В ловушке у монстра - Наталья Соболевская Страница 38

— И часто ты предлагаешь девушкам руку и сердце, не имея на самом деле намерений взять их в жёны? — всё-таки не удержалась и уколола я Дмитрия.

Руки мужчины, чертившие на моей голени, судя по ощущениям, круг, замерли.

— Маша, до сегодняшнего дня ни одной девушке я даже не намекал, что могу жениться на ней, — отозвался Дмитрий и продолжил рисовать.

— Ну да, — недоверчиво хмыкнула я, — что-то с трудом верится.

— Почему? — полюбопытствовал мужчина.

— По кочану, — не найдя ни одного довода в пользу своей теории, кроме предчувствия, отмахнулась я, но потом озвучила встречный вопрос. — Не хочешь же ты сказать, что действительно женился бы на мне, ответь я согласием?

— А об этом, Машенька, ты никогда не узнаешь. Отказала, теперь мучайся в догадках. Считай это маленькой местью и ноги пошире расставь, видишь же, мне неудобно.

Своей фразой Дмитрий напомнил, что я почти голая, и вместо того, чтобы выполнить указание и расставить ноги, наоборот, сжала их ещё сильней.

— Мария-Мария, — произнёс Дмитрий с осуждением, и я даже ахнуть не успела, как он, втиснув ладонь между моих ног в районе бёдер, сам их раздвинул.

Теперь руки Яматова орудовали гораздо выше голени и заставляли нервничать. Прикосновения Димы взволновали гораздо сильней, чем я рассчитывала. Пришлось закусить нижнюю губу и закрыть глаза, чтобы хоть как-то скрыть эмоции. Не скажу, что потеряла голову и готова наброситься на Яматова с интимным предложением, но всё-таки я человек из плоти и крови, и просто не могу не реагировать на то, что весьма соблазнительный мужчина бесстыдно и нежно меня гладит. Кто бы знал, что на теле имеется столько чувственных точек и эрогенных зон, о многих я даже не догадывалась. Надеюсь, Дмитрий не замечает, как я подрагиваю, когда он после небольших перерывов вновь касается моей кожи и не слышит, как участилось моё дыхание и самое главное не понимает, что все его манипуляции в какой-то степени мне приятны.

А если перемены в моём поведении слишком очевидны, чтобы не уловить, то пусть хотя бы расценит их неправильно. Пусть подумает, что сердце у меня стучит как ненормальное не из-за его уверенных рук, блуждающих в данный момент возле кромки трусиков, а из-за злости на то, что пришлось раздеваться. А горящие огнём щеки спишет на стыд, а не то, что кровь буквально бурлит в венах.

Когда же эта пытка закончится!

Нет, у меня определённо крыша поехала. В который раз похвалила себя за то, что надела кружевное бельё, а не тот удобный хлопчатобумажный комплект, что изначально планировала.

Дмитрий поднялся с колен, подошёл к столику и вновь химичил с баночками.

Ух ты, а оказывается не одной мне несладко. Яматову тоже явно нехорошо, он даже вспотел, по крайней мере, раскраснелся и лоб от пота поблёскивает, а ещё мужчина каждые десять секунд крепко сжимает руки в кулаки, словно наказывает их за что-то.

Нет, себя не обманываю, Яматов не испытывает ко мне ровным счётом никаких чувств, скорей я для него объект желания, который он до сих пор не получил. И не получит! Я уж позабочусь об этом, а обещание данное Дмитрием не приставать ко мне и не соблазнять, главный мой козырь.

Закончив смешивать ингредиенты и взяв с собой наполненную баночку с мазью, Дима подошёл ко мне, но теперь встал со спины. Чувствую себя менее комфортно, чем когда видела, что именно он делает. Яматов скрутил мои волосы в жгут и перекинул его через плечо, а затем донельзя проворно и ловко расстегнул застёжку бюстгальтера.

— Э-э-э, — оборачиваясь к Яматову, возмутилась я, но бунт пресекли на корню и, обхватив за плечи, вернули в исходное положение.

— Не дёргайся. Мне нужна пока только голая спина. Руки у тебя свободны, никто не мешает прикрывать то, что ты там стыдишься показывать.

— Не стыжусь, а стесняюсь, две больших разницы, — проворчала, но сразу притихла. Первый мазок Дмитрия лег вдоль позвоночника, и я, выставляя грудь, прогнулась, за что страшно мысленно себя отругала.

Тряпка, возьми себя в руки!

Вообще себя не узнаю, реагирую как кошка мартовская, хорошо хвоста нет, а то откинула бы его набок. Яматов тоже хорош, пыхтит на ухо как паровоз, одно сплошное расстройство. А как бесит, с каким мастерством Дмитрий мне бюстгальтер расстегнул! Сколько же он практиковалась, чтобы умение в этом деле до совершенства довести?

Воображение мигом навеяло странную картину. Дима голый по пояс, развалившись, лежит на кровати, а к нему стоит нескончаема очередь из длинноногих красивых девушек. Ждут своей дозы любви. Дамы нервничают, ругаются за место в очереди, кто-то даже потасовки устраивает, в общем, ведут себя неприлично. Всех и каждую по отдельности оттаскала бы за волосы, и всей компании объяснила, что гордость — это наше всё, а ругаться из-за мужика унизительно.

Докатилась, собираюсь морали читать и учить уму разуму женщин, которых в природе не существует, а живут они лишь в моей окончательно свихнувшейся голове.

— Повернись, — хрипло скомандовал Яматов.

Проверив, хорошо ли ладони удерживают чашечки белья, маленькими шажочками развернулась к Яматову.

Пока мне рисовали на животе и груди, делала вид, что мне абсолютно фиолетово, внимательно изучала потолок, подмечала, в каких углах следует смести паутину, а потом наступил страшный момент. Когда мужчина разрисовывал мне живот, руки, спину проводил пальцами по ногам, сходила с ума и думала, что реагировать жарче и сильнее невозможно, как же я жестоко ошиблась. О силы небесные, кто же знал, что лицо — самое у меня чувствительно место, когда Дмитрий наносил краску мне на губы, я блаженно прикрыла глаза и открыла рот. Если у Яматова есть намеренье затащить меня в койку, то сейчас самое подходящее время.