Кинжал милосердия - Галина Полынская Страница 38

Даана выслушала это отстранённо, а Паблито с раскрытым клювом.

– Ого! – каркнул он, когда Дон Вито замолчал. – Как всё сложно!

– Интересная система передачи информации, – покачала головой Даана. – Абсолютно закрытая и недоступная посторонним.

– Верно, – закивал крыс. – Так что не думаю, что Феликса кто-то из своих удивит внезапной встречей, если только он сам не отзовётся.

– Хотелось бы надеяться. – Девушка снова поднесла руку к свече и, глядя на затрещавшее пламя, вздохнула: – Интересно, где он сейчас, чем занимается?

Если бы Даана посмотрела на моросящий дождём Питер, она бы увидела фигуру в чёрном полупальто на набережной Невы.

Подняв воротник, Феликс медленно шёл, глядя на штормящую воду в цвет серого неба. Водяная пыль сыпалась на волосы, на лицо, но он не обращал на это внимания, погруженный в свои мысли. Шёл мужчина с отчуждённым видом, его словно и не существовало на этой набережной. Люди под зонтами пробегали мимо, не бросая в его сторону даже мимолётных взглядов, будто вовсе не видели его.

Дойдя до Эрмитажа, Феликс свернул на Дворцовую площадь, не особо обращая внимания, куда именно идёт, зная, что в конце концов ноги сами приведут его к Исаакию и «Астории». Дождь то стихал, то снова осыпался ледяной изморосью. Городу оставалось светиться и согреваться собственными огнями окон и витрин магазинов.

Заметив на полпути к отелю супермаркет, Феликс направился к нему, решив купить орехов на несколько дней и больше не думать о них. Проходя вдоль витрины, он бросил взгляд на отражения в стекле и увидал позади себя мужчину лет сорока пяти. Высокий, худой, в длинном темно-синем пальто и шерстяном шарфе, он следовал за Феликсом от самого Эрмитажа.

Зайдя в супермаркет, Феликс набрал большой пакет орехов и, стоя на кассе, снова увидел мужчину в синем пальто. Тот стоял на обочине дороги и делал вид, что заинтересован проезжающими машинами.

Выйдя из магазина, Феликс пошёл дальше, а мужчина последовал за ним. У Исаакиевского собора Феликс стал постепенно замедлять шаг и, когда мужчина оказался практически в двух шагах от него, резко остановился и обернулся.

– Чего вы за мной ходите?

– Я не хожу. – Отшатнувшись от неожиданности, он остался стоять на месте. У него было бледное лицо с тонкими маловыразительными чертами, безвольным подбородком и аккуратной щёточкой русых усов над верхней губой – лицо питерского интеллигента, возможно даже, в третьем поколении.

– Ходите.

– Не хожу.

– Ходите.

– Не хожу.

– Нет, ходите.

– Не хожу, – как заведённый повторил он. Его карие глаза смотрели с испугом и с каким-то странным любопытством одновременно.

Чуть подавшись вперёд, Феликс подчёркнуто внятно произнёс:

– Не ходите за мной.

Отвернулся и пошёл дальше, а вслед эхом донеслось:

– Я не хожу…

В «Асторию» Феликс явился точно к назначенному времени. Алевтина была готова ехать и ожидала его в холле вестибюля.

– Сейчас, в номер отнесу. – Директор качнул увесистым пакетом.

– Дай ключи, пойду пока машину заводить.

– Пожалуй, я сам за руль сяду. Вроде всё со мной в порядке. Поднявшись в номер, Феликс по-быстрому «раскрутил» пару орехов и выпил белёсую жидкость во избежание сюрпризов. Вернувшись в вестибюль, он кивнул сидевшей на диванеАлевтине, и они вышли из отеля.

– Куда мы сейчас? – спросила она, усаживаясь на пассажирское сидение.

– На Васильевский остров. – Феликс включил зажигание, и «Тойота» выехала со стоянки.

– Как узнаем, дома клиент или нет? Чтоб зазря не ждать.

– В домофон позвонишь. Если ответит – значит дома.

– А… да. Что-то туго соображаю. Странно, что всё время спать охота и голова как ватная. Вроде не особо тоже с югов приехали, а разница прямо чувствуется.

– Здесь всё-таки другой климат, что ты хочешь.

Добравшись до дома Отто Карловича, Феликсу пришлось покрутиться, прежде чем в забитом машинами дворе нашлось место, откуда просматривалась нужная точка. Алевтина повторила вслух номер квартиры, выбралась из салона и пошла к подъезду. Судя по тому, что она что-то сказала в динамик домофона, хозяин квартиры находился дома. Вернувшись в машину, Аля это подтвердила.

– В таком случае, сидим, ждём. Устраивайся поудобнее.

– А если он никуда не собирается?

– Понадеемся, что Отто не любит сидеть дома вечерами и есть у него ещё какие-то развлечения, кроме церковных концертов.

Ожидания оправдались, и где-то через час показалась знакомая долговязая фигура – на этот раз в шерстяном пальто. Сев в      свой «Фольксваген», Отто Карлович выехал со двора, аккуратно маневрируя между кое-как понаставленными автомобилями. Проводив его взглядом, Феликс сказал:

– Думаю, времени у тебя предостаточно, раз он даже пальто надел. На концерт Отто ездил просто в костюме.

– На всякий случай всё равно задерживаться не стану.

Алевтина снова повязала на голову шёлковую косынку, рассовала по карманам кофты мобильник, листок с рисунком и вышла из машины.

Отсутствовала она не дольше пятнадцати минут, и по тому, что из подъезда женщина вылетела почти бегом, Феликс догадался, что возвращается Аля не с пустыми руками. Плюхнувшись на сидение, она с торжествующим видом вытащила из-за пазухи прямоугольный флакон в металлической оплётке, наполненный золотисто-янтарной жидкостью.

– Отличная работа. – Феликс взял флакон, вытащил пробку и понюхал содержимое. Ноздри защекотал горьковатый полынный запах с мускусом и амброй. – Много их там было?

– Семь.

– И все полные?

– Да. Рядом ещё пустые белые коробочки лежали.

– Ясно, значит, вот-вот кому-то передаст. Аля, тебе сильно дорога эта косынка?

– Вообще не дорога. – Сдёрнув платок с головы, она протянула его Феликсу.

Разорвав на четыре части голубой шёлк, он буквально по капле смочил из флакона каждый кусок ткани. Затем заткнул горлышко пробкой и протянул Алевтине.

– Теперь верни на место, поставь точно так же, как стоял.

Женщина ушла, а Феликс сложил куски ткани один на другой, свернул, убрал в бардачок и стал наблюдать за въездом во двор. Совсем стемнело, словно без предупреждения взамен серого дня на город упала ночь, минуя вечер.

Минут через десять Алевтина вернулась, доложила об успешно завершённой операции, и они уехали, не дожидаясь возвращения Отто Карловича.