим видом отдавал ему распоряжения. Пока Глеб и Модест дошли до столика, официант успел получить необходимый инструктаж и быстро удалился на кухню – похоже, обычно прижимистый гном не поскупился наобещать ресторанному работнику хорошие чаевые. «Однако, – философски подумал Глеб, – просто удивительно, что порой делает с людьми голод!»

– Присоединяйтесь, господа, присоединяйтесь, – Федул вальяжно повёл рукой, – сейчас нам подадут горячее и вынесут бутылочку шампанского с картой вин. Типа, услуга у них такая, для вип-персон… Выберем что-нибудь марочное, элитное, и нахрюкаемся тем эксклюзивным до поросячьего визга, отчего бы и нет?

– Ты, друже, не очень-то, – предостерёг бабай, усаживаясь за стол. – Нам, как-никак, в госпиталь с утра пораньше идти. А ну-ка, явишься туда с перегаром, кто же тогда с тобой разговаривать станет? Ещё вколют какой успокоительный укол, чтобы, значит, под ногами не болтался и не отвлекал врачей от их лечебного долга, да и запрут в палату с мягкими стенами. – Судя по ехидной усмешке гнома, подобная перспектива его ничуть не пугала.

Глеб отодвинул стул: с сиденья, зацепившись за низкую скатерть, соскользнул и с лёгким стуком упал на пол жёлтый, размером с пятирублёвку, пластиковый кругляш. Подняв находку, парень устроился за столом и с интересом начал её разглядывать – на одной стороне кругляша обнаружилась рельефная надпись: «Казино Богемия», на другой – число «100». По всей видимости здесь подразумевались империалы или нечто подобное, но однозначно валютно-денежное.

– Модя, какое пьянство, что ты! – преувеличенно негодующе воскликнул Федул, – как можно в преддверии столь важного события позволять себе лишнее! Грамм по пятьсот коньячку на нос, не более, и по две-три бутылочки шампанского на заглянцовку… Оба-на! – Гном во все глаза уставился на жёлтый кружок в руках Глеба. – Это чего, реальный жетон из казино, что ли? Ну-ка, дай сюда, – он отобрал у парня находку и внимательно осмотрел кругляш с обеих сторон.

– Где взял? – Федул вернул Глебу жетон.

– На стуле лежал, – Глеб спрятал кругляш в карман джинсов. – Лежал, упал, я поднял.

– Нашёл, стало быть. – Физиономия у гнома стала задумчивой, будто он решал в уме непростую математическую задачу. Какое-нибудь арифметическое уравнение высокой степени сложности, класса для четвёртого-пятого общеобразовательной средней школы. А после, обдумав то уравнение, Федул твёрдо сказал:

– Вот что, граждане алкоголики, концепция изменилась: пить коньяк с шампанским мы сегодня не будем. Вообще ничего не будем!

– Я не алкоголик, – немедленно возмутился Глеб, – ты сам первый начал!

– И слава тебе господи, – одобрительно прогудел бабай, – успеем ещё, в нужное время и в нужном месте… А с чего эдак вдруг?

– Потому что после ужина мы идём в казино, – непререкаемо объявил гном. – В «Богемию».

– Час от часу не легче, – ужаснулся Модест. – Тогда уж лучше коньяк, чем игровой притон! Небось, все деньги там оставим, все штаны и портки; обеднеем, обнищаем и придётся на улице милостыню у прохожих просить. Какой позор, охо-хо.

– Ты, Модест, прекращай заранее убиваться-то, – настоятельно потребовал Федул. – Не видишь разве, что нам был явлен знак судьбы! А подобными знаками умные люди не разбрасываются – надо идти, понял? Проиграть всё не проиграем, половину денег я тебе на сохранение отдам, а оставшееся вложу в игровой бизнес.

– То есть продуешь, – верно догадался Глеб.

– Вряд ли, – с надеждой ответил гном. – Потому что играть станешь ты! Во всяком случае начнёшь игру с найденным счастливым жетоном, а там посмотрим… Ты же в казино никогда раньше не бывал? – Парень отрицательно покачал головой. – Вот видишь, тем более. Надо повышать свой культурный уровень, надо! Не то на старости лет и вспомнить-то нечего будет – в казино не ходил, в рулетку не играл… Зря жизнь прошла. Впустую.

– Ну да, – китайским болванчиком закивал Глеб. – Типа, чтобы не было мучительно больно за бесцельно прожитые годы.

– Умри, лучше не скажешь, – с уважением произнёс Федул. – Эх, умеешь ты, брателло, найти верные слова когда приспичит.

Возле столика бесшумно, словно ресторанный призрак, возник официант с двухъярусной тележкой на резиновых колёсиках, сплошь уставленной блюдами и тарелками. Ни Глеб, ни оголодавший Федул – увлечённые обсуждением похода в казино, – ни закручинившийся по тому поводу Модест официанта не заметили. И лишь когда услышали театрально-классическое: «Кушать подано», наконец-то обратили внимание на прибывший к ним долгожданный заказ.

– Княжеский обед на три персоны! – громогласно, на весь зал объявил официант. – С выносом бутылки шампанского и карты вин!

В тот же миг за спиной парня, на эстраде, грянул оркестр: невесть когда собравшиеся там музыканты рьяно выводили что-то удивительно Глебу знакомое. Из-за занавесов возле эстрады выбежали цыгане, откуда только взялись, – в пёстрых одеждах, с бубнами и гитарами; слаженно выводя: «К нам приехал, к нам приехал князь Федул наш дорогой!» цыгане окружили столик и водрузили на него серебряный поднос с громадной, не менее трёх литров, бутылью шампанского.