Груз 209-А - Илья Слобожанский Страница 38

– Так я и докладываю. – Тимур вытер вспотевший лоб. – Говорит, глорики у них в лагере. Много глориков.

– Это уже интересно. Давно они там?

– Я не спрашивал.

– Ладно, показывай, где революционер?

Кучерявый щуплый мужичок сидел на пеньке, сербал из котелка густое варево. На вид не больше пятидесяти лет. Худое, давно не бритое лицо, узкие губы, нос с горбинкой и большие круглые очки. Заметив Максима, кучерявый отставил еду, поднялся.

– Здравствуйте. – Взводный протянул ладонь.

– Мое почтение, товарищ, гражданин или начальник? – Революционер пожал руку.

– Как вам будет угодно, – Максим улыбнулся.

– Для меня вы – товарищ.

– Пусть будет так. Я командир взвода, старший лейтенант Даниленко. Можно просто Максим.

– Просто – нельзя. Субординация прежде всего. – Кучерявый заискивающе смотрел в глаза. – Мое имя вам ни о чем не скажет. Оно знакомо людям очень узкого круга. Но я наберусь смелости и представлюсь. Меня звать Йотон. Товарищ Йотон.

– Очень приятно, товарищ Йотон. Как вы нас нашли?

– Это не я. Это все они, хайга притащили. Очень некультурные люди. – Товарищ Йотон сделал лицо страдальца, потрогал левый бок. – Цивилизованный человек не опустится столь низко. Они меня били, – озираясь и шепотом поведал Йотон. Профессора физики, почетного члена…

– Может, перейдем к делу? Какая нужда вас, профессора физики, привела к нам?

– Как точно пометили, именно нужда. Да-да, конечно, нужда, что же еще? Дело в том… – Йотон вынул платок непонятного цвета, протер очки. – Сегодня поутру к нам пришли люди. Делегаты из других ячеек. Я так понимаю, вы, товарищ Максим, не местный?

– Правильно понимаете.

– Тогда я немного поясню. У нас, знаете ли, небольшие расхождения во взглядах по поводу монархического строя. Мы Реформисты Первого Съезда, упрощенно РПС. Так вот, наша партия считает – с властью можно и нужно договариваться. Сесть за стол переговоров, доказать свою правоту мирным путем, попросить, а если нужно – и пойти на уступки… заметьте, попросить, а не потребовать. Но вот Левые Красные, ЛК, – это еще те штучки. Именно из-за них у нас проблема с легальностью. Вы только представьте, они…

– Это все очень интересно, но-о-о…

– Да-да, извините, я немного увлекся. Так вот, товарищ старший лейтенант. – Йотон промокнул платком лоб. – Еще в прошлом году мы решили провести съезд. Собрать за круглым столом представителей всех партий. Обсудить ближайшие планы и… – Профессор заметил скучающий взгляд собеседника. – Снова я не о том. – Платок коснулся лба. – На этой благодатной земле разбросаны лагеря разных партий. Мы вынуждены именно из-за ЛК скрываться вдали от цивилизации. Конечно же, у нас есть и в городах ячейки, но они немногочисленны. Так вот, к нам прибыли делегаты. Однопартийцы с других лагерей, городов и поселков. Ну-у-у, это они так представились.

– Если я вас правильно понял, вы думаете иначе?

– Вы проницательный молодой человек. Скажу больше. Уже к полудню об этом узнали все. Товарищ Максим, вы не поверите, но разоблачил оборотней, это не делегаты – это глорианцы. Они переоделись в военную форму, и у них… – профессор с опаской осмотрелся и прошептал, – оружие.

– Сколько их и как долго они собираются пробыть в вашем лагере?

– Точное количество не могу сказать. Регистрация была грубо прервана. Но-о-о… – Йотон причмокнул и тут же вытер платком рот. – Человек семьдесят, не меньше.

– Может, вам еще что-нибудь известно? Слыхали краем уха, о чем они говорили? Какие планы? Ну не собираются же они поселиться в вашем лагере?

– Нет-нет, что вы. Они только и говорят, как здорово погуляют в Заречье. Там был один, такой молчаливый, с усами, похоже, он у них главный.

