Вторжение в Империю - Скотт Вестерфельд Страница 38

Быстро принятые решения похвальны, если только не чреваты необратимымипоследствиями.

Аноним, 167

Сенатор

Созвездие глаз сверкнуло, отразив солнечный свет, проникшийсквозь двери из искусственно выращенных алмазов. Двери бесшумно и плавнозакрылись за сенатором Нарой Оксам. Блеск этих глаз заставил Оксам насторожиться,как если бы ее окружили ночные хищники. На родной планете Оксам, Вастхолде,водились звери-людоеды — медведи, паракойоты и хищные ночные собаки. Наглубинном, инстинктивном уровне Нара Оксам понимала, что эти глаза —предупреждение. Существа с сияющими глазами — их было пятнадцать-двадцать —расположились на невидимом ложе, созданном прелестной гравитацией. Покачиваясь,словно разноцветные тучки под легким ветерком, они плыли вдоль широкихкоридоров внутреннего дворца Императора. Противоэмпатический браслет Нары былвключен на полную мощность, как обычно в многолюдной столице, и все же у неесохранилось достаточно чувствительности для того, чтобы в какой-то мере ощутитьнечеловеческие мысли этих существ. Они холодно взирали на сенатора, когда онапроходила мимо, неуязвимые, привилегированные, наделенные безмолвной мудростью,накопленной за шестнадцать столетий. Наверняка их род никогда не сомневался всвоем превосходстве, даже в те тысячелетия, когда эти звери еще не были указомИмператора возвышены до полубожественного статуса.

Они были царственными консортами — эти личные фамилиары еговоскрешенного величества. Они назывались felis domesticos immortalis.

Одним словом — кошки.

А еще точнее — бессмертные кошки.

Сенатор Нара Оксам ненавидела кошек.

Миновав невидимое ложе, она остановилась, боясь потревожитьпотоки воздуха, благодаря которым «перина» с кошками медленно и торжественнопроплывала по коридорам. Зверьки, как по команде, повернули головы и воззрилисьна Нару своими вертикальными зрачками. В их глазах была такая злоба, что Нарепришлось взять себя в руки, чтобы суметь выдержать этот немигающий взгляд. Воттебе и пресловутая храбрость еретички с противоимперскими убеждениями… Онапредставляла целую планету, а здесь, в Алмазном Дворце, могущественнаяженщина-сенатор испугалась домашних зверушек.

Ее утренняя тревога вернулась в то самое мгновение, кактолько она перешагнула Рубикон, защитный барьер — защитный и в электронном и вправовом смысле, — окружавший форум и обеспечивавший независимость Сената.Аэрокар, ожидавший ее у мерцающего края Рубикона, был так элегантен, такхрупок, словно его изготовили из бумаги и ниток. Но стоило ей оказаться внутримашины — и хрупкость преобразилась в мощь, волокна прелестной гравитацииподняли аэрокар ввысь и закружили под ним город — так пальцы жонглера вращаютяркие булавы. Машина пролетала между шпилей, над парками и садами, сквозьводяную пыль, вздымаемую каскадами водопадов. Поначалу полет был ленивым и какбы не имеющим четкого направления, но как только впереди завиделся АлмазныйДворец, аэрокар потянуло к нему, как к магниту. Траектория полета уподобиласьножу горшечника, кромсающему мягкую глину, вращающуюся на гончарном круге. Этабезумная растрата энергии, для того чтобы перенести Оксам на столь малоерасстояние, была нарочитой демонстрацией могущества Императора: устрашающаяроскошь, совершенная в своем изяществе.

И вот теперь Нара успела провести во дворце лишь несколькомгновений — и наткнулась на кошек, парящих на ложе, сотворенном прелестной гравитацией.

Оксам поежилась и, как только кошки исчезли за угломизвилистого коридора, облегченно вздохнула и попыталась вспомнить, не было лисреди них хоть одной черной. Но она тут же постаралась отрешиться от суеверий,забыть о кошках и, выпрямившись, зашагала быстрее и решительнее. Ее ожидалавстреча с Воскрешенным Императором.

И вновь перед ней распахнулись створки алмазных дверей. Нарагадала, к чему это все. Самым очевидным объяснением было следующее: еговеличество решил возразить против предложенного ею пакета законопроектов —протеста против проводимой партией лоялистов подготовки к пограничной войне сриксами. Но вызов на аудиенцию последовал слишком быстро — буквально черезнесколько минут после того, как законодательная программа прошла регистрацию.Сотрудники Нары прекрасно выполнили ее распоряжения и подготовили хитрейшую,лабиринтоподобную систему законов и тарифов, которая никак не напоминалалобовую атаку. Как мог Аппарат настолько быстро догадаться о цели этойпрограммы?

Возможно, произошла утечка информации. Возможно, кто-то изее сотрудников или один из иерархов партии секуляристов работал как агент подприкрытием, «крот», и успел «настучать» во дворец. Эту мысль Оксам сразуотбросила, как параноидальную. Программу законодательных проектов составлялагорстка самых верных и преданных соратников. Скорее всего, Император попростуждал какой-то, любой реакции. Он понимал, что приготовления лоялистов к войнебудут замечены, и потому был наготове. Наготове — с этой демонстрациейустрашающего могущества: с вызовом во дворец, доставкой на машине, работающейна баснословно дорогой прелестной гравитации, с самим этим дворцом, выстроеннымиз алмазов. Вот о чем предупреждали светящиеся глаза кошек, поняла Нара. Онинапоминали: не стоит Его недооценивать.

Оксам осознала, что ее презрение к «серым», к тем живымлюдям, которые голосовали за верность Императору, которые поклонялись ему ипрочим мертвецам как богам, заставило ее забыть о том, что Император — далеконе глупый человек.

В конце концов, это он изобрел бессмертие. А это не так-топросто. Это он за последние шестнадцать столетий внедрил свое единственноеизобретение на восьмидесяти планетах, что наделило его практически абсолютнойвластью.

Двери закрылись, и Нара очутилась в саду — просторном иярком, куда солнечные лучи проникали через фасетчатые грани алмазного колпака.

Дорожка под ногами у Оксам была вымощена битым камнем. Онаизящно петляла по саду и казалась мозаикой, выложенной из осколковрасколовшейся древней статуи. «Зрите мои труды, о сильные мира сего», —подумала Нара. Между камнями пробивались короткие стебли красноватой травы, отчего сами камни приобретали оттенок запекшейся крови. В траве по обе стороны оттропинки вились подвижные лианы. Вид у них был довольно пугающий, и, наверное,их высадили для того, чтобы попавшие в сад не бродили, где попало. Дорожкауводила все дальше и дальше, и вскоре Нара миновала миниатюрные яблони, высотойне более метра, потом — волнообразную дюну из белого песка, по которой сновалосемейство ярко-синих скорпионов. Невидимые силовые поля переносили по садустайки колибри. Преодолев всю спираль дорожки и выйдя к ее центру, Нара Оксамоказалась у фонтанов. Разлетавшиеся веерами брызги, водопады, водяные дуги явноне повиновались никаким законам гравитации.