Ученик ученика - Владимир Корн Страница 38

– Артуа, а ты меня как поцеловал: как любовницу или как любимую?

Ну спи же, Милана. Какая разница между двумя этими поцелуями? Я уже тысячу раз пожалел, что вообще это сделал.

Мы лежали на телеге, и я старательно пытался отодвинуться от Миланы как можно дальше. Да где же такое возможно, места и так едва хватило, чтобы разместиться вдвоем. А виной всему этому была всерьез ухудшившаяся погода. Дождь еще вчера начал намекать о том, что намерен заняться нами всерьез и надолго. Месяца эдак на полтора. Сегодня с утра его намеки перестали быть редкими и робкими. И под телегой стало сыро.

Я даже не стал устраиваться там на ночлег. Ну и естественно, сразу стал острым вопрос, где мне пристроить свое пусть и не сахарное, но все же нетерпимое к излишкам холодной влаги тело.

Вообще-то решение, которое я принял, было здравым и взвешенным. Где же еще охранять доверившегося мне человека, как не бок о бок с ним. Другое дело, будь мой принципал существом одного со мной пола, я бы себе такого не позволил.

Остальные отнеслись к моему решению достаточно спокойно. Они уже давно решили, что мы спим вместе и только ради приличия держим на людях дистанцию. Ну это их проблемы. Правда, некоторые молодые мужчины с огромным удовольствием заняли бы мое место, я нисколько в этом не сомневаюсь.

С другой стороны, чего в этой ситуации такого особенного? Я еще молод, Милана, если разобраться, тоже не ребенок. И подобная разница в возрасте – явление достаточно обычное. И не только в этом мире.

Сегодня, между прочим, у Миланы очень серьезное событие в жизни – ей исполнилось шестнадцать лет. Об этом я узнал еще утром. По поведению девушки было видно, что ей не терпится о чем-то сообщить. Впрочем, ей явно не хотелось начинать разговор первой. Она с какой-то тайной надеждой посматривала на меня.

Помучив ее немного (а как без этого, подозреваю, что и с родной планеты меня выслали именно из-за моего характера), я все же поинтересовался, что ее гложет. Вот тут девушка и сообщила о своем дне рождения. До самого обеда я мучился вопросом, что же купить в подарок, но потом все сложилось довольно удачно. Дело в том, что к этому времени мы въехали в небольшой городок, и мне удалось найти лавку, торгующую всякими поделками из драгоценных (и не очень) камней.

На что-то очень существенное у меня попросту не было денег, но и браслету из красивых разноцветных минералов Милана очень обрадовалась. Вообще-то браслет шел в комплекте с ожерельем, но за это запросили просто невообразимую сумму.

Понятно, что привыкла девушка к другим украшениям, стоящим на порядки выше. Но как говорится, дорог не сам подарок, а внимание. В этом я пытался убедить сам себя. Тем не менее подарок Милане очень понравился. Как же, я очень старался – торговца едва удалось убедить продать браслет отдельно от ожерелья.

Тем не менее, когда он назвал новую цену, я, не сдержавшись, присвистнул. Потом пришлось догонять обоз: яростные споры с торговцем заняли слишком много времени. Никогда не любил торговаться, но так хотелось сделать для Миланы что-то приятное.

Вот и лежим мы, наверное, уже второй час, пытаясь уснуть. Вернее, уснуть пытаюсь только я, а у Миланы очень лирическое настроение. Да и не стал бы я ее целовать, просто получилось так. После того как она поинтересовалась:

– А Тишка хорошо целуется?

Ну вообще-то не целовались мы с Тишкой почти, там все несколько по-другому было. Как-то само получилось. Но ты об этом знать не должна. В тот раз я ушел тихонечко, когда Милана уснула, и пришел так же. Нельзя тебе знать о Тишке, я и сам бы забыть рад. Но не получилось у меня от себя убежать. Я ведь был уверен, что девушка точно спала, а значит, не могла слышать, как я отлучался. Или она тогда притворялась?

А вышло все вот как. Несколько дней назад два обоза, наш и еще один, с солью, в одном месте на ночевку остановились. В чужом-то обозе Тишка и была, славная такая девица, лет на пять старше Миланы и моралью не слишком обремененная.

Переглянулись мы с ней пару раз, ну и встретились потом, когда все уснули. Я и знать не знал, что моя нанимательница о чем-то догадывается. Словом, поцеловать Милану мне пришлось в подтверждение того, что с Тишкой я не целовался. Немножечко непонятная для меня логика, да уж какой есть.

Поцелуй наш надолго затянулся, я еле сумел себя взять в руки. У нас с Миланой ничего не было и не будет. Всего лишь несколько дней нам вместе ехать осталось.

Я лежал и размышлял, как бы ей все объяснить так, чтобы она не обиделась. Ее, конечно, тоже понять можно – рядом мужчина, готовый за нее любого на куски порвать. И не только готовый, но и пару раз уже сделавший это. Дело в другом. Расстанемся мы через неделю и больше никогда не встретимся. Пройдет месяц-другой, и все забудется.

Если она и будет вспоминать о своей поездке, то с легкой усмешкой: надо же, как жизнь тогда повернулась. Найдет человека из своего круга, влюбится. И все у них будет хорошо. Или не совсем хорошо, не это главное. Главное, чтобы чувства сильные были.

Говорят, женщины первого своего мужчину всю жизнь помнят. И не должен он быть случайным попутчиком, да еще и имеющим социальный статус гийда. Наделает Милана глупостей, о которых потом всю свою жизнь жалеть будет. Да и я совсем не собираюсь всю оставшуюся жизнь хвастать, что была у меня дочь барона или графа. Увольте. Я себя еще немного уважаю. Конечно, она мне нравится, даже очень. Всю жизнь на руках носил бы. Но не судьба. Сплошной мезальянс получается. А здесь это очень серьезная штука.

Кстати, кто она такая, эта Милана, я до сих пор так и не сумел узнать. Она обещала все рассказать, когда доставлю ее по назначению.

Эх, все-таки нужно было к столице морем отправиться, сто раз уже пожалел, что выбрал именно этот путь. Из-за нее пожалел, конечно. Да кто же мог предположить, что все так получится. Но Милане всего этого знать не положено.

В общем, не знаю, чем бы у нас сейчас дело закончилось, но, к счастью, меня позвал Пронтий. Он предусмотрительно не стал приближаться к телеге и окликнул меня метров с пяти. Да ничего страшного, старшой, ты как нельзя вовремя. Только на дождь не хочется вылезать: под плотной тканью, прикрывающей телегу, тепло и сухо. Но если позвал, значит, надо, по пустякам беспокоить не стал бы. И голос какой-то странный. Да вы вообще здесь все какие-то мутные. Одни недомолвки и непонятки. Ничего, пару дней с вами – и все, дальше сами доберемся.