– С чего вы взяли?

– Именно с его приходом оборотни стали переодеваться.

– А что, вещи… ну… обмундирование они с собой принесли?

– Нет… – профессор завертел головой. – Как ни странно, все необходимое было в лагере. И одежда и оружие. Все хранилось в одной из землянок. Ума не приложу откуда… – Йотон развел руками. – Мы мирные люди, у нас нет боевиков. Это ЛК, у них военные лагеря, комиссары, военврачи.

– Где находится ваш лагерь?

– Честно говоря, я не знаю. Тут такое дело… я близорук. Когда товарищей стали загонять в землянки, я был в отхожем месте. Ну-у-у, надеюсь, вы меня поймете… у меня желудок. Так вот, как только все началось, я не стал дожидаться, когда и меня постигнет участь моих товарищей. Я убежал. Конечно же, бегство – это позорно, но я не молод, так что…

– Вы правильно поступили.

– Вы так считаете?

– Более того, я уверен, вы приняли мудрое решение. Ответьте еще на один вопрос. И долго вы бегали?

– Точно сказать не могу, часа три, не меньше. Бродил, не бегал, в мои-то годы… но судя по солнечной активности…

– А часы. – Максим указал пальцем.

– Да-да, у меня есть часы. – Йотон глупо улыбался. – Но они давно не работают. Память, подарок старого друга.

– Я вас понял. – Взводный пожал профессору руку. – Огромное спасибо, вы нам очень помогли. Отдыхайте, если что-то понадобится, обращайтесь. Многого предложить не могу, но накормить – это всегда пожалуйста.

– Молодой человек. – Йотон поманил пальцем. – Среди ваших товарищей я видел подростка. Русоволосый мальчуган лет двенадцати, может, тринадцати.

– Есть такой, Костяном кличут.

– Да-да, именно так его и зовут, Константин. Этот мальчик хорошо знает, как отыскать мой лагерь.

– Он что, тоже из ваших?

– Я бы очень хотел, чтобы так оно и было, но увы. Константин от партии «Свобода». Его товарищи на распутье, они медлят, еще не определились, к кому примкнуть. Но мы делаем все, чтобы свободовцы сделали правильный выбор. Мы…

– Спасибо, учту. – Максим отдал честь. – А теперь, прошу прощения, тороплюсь. Надеюсь, у нас вы будете в безопасности. Отдыхайте.

– Весьма признателен, товарищ Максим. – Профессор гордо расправил плечи. – Я всегда говорил и буду говорить: наши военные хорошо воспитанные и интеллигентные люди. И если вы позволите… – Йотон повел бровями. – Я прочитаю небольшую лекцию о партии РПС, возможно, кто-то из вашего окружения проникнется идеями…

– Да-да, конечно. А давайте немного позже. – Максим заторопился. – Вы кушайте, если что-то понадобится, обращайтесь вон к той девушке. – Взводный указал на Анастасию.

– Всенепременно. – Профессор поправил очки. – Мне бы…

– Все вопросы к Анастасии Владимировне. Извините, неотложные дела.

Настя сидела на бережке у болота, бросала в воду камешки. Девушка чуть ли не плакала от обиды. Мало того, что ее задание отыскать груз 209-А, быть проводником, ушами и глазами конторы взялся выполнить Тофик. И всему виной был старший лейтенант Даниленко, который своей властью запретил. Да что там запретил, приказал оставаться здесь при раненых. И она осталась. Ловила каждый взгляд, каждое слово, а он делал вид, а может, и правда не замечал. Избегал, больше общаясь с кикта, чем с ней. И вот сейчас Настя сильно пожалела, что не ушла за контейнером. Остатки взвода собирались в лагерь революционеров, а она, закон-упредитель, лицо с неограниченными полномочиями, оставалась в лесу, с ранеными, детьми, женщинами и двумя аборигенами из племени хайга. И все из-за этих дурацких ящиков. Максим твердил о важности находки и на все просьбы отвечал коротко – «нет». Да еще нагрубил и велел не показываться на глаза.